Стефани Майер - Рассвет
— Я люблю тебя!
Эдвард удивленно смотрел на нас. Джейкоб тоже поглядывал исподтишка.
— И я тебя люблю. — Я коснулась медальона. — Больше собственной жизни. — И поцеловала ее в лоб.
Джейкоб тревожно проскулил.
Приподнявшись на цыпочках, я зашептала прямо ему в ухо:
— Дождись, когда они совсем отвлекутся, хватай Ренесми и беги. Как можно дальше отсюда. Когда пешком будет уже некуда, сядете в самолет — все необходимое найдешь в рюкзачке.
На лице Эдварда и морде Джейкоба застыл одинаковый ужас.
Ренесми потянулась к Эдварду, он взял ее на руки и крепко прижал к себе.
— Так вот что ты от меня скрывала… — прошептал Эдвард.
— От Аро…
— Элис?
Я кивнула.
Его лицо исказилось догадкой и болью. Наверное, у меня было такое же, когда я достроила логическую цепочку из намеков Элис.
Джейкоб тихо рычал, глухо и почти непрерывно, как мотор. Холка вздыблена, клыки оскалены.
Поцеловав Ренесми в лоб и обе щеки, Эдвард поднес ее к плечу Джейкоба. Она ловко вскарабкалась волку на спину, цепляясь за густую шерсть, и уселась между огромными лопатками.
Джейкоб посмотрел на меня полными боли глазами, грудь его разрывал все тот же несмолкающий рокот.
— Нам некому доверить ее кроме тебя. Я ни за что бы с ней не рассталась, если бы ты не любил ее так сильно. Ты сбережешь ее, Джейкоб, я знаю.
Он снова проскулил и, наклонив голову, боднул меня в плечо.
— Знаю… Я тоже тебя люблю, Джейк. Ты всегда будешь моим лучшим другом.
По коричнево-рыжей морде покатилась слеза величиной с бейсбольный мяч.
Эдвард уткнулся лбом в теплое волчье плечо, куда он только что подсаживал Ренесми.
— Прощай, Джейкоб. Брат мой… сын мой…
Прощание не прошло незамеченным. Хотя все взгляды наших были прикованы к черному треугольнику, я чувствовала, что они прислушиваются.
— Значит, надежды нет? — прошептал Карлайл. Без страха, просто констатируя факт.
— Конечно, есть, — возразила я не кривя душой. — Я ведь знаю только свою судьбу.
Эдвард взял меня за руку. Разумеется, говоря «свою судьбу», я имела в виду нашу общую. Мы одно целое.
Дыхание Эсми за моей спиной стало прерывистым. Она обогнула нас, погладив мимоходом по щеке, и, встав рядом с Карлайлом, сжала его ладонь в своей.
Внезапно все вокруг принялись прощаться и обмениваться словами любви.
— Если останемся в живых, — шепотом пообещал Гаррет Кейт, — я пойду за тобой на край света.
— Опомнился… — пробормотала она.
Розали с Эмметтом коротко, но страстно поцеловались.
Тиа погладила Бенджамина по вискам. Он с улыбкой поймал ее ладонь и прижал к щеке.
Всех проявлений нежности я увидеть не успела. По щиту пробежала дрожь — какие-то легкие трепещущие касания. Откуда шло воздействие, непонятно, однако направляли его, по моим ощущениям, на дальние наши фланги — в первую очередь на Шивон и Лиама. Через какое-то время трепет прекратился, не причинив нам вреда.
Совещающиеся старейшины по-прежнему стояли молчаливым неподвижным треугольником. Если сигнал и прозвучал, я его не заметила.
— Внимание! — шепнула я нашим. — Начинается!
38. Сила
— Челси проверяет наши узы на прочность, — шепотом пояснил Эдвард. — И не может ничего нащупать. Не чувствует… Твоих рук дело? — догадался он.
Я ответила мрачной улыбкой.
— Не совсем рук.
Отпустив меня, он вдруг стрелой метнулся к Карлайлу. В тот же миг я почувствовала довольно сильный удар по щиту как раз в том месте, где он облеплял световой сполох Карлайла. Не болезненный удар, но довольно ощутимый.
— Карлайл! Тебе не больно? — встревоженно ахнул Эдвард.
— Нет. А что?
— Джейн.
Как только Эдвард произнес ее имя, на щит обрушилась еще дюжина ударов, целивших в двенадцать разных сполохов. Я слегка пошевелила его, проверяя, нет ли бреши. Кажется, нет! Джейн осталась с носом. Наскоро оглядев наших, я убедилась, что все целы и невредимы.
— Невероятно! — восхитился Эдвард.
— Они ведь даже решения не дождались! — возмущенно прошептала Таня.
— А так всегда делается. Обездвижить подсудимых, чтобы те не сбежали.
Джейн исходила злостью, не веря в происходящее. Сомневаюсь, что на ее памяти кто-либо, кроме меня, устоял под ударом «огнемета».
Наверное, я сглупила. Но все равно через полсекунды Аро догадается (если уже не догадался), что мой щит со времени воспоминаний Эдварда успел стать мощнее. А раз и так все ясно, незачем дальше скрывать свои способности. И я презрительно улыбнулась Джейн.
Вампирша сузила глаза. Я почувствовала, как щит снова содрогается от удара — на этот раз напротив меня.
Я улыбнулась еще шире, показав зубы.
Джейн завизжала в бешенстве. Все аж подскочили, включая вышколенную свиту. Все, кроме старейшин, которые даже головы не повернули. Она уже согнула колени, готовясь к прыжку, но ее поймал за локоть брат-близнец.
Румынские старцы довольно заквохтали.
— Я говорил, пришло наше время! — горделиво напомнил Владимир Стефану.
— Ты только посмотри на лицо этой ведьмы! — сдавленно хохотнул тот.
Алек утешающе похлопал сестру по плечу, потом, приобняв, обернул к нам свое гладкое ангельское личико.
Я напряглась в ожидании удара, какого-то воздействия, но ничего не почувствовала. Алек продолжал сосредоточенно буравить нас взглядом. Он атакует или нет? Или уже пробился сквозь щит? Вдруг все остальные уже ослепли и оглохли, и Алека вижу я одна? Я потрясла Эдварда за руку, задохнувшись от ужаса.
— Слышишь меня?
— Да.
— Алек что-нибудь делает?
Эдвард кивнул.
— Его дар действует медленнее. Ползком. Дойдет до нас через пару секунд.
И тут-то, разобравшись, куда смотреть, я увидела.
Через снежное поле ползла какая-то прозрачная дымка, едва различимая на белом. Как мираж — легкое, чуть мерцающее марево в воздухе. Я поспешно выдвинула щит немного вперед, создавая пространство между пленкой и стоявшими в первом ряду, чтобы не подпускать ползучий туман слишком близко к их сполохам. А вдруг ему мой неощутимый барьер нипочем? Как тогда быть? Бежать?
Земля под нашими ногами загудела, налетевший откуда ни возьмись ветер взвихрил снежное полотно между нами и Вольтури. Это Бенджамин, тоже заметивший ползучую дымку, попытался ее сдуть. Снежные буранчики плясали прямо перед ней, но дымка не останавливалась. Все равно что пытаться развеять тень.
Старейшины внезапно разомкнули треугольник. Потому что земля разверзлась с мучительным стоном, и середину поля прочертила зигзагом глубокая узкая трещина. С ее краев сорвались каскады снега, однако туман невесомо проскользнул дальше, не поддаваясь ни силе тяжести, ни ветру.
