Мара Брюер - Слепое знамя дураков
– И как оно действует? – заинтересовался Митя.
– Честно говоря, мы его ещё не испытывали, инспектор. Но человек, который его продал мне, сказал, что любая демоническая сущность воспламеняется, и этот огонь ничем не затушить, – ответил Григорий. – Я займусь исследованием этого вещества, как только мы убедимся, что оно нам необходимо. И если оно в действительности такое сильное, уверен, смогу воссоздать его.
– Занимательно, – равнодушно ответил Митя.
– Что с тобой сегодня, инспектор? – осведомился Кирилл Степанович. – Али захворал ты?
– Ничего, я в порядке, – сухо ответил Митя.
– Как мы найдём их? – уточнил Григорий. – Найдём ли мы их по указанному адресу?
– Здесь понадобится твоя помощь, Оксана, – обратился к Лидванской инспектор Гром. – Вот письмо Натальи, – он протянул ей свёрнутый вдвое лист бумаги, – что ты видишь?
Оксана взяла из его рук письмо и закрыла глаза.
– Большой дом у реки. Набережная… Я знаю, где это! Нам надо спешить, Андрей уже на месте.
– За работу! – скомандовал Митя.
– Шофёр, в конец Невского, к трактиру, – выкрикнула Оксана в окно.
Автомобиль в тот же момент понёс пассажиров прочь от Дворцовой площади.
– Андрюша, ты возмужал, – нежно пропела гостю Наталья, впуская его в дом.
Андрей нерешительно прошёл внутрь, поправляя запотевшие очки.
– Но так же робок, как и прежде, – добавила она, беря его за руки.
– Натали… Господи, я так волнуюсь. Твоё письмо… я не смел надеяться.
– Мой милый гувернёр, ты лукавишь, – улыбнулась она. – Ты же больше не обращаешься ко мне на «вы».
– Прошу прощения… – пролепетал молодой мужчина, упорно стараясь взять себя в руки и выглядеть мужественно.
– За что? Ах, Андрюша, я уже больше не твоя ученица, я свободная женщина. И я хочу тебя.
– Натали…
Ноги Андрея подкосились.
– Давай же не будем тянуть время, – она положила его руку себе на талию, – ну же!
– Натали… я… Боже, благослови этот день! Наташенька!
Он заключил её в объятия и покрывал её лицо поцелуями. Очки слетели с переносицы, и теперь он видел лишь её расплывчатый образ. И если бы он мог видеть её лицо, он бы мгновенно ужаснулся: глаза её были красными, зрачки узкими, словно у кошки, а улыбка – зловещей.
Оксана указала на красивый купеческий особняк:
– Вот этот дом, инспектор. Внутри горит свет.
– Вижу. Все готовы, вооружены? – Пассажиры автомобиля кивнули. – Илья, – обратился Громовой к шофёру, – за угол, Кирилл Степанович – караулите у входа, Оксана – со мной, а ты, Гриша – в окно второго этажа.
– Слушаюсь, – ответил Лидванский и воспарил над землёй.
– Вперёд, во имя Господа! – скомандовал Дмитрий.
Митя и Оксана подошли к парадной двери. Инспектор осторожно потянул за ручку, дверь поддалась, и он распахнул её. Они с Лидванской забежали в дом… Он был тёмен и пуст.
– Опоздали? – спросил Митя.
– Нет, они всё ещё здесь. Они сокрыты чарами, – определила девушка.
– Мы можем пройти сквозь них? – Громовой не на шутку волновался за Андрея.
– Я попробую, – уверенно ответила девушка.
Оксана взяла Митю за руку, закрыла глаза и, глубоко вдохнув, произнесла слова по-латыни.
Инспектор Гром ощутил холод, пронизывающий его до костей. Его будто кружило вихрем. Оксана сделала шаг вперёд, он последовал за ней, и тут же всё прекратилось. Он открыл глаза. Перед ним на софе две абсолютно голые молодые женщины склонились над его утренним посетителем. Андрей был без сознания.
– Чёртовы девки! – воскликнула Оксана и, достав распятие, вытянула вперёд руку.
Женщины зашипели, но тут же рассмеялись.
– Твои безделушки не страшны нам, девочка! – сказала одна из них, – зачем пожаловали?
– Изгнать бесов! – выкрикнул Митя, также державший распятие на вытянутой руке.
– И где вы их видите? Здесь их нет. Мы просто развлекаемся. Разве это запрещено? – женщина обольстительно улыбалась, демонстрируя незваным гостям свои прелести.
– Тогда для чего вы зачаровали дом? – не унимался инспектор.
– От любопытных глаз, – ответила ему вторая женщина. Её длинные чёрные волосы струились по мертвенно-бледному телу. Он вспомнил, что знал её.
– Хотите присоединиться? – спросила первая женщина, а её глаза сверкнули красным огнём. Громовой бросил взгляд на столик рядом с софой: на нём стояла ваза с леденцами.
– Лиза… – прошептал инспектор, опуская руку с распятьем.
– Я Наталья… в этой жизни… Мой милый Митенька! Ты вновь пришёл меня убить? – ласково произнесла она.
– Да, и на этот раз окончательно! – твёрдо ответил инспектор. – Оксана!
Девушка одним быстрым движением вытащила из кармана флакон и поднесла его ко рту, чтобы откупорить пробку, как вдруг вторая из женщин возникла рядом с ней и крепко сжала обе её руки.
– Митя! – только и успела выкрикнуть Оксана, а клыки вампирши впились в её шею.
– НЕТ!
Инспектор не сразу сориентировался, что ему делать: спасать Оксану или расправиться с возлюбленной демоницей. Ситуацию спас Григорий. Он возник, словно ниоткуда, подскочил к Оксане и выхватил из её руки флакон. Вампирша тут же отпустила его сестру и взлетела под потолок. Бросив гневный взгляд на брата и сестру Лидванских, она исчезла.
– Митя! – крикнул Григорий. – Инспектор Гром!
Митя стоял как вкопанный, уставившись на Наталью.
– Ну же, убей меня! – бросила ему демоница с красными глазами. – Убей, любимый!
– Инспектор! – Григорий откупорил флакон.
– Обожди, помоги сестре, – скомандовал Митя, – Лиза, ты же знаешь, что мы сильнее.
– Вы расстроите Олега. А он очень опасен, когда злится, – прощебетала она, словно речь шла о чём-то незначительном и повседневном.
– Что вы делали с Андреем? – он будто не слышал её слов.
– Забавлялись. Или тебе не знакомы радости любви? О! Или ты все эти годы был верен мне, милый мой член Братства? – она улыбнулась, сверкнув глазами.
– Что мне сделать, чтобы освободить тебя? – голос инспектора дрогнул – казалось, он был полностью во власти глаз Натальи.
– Я и так свободна. Я дочь Дьявола, ты забыл? – она было протянула к нему руку, чтобы прикоснуться к его плечу, но он жестом остановил её.
– Полвека назад я присутствовал на допросе Мари Жарно в Париже. Под пытками она поведала твою историю. Ты обычная маленькая ведьма, чью силу увеличили на тайной церемонии Общества.
– Это ли не доказательство, что Повелитель избрал меня? – демоница начала злиться, но старалась совладать с собой, дабы не накликать на себя гнев любимого.
