Роман Лерони - Багряный лес
"Анастасия. Анастасия. Анастасия. Анастасия. (Ты не знаешь, кто я такая? Я Анастасия. Запомни меня. Мое имя. А-на-ста-си-я. Я хочу, чтобы ты вспомнил меня. Да, вспомнил… Или, запомнил это имя до нашей скорой встречи".)
Анастасия.
"Кто это?"
Анастасия.
"Кто ты?"
Анастасия.
"Это твое настоящее имя?"
Анастасия.
"Во что ты играешь, женщина?"
Анастасия.
"Кто ты!!! Кто? Мне страшно. Почему мне страшно, когда я думаю об этом имени? И почему этот страх, и эта боль мне так знакомы… Неужели мы были когда-то знакомы? Кто ты?.. Не молчи же, память!!! Не предавай! Я знаю, это игра, и очень важно, чтобы я помнил все. Анастасия".
Олег крепко зажмурил глаза и потер одеревеневшие от оттока крови щеки. Он не сводил глаз с мерцающих цифр, с монитора.
"211 мертвых. 211. И Анастасия. Мертвая Анастасия? Да, я знаю мертвую Анастасию!!! Кляко… Степан и Анастасия. Неужели она жива?! Но это просто невозможно! Не может быть!!! Нет. Кто-то знает ее и использует в игре ее имя. Игра, серьезно, Ал[гония], автобус, Анастасия, до скорой встречи, двести одиннадцать крестов…"
Он выключил компьютер и откинулся на удобную спинку рабочего кресла, прикрыв глаза, позволяя им "забыть" мерцающее число, но она остывала долго, разливаясь в темноте и тая в ней багровыми потоками. Потом с вздохом встал и, сложив в ящик с военные трофеи, поставил его обратно в шкаф.
— Анастасия, — повторил он, направляясь к окну, остановился там и стал смотреть на разлитые и колышущиеся на поверхности ставка длинные огни города. Смоляная гладь воды дышала ночью, баюкала ее и ласкала отраженные на себе огни. — Анастасия, ты где?
Томный и мягкий со сна голос женщины заставил его испугаться, дернуться телом, как от удара током, и до хруста в кистях сжать руками край подоконника:
— Я здесь давно, Олег…
Он услышал хруст кожи, и вспомнил, что сегодня видел эту женщину в облегающих кожаных брюках — она подходила к нему. Через мгновение ее руки обняли его со спины, ее голова прижалась между его лопаток, и он почувствовал спиной, как и раньше, упругость ее груди.
— Добрый вечер, Анастасия, — поздоровался он, продолжая стоять к ней спиной.
Она поцеловала его в спину, и он почувствовал это поцелуй, как нежный удар горячей ласки на своей коже, даже через одежду.
— Доброй ночи, — нежно ответила она.
— Да, — согласился он. — Уже ночь…
Он не стал спрашивать, каким образом Анастасия Поднепряная оказалась в его квартире, так как знал, что водитель ее автомобиля был в свое время лучшим специалистом по открыванию любых замков. Также знал, что это человек был ей очень преданным. Последнее обстоятельство очень успокаивало: связь министра с дочерью Президента — пикантная и горячая новость для любого газетчика.
— Я приготовил чай для нас.
— Ты знал, что я здесь? — с легким удивлением спросила она.
— Сразу, как только вошел.
— Конечно, — уверенно ответила она. — Что можно скрыть от человека, который много-много лет проработал в разведке…
Он напрягся.
— Откуда знаешь об этом? — спокойно, изо всех сил стараясь не пустить в голос волнение, спросил Олег.
— Слышала, — неопределенно ответила она, но потом добавила: — От отца. Он был помешан в свое время на шпионских романах, и думаю, что очень гордится тем, что у него министром служит самый настоящий шпион. Это правда?
— Что? То, что я шпион? — с усмешкой спросил он. — Да, это уже много лет является правдой, но до этого дня было тайной…
— Для отца нет тайн, — безразлично произнесла Анастасия, прижимаясь к мужской спине сильнее.
— Ты же собиралась уехать?
Она хмыкнула:
— А я и уехала. Правда, к тебе…
— Но для отца же нет тайн?
— Нет. Но мне совершенно безразлично то, что он знает или узнает. Я приехала к тебе потому, что я хочу тебя. Тебя волнует то, что узнает он?
— Нет, — честно признался он. — Уже не волнует. Мы будем пить чай?
— Она развернула его к себе за плечи и стала расстегивать на нем рубашку.
— Нет, мы будем заниматься друг другом, а чай пусть пока остывает…
Он был не против, наверное, даже больше от того, что с самого утра ждал этого момента. Возможно, даже не с меньшим, а с большим желанием, чем она. Он обнял ее и прижал к себе.
— Анастасия, я тебя люблю…
ЧАСТЬ XIII
— Вот этот король бубновый он ближе к твоему сердцу. Душенька, он с большими надеждами на постель с тобой… Ничего, что я говорю об этом? Прости меня, пожалуйста, но я говорю только то, что вижу.
Где-то на кухне недовольно ворчал старый холодильник, словно обижаясь на свою незавидную судьбу постоянно иметь дело со льдом и холодом. Небольшая и тонкая элегантная, черная кошка с уютным мурлыканьем мыла свою превосходную натуральную шубу, бесцеремонно умостившись на коленях гостьи, лаская их теплом своего маленького тела. Медленно и почти неуловимо парил в стакане ароматный чай. Непонятно где, отчетливо, словно солдат на строевых занятиях, чеканил секунды будильник. Было тепло и хорошо.
Юлия, попав в эту квартиру, и побыв в этом мире, добром и уютном, вспомнила детство, бабушкин дом, наполненный сладким запахом вишневых варенья и наливки. Воспоминания были настолько сильны и реальны, что захотелось подремать, так же как и эта кошка, умостив голову на коленях бабушки. Впервые за несколько дней, которые прошили ее жизнь ледяной вечностью, она ощутила тот покой, о котором просила бога. И теперь, получив его, изо всех сил боролось с сонливостью — сказывались нервные бессонные ночи.
Тихо, с бумажным шуршанием пощелкивали атласные карты, вынимаемые гадалкой из колоды и раскладываемые на столе, на предупредительно расстеленный головной платок. Ряды карт, как иконостас, таращились на гостью, мило улыбаясь ей ласковыми и добрыми улыбками, и готовы были закружиться в глазах Юлии.
Она потерла глаза, чтобы избавить их от слабого сонного зуда.
— Вы что-то сказали? — спросила она.
Гадалка на секунду перестала раскладывать карты и посмотрела на гостью, сидящую напротив.
— Да ты, душенька, вообще раскисла. — Ее глаза были мягки и ласковы, совсем, как бабушкины. Такие глаза не могли лгать. Они родились, чтобы читать правду по этим атласным кусочкам картона. — Попей, попей чайку. Он из специальных трав, секрет которых, — она сделала паузу, возвращаясь к раскладыванию карт. — Секрет очень старый. Попей. А я тебе буду рассказывать дальше… Может бросить на этого загадочного и молодого бубнового короля, который так упорно будет добиваться тебя, а?
Юлия отпила чай. По вкусу он был похож на обыкновенный чай, но возможно она просто не могла определить вкуса тех самых секретных трав. За последнее время она многое не могла не только определить, но воспринять. После ухода мужа… Он просто встал утром, собрал вещи, попрощался и ушел. Взял и ушел! И никаких тебе объяснений, кроме сухих: "Прости. Прощай", и скупой на покой тишины, которая осталась после того, как закрылась за ним дверь.
