Стефани Майер - Рассвет
– Что же, тогда голосуем, – с видимой неохотой произнес Аро.
Кай откликнулся с готовностью.
– Ребенок – темная лошадка. Оставлять ее в живых – громадный риск. Значит, надо уничтожить вместе со всеми, кто ее защищает. – Он выжидающе осклабился.
Я подавила негодующий вопль, который стер бы его злобную ухмылку.
Марк поднял равнодушные глаза и, глядя куда-то сквозь нас, высказался:
– Непосредственной опасности не вижу. Сейчас от ребенка угрозы нет. Что будет потом, потом и выясним. Предлагаю уйти с миром.
Никто из свиты при этих словах даже не шевельнулся. Кай продолжал ухмыляться в предвкушении. Как будто Марк и не говорил ничего.
– Видимо, решающий голос за мной, – заключил Аро.
Эдвард вдруг замер и прошептал:
– Есть!
Я искоса кинула быстрый взгляд. Лицо его сияло непонятным мне победным ликованием – с таким, наверное, ангел разрушения смотрел бы на погибель мира. Прекрасное и одновременно пугающее.
В свите раздались тревожные перешептывания.
– Аро! – громко окликнул Эдвард, не скрывая своего победного восторга.
Старейшина ответил не сразу, настороженный внезапной переменой настроения.
– Да, Эдвард? У тебя есть что добавить?..
– Возможно, – уже спокойнее, справившись с неожиданным всплеском радости, проговорил Эдвард. – Только можно сперва кое-что прояснить?
– Разумеется. – Аро приподнял брови. Сама любезность. Я скрипнула зубами. Чем Аро любезнее, тем он коварнее.
– Моя дочь опасна только тем, что мы не в силах предугадать, какой она вырастет? В этом суть?
– Да, друг мой Эдвард, – подтвердил Аро. – Если бы мы знали наверняка… что, и став взрослой, она будет скрыта от людских глаз и не выдаст нашей тайны… – Он умолк, пожимая плечами.
– То есть если мы будем знать наверняка, – продолжил свою мысль Эдвард, – во что именно она вырастет… необходимость в вердикте отпадет?
– Если сможем сказать с абсолютной уверенностью, – согласился Аро. Его шелестящий голос стал пронзительнее. Старейшина не понимал, к чему клонит Эдвард. Я тоже. – Тогда да, обсуждать будет нечего.
– И мы разойдемся с миром, как добрые друзья? – с легкой ноткой иронии поинтересовался Эдвард.
Еще пронзительнее:
– Конечно, мой юный приятель. Я был бы только рад.
Эдвард ликующе усмехнулся.
– Тогда у меня для вас кое-что есть.
Аро сузил глаза:
– Она ведь единственная в своем роде. Какой она будет, можно только гадать.
– Не единственная! – возразил Эдвард. – Одна из немногих, но не единственная.
Я поспешно стряхнула изумление и внезапную надежду, боясь отвлечься и не удержать щит. Приторный туман еще клубился по краям. Стоило сосредоточиться, как на мою «броню» обрушился острый, направленный удар.
– Аро, будьте так любезны, велите Джейн прекратить атаки на мою жену, – вежливо попросил Эдвард. – Мы ведь еще обсуждаем?
Аро поднял руку.
– Тише, дорогие! Давайте дослушаем.
Удары прекратились. Джейн оскалила зубы, и я не удержалась от ответной ухмылки.
– Элис, выходи! – крикнул Эдвард.
– Элис… – ошарашенно пробормотала Эсми.
Элис!
Элис, Элис, Элис!
– Элис, Элис! – раздавалось кругом.
– Элис, – выдохнул Аро.
Меня затопила дикая радость и облегчение. Только громадным усилием воли я не упустила щит. Алеков туман еще не убрал щупальца, ища лазейку, да и Джейн сразу бы воспользовалась открывшейся брешью.
И тут я услышала, как они мчатся через лес, летят, несутся на всех парах, не тратя сил на то, чтобы бежать бесшумно.
Обе стороны ждали. Свидетели Вольтури нахмурились, запутавшись окончательно.
И когда Элис грациозно выпорхнула на поле с юго-западной стороны, я чуть не упала в обморок от счастья. Вслед за ней, почти вплотную выбежал Джаспер. За ними показались трое, которых я не знала. Первая – высокая мускулистая женщина с гривой темных волос, вероятно, Кашири. Я догадалась по вытянутым конечностям и чертам лица, причем у нее они бросались в глаза еще сильнее, чем у наших амазонок.
Вторая – небольшого роста вампирша с оливковой кожей и длинной черной косой, хлеставшей на бегу по спине. Ее глаза цвета темно-красного вина нервно забегали между двумя противоборствующими отрядами.
Последним – чуть более медленно и неуклюже, чем остальные, – бежал юноша. С невозможно коричневой, насыщенного оттенка кожей. Настороженным взглядом тиковых глаз он окинул собравшихся. Черные волосы, хоть и не такие длинные, как у женщины, тоже были заплетены в косу. Настоящий красавец!
Как только он подбежал ближе, по толпе вновь прокатился вздох изумления. Мы услышали учащенный после быстрого бега стук сердца.
Легко перепрыгнув через расползающиеся клочья тумана, Элис танцующей походкой устремилась к Эдварду и встала рядом. Я коснулась ее руки. Эдвард, Эсми и Карлайл сделали то же самое – сейчас не до приветствий. Джаспер и остальные вслед за Элис проследовали под щит.
Свита задумчиво смотрела, как вновь прибывшие беспрепятственно пересекают невидимую границу. Громилы вроде Феликса уставились на меня с внезапным интересом. Не до конца понимая, что отражает мой щит, они уже убедились: преграда не физическая. Стоит Аро отдать приказ, и начнется расправа. Надо мной. Неизвестно, скольких сможет ослепить Зафрина, и надолго ли их задержит слепота. Хватит ли времени Кейт и Владимиру, чтобы вывести из игры Джейн с Алеком? О большем не прошу.
Эдвард гневно дернулся услышав мысли Вольтури. Однако, взяв себя в руки, продолжил разговор с Аро.
– Эти несколько недель Элис потратила на то, чтобы отыскать еще свидетелей. И вернулась не с пустыми руками. Элис, представь своих спутников сама, пожалуйста.
– Опрос свидетелей давно закончен! Выноси решение, Аро! – рявкнул Кай.
Аро, не сводя глаз с лица Элис, жестом попросил Кая замолчать.
Элис порхнула вперед и представила гостей.
– Знакомьтесь! Это Уйлин. А это ее племянник, Науэль.
Родной, любимый голос… как будто и не исчезала.
Взгляд Кая посуровел, когда Элис назвала, кем незнакомцы приходятся друг другу. Свидетели Вольтури зашептались. Все почувствовали, что в вампирском мире грядут перемены.
– Говори, Уйлин, – велел Аро. – Поведай нам то, ради чего тебя привели.
Невысокая вампирша обеспокоенно оглянулась на Элис. Та ободряюще кивнула, а Кашири покровительственно положила длинную руку ей на плечо.
– Я – Уйлин, – назвалась гостья. Говорила она без запинки, но со странным акцентом. Видно было, что речь подготовлена заранее и не раз отрепетирована. Рассказ звучал складно, как знакомый с детства стишок. – Полтора столетия назад я жила со своим народом, мапуче. У меня была сестра Пире. Родители нарекли ее в честь снега на горных вершинах – из-за бледной кожи. И она была очень красивая – слишком красивая. Однажды она пришла ко мне и по секрету рассказала, что в лесу ей встретился ангел и теперь навещает ее по ночам. Я предостерегала ее, – Уйлин горестно покачала головой. – Как будто недостаточным предупреждением были синяки по всему телу. Я догадалась, что ее ангел – это лобисомем из наших преданий, но она и слушать не желала. Он ее околдовал.
