Бентли Литтл - Окраина
Толпы людей исчезли, тротуары были пусты, и только припаркованные машины да изредка проезжавшие по дороге пикапы или дребезжащий «Форд» говорили о том, что это место еще не окончательно превратилось в город-призрак.
Он шел по разбитому тротуару и рассматривал витрины магазинов – какие-то были открыты, другие закрыты, – которые смотрели на улицу, располагаясь на первых этажах каменных и кирпичных зданий. Букинистический магазин, антикварный, ломбард, ювелирный, мастерская по ремонту обуви, аптека…
В середине квартала, между мастерской и магазином ковбойской одежды, он наткнулся на узкое здание без окон и с темным открытым проходом.
Бар.
Грегори остановился.
Это был тот же бар, мимо которого они с родителями проходили много лет назад, направляясь на молитву.
На секунду он заколебался, прежде чем войти внутрь.
Грегори так и не смог понять, кого он ожидал там увидеть. Враждебно настроенных ковбоев-батраков, сидящих за стойкой? Тех же самых мужчин, которые оскорбляли его отца много лет назад, только постаревших? Он не был в этом уверен, но, когда входил в дверь, его мускулы напряглись.
Ему не к чему было беспокоиться. Бар не выглядел ни угрожающе, ни пугающе. Это была типичная заштатная таверна в маленьком городке. В плохо освещенном заведении находилось всего несколько посетителей: пара сидела в дальнем углу за стойкой и двое помощников шерифа в форме за маленьким столиком.
А еще в нем был Пол.
Его друг сидел на стуле прямо перед кассой рядом с каким-то стариком. Увидев Грегори, он окликнул его по имени и помахал ему рукой.
– Привет, – поздоровался Грегори, подходя. Он присел на стоявший рядом стул. – Не ожидал тебя здесь увидеть.
– Я провожу здесь бо́льшую часть своего времени, – ухмыльнулся Пол. – Люблю места, где все называют меня по имени. Пиво для моего друга, – позвал он бармена.
– Нет, спасибо, – покачал головой Грегори. – Для меня немного рановато.
– Так ведь уже десять часов.
– Кофе, – сделал заказ Грегори, улыбнувшись.
Пол повернулся к старику, сидевшему рядом, и кивком указал на Грегори:
– Это Грегори Томасов, мой лучший друг с… черт, с детского сада и до окончания школы. Он только что вернулся в город.
Старик повернулся и протянул Грегори высохшую руку.
– Привет. Меня зовут Одд Моррисон.
– Необычное[28] имя, – улыбнулся Грегори.
– А мне об этом раньше не говорили, – сухо ответил мужчина.
Грегори рассмеялся.
– Одд – моя правая рука, – пояснил Пол. – Водопроводчик, строитель, каменщик и человек, который может починить все, что угодно.
– Понял, – сказал Грегори. – Он выполняет разную работу.
– А вы остряк, – сказал старик и отхлебнул пиво. – Или хотите таким казаться.
– Он не любит людей, которые смеются над его именем. Особенно чужаков.
Грегори густо покраснел:
– Простите. Я совсем не это имел в виду. Я просто…
Пол с Оддом расхохотались.
– Узнаю старину Грегори, – заметил Пол. – Все еще боится кого-нибудь обидеть. – Он несколько раз хлопнул рукой по барной стойке. – Да обижай ты его сколько хочешь, ему это по барабану.
– До тех пор, пока я могу в ответ обижать тебя, – добавил старик.
Бармен принес чашку кофе. Грегори поблагодарил его, а Пол постучал пальцем по стойке: запиши, мол, на меня.
Грегори отпил глоток. Совсем не плохо.
– Кстати, все хочу тебя спросить, – сказал он, – разве ты не должен сейчас быть у себя в кафе?
– А тинейджеры на что? – отмахнулся Пол от вопроса. – Да и потом, там сейчас мертвая тишина. Те немногие клиенты, которые у нас есть, появляются или до работы, или в обеденный перерыв. А вот поздним утром в заведение мало кто заходит.
– А по вечерам?
– Да по-разному, – пожал плечами Пол.
Одд приподнял одну бровь.
– В общем, бизнес – полный отстой, – подвел итог Пол. – А знаешь, я ведь хотел открыть магазин здоровой пищи…
– И фреш-бар[29]? В Калифорнии это сейчас очень популярно.
– Нет, только магазин здоровой пищи. Но это тоже жуткий депрессняк. Когда стал вспоминать все магазины здоровой пищи, в которых был, я вдруг понял, что не видел в них ни одного здорового покупателя. Это или худые и уродливые извращенцы, или умирающие старики в поисках последнего волшебного средства от старости. Здоровые люди не едят здоровой пищи. Поэтому я открыл кафе. – Пол покачал головой. – Я просто надеялся, что это будет интереснее, чем это оказалось на самом деле.
– И более успешно, – подчеркнул Одд.
– Ну и более успешно, – согласился Пол. Он отхлебнул пива. – Давай больше не будем об этом. А то это вгоняет меня в депрессию.
– Хорошо, – согласился Грегори. – А что стало с Ларри Холлом?
– Ларри Холл!..
Они заговорили о старых временах, о старых друзьях и о том, что с ними со всеми произошло и куда они подевались. Большинство из них переехали. Те, кто остался, превратились в ходячих героев песен в стиле «кантри» – несчастных неудачников с невероятно высоким уровнем разводов в семьях. Многие их прошлые уличные враги жили ужасной и несчастной жизнью, и это их порадовало.
– Знаешь, – посерьезнел вдруг Пол, – друзья приходят и уходят, а вот семья остается.
– А ты здорово изменился.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Да ладно тебе. В школе, когда тебе не удавалось подцепить понравившуюся девчонку, ты всегда говорил мне, что девчонки – ничто, а вот друзья – всё.
– Никогда такого не говорил.
– Говорил, говорил. Наверное, ты тогда смотрел слишком много фильмов о настоящей мужской дружбе. Все эти фильмы про войну. Поэтому тебе и пришла в голову эта идиотская мысль о том, что если даже ты женишься, то друзья для тебя будут важнее жены.
– Ты что, псих? – прищурился на Пола Одд.
Грегори рассмеялся.
– Очень смешно. Так вот запомни, Пол, все эти голливудские истории о мужской дружбе – полное дерьмо, – сказал Одд. – У меня был миллион друзей и всего одна жена, и если бы мне пришлось выбирать между ними, то я бы даже не задумался. Мне могут нравиться мои друзья, но люблю я только жену.
– Пять баллов, черт тебя побери, – вставил Пол.
– Не могу поверить. – Грегори ухмыльнулся и покачал головой: – Неужели ты наконец вырос?
– Пошел в задницу.
Грегори покашлял и отпил кофе. Чувствовал он себя просто прекрасно. Они с Полом не виделись с самой школы, но никакого неудобства между ними не возникло. Казалось, что они просто продолжают с того места, на котором остановились много лет назад. Они опять жили в том же старом ритме и двигались в том же самом направлении. Им было приятно друг с другом – абсолютно комфортно, и в этом была своя прелесть.
