Галина Полынская - Москва необетованная
Счастье Георгия Семеновича длилось еще год, за это время он совершенно потерял голову от любви к своей супруге Аллочке.
Золотые замки рухнули в тот момент, когда компаньон и школьный друг Стасик Лопухин, за рюмочкой коньяка на даче Георгия, поведал, что Жора практически банкрот. Пять лет долгого и упорного труда понадобилось Лопухину на то, чтобы выбить почву из-под ног Георгия и подмять фирму под себя, не без помощи Аллочки и своих людей в совете директоров. Памятуя о том, что они все-таки друзья, Стас предложил договориться полюбовно. Взбешенный Георгий собрался было свернуть шею Лопухину, но тот предусмотрительно извлек пистолет и, дав на раздумье Бабубыкину один день, благополучно отчалил вместе с Аллочкой.
Георгий сидел на веранде, пил коньяк, слушал, как вокруг шумят сосны и плакал в первый раз в жизни…
– Извините, – неожиданно раздался чей-то приятный тихий голос. Георгий поднял голову и с изумлением воззрился на незнакомого мужчину в шляпе и мокром от дождя плаще, неизвестно как прошедшего на закрытую территорию.
– Вы как сюда попали? – Бабубыкин закурил, пытаясь успокоиться и начать соображать.
– Это не важно, – по слегка изменившемуся тону незнакомца, Жора понял, что тот улыбается, – мне необходимо переговорить с вами по очень, очень важному вопросу. Важному для вас.
Эпизод 16
Алкоголик Сидоркин
Никто толком не знал, как зовут Сидоркина, собутыльники звали его просто Сидор. Излюбленное место посиделок Сидора и компании была солнечная завалинка за одним из гаражей, с видом на угол овощного магазина. Как правило, на ящик, накрытый газеткой, раскладывался нехитрый закусь, выставлялась чекушка, или поллитровка и велась неспешная беседа о проблемах мировых.
Это утро ничем не отличалось от остальных – солнечное, весеннее. Вся компания была в сборе, не хватало только Сидора.
– Запаздывает, чего-то, – Коля в зеленом стареньком свитере деловито вскрыл пол-литра.
– А вон он, – показал худым небритым подбородком на тропинку Василий, которого собутыльники в шутку называли «Теркиным». Действительно, к гаражу спешил Сидор. Лицо его было бледным и испуганным.
– Здоров, Сидор, – приветствовали его товарищи.
– Здорово, – он присел на свободный ящик и перевел дух. – Что я расскажу, не поверите!
– Валяй, – Коля налил полстакана и пододвинул Сидору.
– Сегодня мне было откровение!
– У нас у всех по утрам откровение, – кивнул Василий, затягиваясь беломориной, – до первого стакана такие откровения, святым не снилось…
– Я не про то, – отмахнулся Сидор, – я про настоящее! Про видение!
– И чего ж тебе привиделось? – усмехнулся Коля.
– Сейчас расскажу, – Сидор залпом выпил и занюхал корочкой черного хлеба. – Значит так… открылось мне, что в Москве страшный человек объявился… то есть он и не человек вовсе, – Сидор тоскливо посмотрел на стену гаража, подбирая слова. – С виду мужик огромного роста, на лицо уродлив, а голос… голос очень красивый. Только это не мужик…
– Баба, что ль? – хохотнул Василий.
– Вроде духа он, вроде призрака, – развел руками Сидор, – сами жители его и породили. Загнил наш город, совсем из-за людей своих загнил, вот и стал плодить чудовищ. Приходит оно ко всем подряд, во всех концах Москвы может оказываться одновременно, особо тех навещает, кто в отчаянии или ненавидит кого… – Сидор закурил и продолжил. – Приходит он и, вроде как помощь предлагает, а помощь страшная: на убийство человека толкает, да и человек тот тоже уже не жилец, как придет к нему урод этот, так считай, не жилец… Да, а на голове у мужика шляпа! Сам он в плаще ходит, вроде как от дождя мокром. Только не от дождя, от слез на нем вода. К любому может явиться, в любую дверь постучать может и все, конец человечку.
– Ну, Сидор, ты даешь, – покачал головой Коля и разлил по стаканам водку. – Крепко тебя видать с утра забрало.
– Эх! – махнул рукой Сидор. – Говорю вам, видение мне было! Про страшного мужика, что к любому придти может… вот… вот… – взгляд Сидора устремился на дорожку, а глаза округлились. – Вот и к нам идет.
Василий с Колей обернулись. По дорожке неторопливо шел высокий мужчина в шляпе и длинном черном плаще.
– И наш час настал, – прошептал Сидор.
Мужчина подошел и молча замер в двух шагах от ящиков.
– Ну, что ж, – Сидор проглотил ком, застрявший в горле, взял стакан и протянул незнакомцу трясущейся рукой. – Будешь водочки, сердешный?
9 апреля 2000.
