Денис Грей - Лебединая песня
— Че за хуйня? Где мы? И нахуя мы тут? — спросил я Мыру, который все это время молча наблюдал за моими манипуляциями.
— Хуйня эта называется Детприемник. По сути, тюрьма для беспризорников. Жрать, спать — нихуя, работать-дохуя! — компетентно ответил Мыра, и со всех нар дружно заржали во все глотки.
— И че за работа? — я снова присел на нары.
— О! Вам охуенно понравится! На рассвете, после типа завтрака, нас ведут к руинам многоэтажек, и мы там целый день, обтесываем старый кирпич. После, ближе к вечеру, этот кирпич грузим на подводы. Норма в день с рыла, полная подвода. А это ох как дохуя! Потом типа «домой», то есть сюда ведут, ужином подчюют и баиньки. И такая поебень, каждый день! — закончил рифмой свой рассказ Мыра.
— Чего не сбежите? В развалинах же не трудно!
— Ну конечно! Чтожь мы то серые головы не догадались сьебаться в руинах! — съязвил «трехпалый», — Только дураков немаем! Там автоматчики на страже нашего брата, стоят, бдят! А если кто и затерялся, и по команде строиться не вышел, так нас всех потом ночами пиздят эти «синенькие»! А они дообрые мастера до такого дела! А беглеца потом один хуй ловят. Как? Сам не знаю! Но все, кто пытался сьебаться, вон там, левее параши висят родимые! — Мыра указал пальцем на противоположную стену, вероятно в направлении виселицы.
— Как висят? — Жмых аж подскочил с нар.
— Ясно как, за шею бля висят! И брат мой там весит… — Мыра сел на тумбу и сокрушенно покачал головой.
— Это че же они суки, прям за побег вешают? Ебать, ну и власть пидорская! — Жмых сел рядом со мной и подпер руками голову. Я только сплюнул на пол с досады. А утром к нам в барак затолкали сильно избитого Слона.
Работая от зари до зари, и терпя регулярные побои от стражи, я провел в детприемнике больше полу года. Затем в начале мая, меня забрал Семен.
17
Вот и утро. Я снова на своем чердаке. Эх, а всё-таки заебись, что мы с Семеном и Дашкой сюда переехали! Воздух то какой! Рядом речка, не широкая, но глубина есть. И рыбы много! А как я славно поохотился, ух! Удалось изловить двух больших зайцев. Одного я съел сам, а второго отдал Семену, который вернулся домой под утро, немного раньше меня. Он был рад и поблагодарил меня, как он умеет. Сказал что я молодец, и как настоящий добытчик, забочусь о своей семье! Мне было очень приятно слышать такие слова в свой адрес. Я даже загордился собой! Жаль мамы с нами тут нет. Она бы тоже оценила! А Дашка, при виде окровавленной заячьей тушки, скривилась и фыркнув упездовала в свою комнату.
Я вам не рассказывал про маму и про Дашку? Вот блядь! Ну тогда, слушайте!
Мы с Семеном подошли к лесополосе, в которой был оборудован мой схрон. Я рассказал ему, что там мои вещи и попросил его немного подождать, пока я заберу из леса свое барахлишко. На что Семен только хмыкнул и остановился.
— Долго тебя ждать? — он сбросил свой вещмешок на землю и упер руки в бока.
— Не, не очень долго! Только вот, тут иногда собаки шароебятся. Ты как-то поосторожнее! Лучше на дерево залезь!
— За меня не беспокойся, меня зверье не трогает. Проходит мимо и все. И тебя, если ты со мной рядом, тоже не тронет. Это такая, как бы тебе сказать-то…
— Особенность?
— Точно! Особенность!
— Ладно, тебе видней. Я сейчас, быстренько! — махнув Семену рукой, я полез в чащу.
Вернувшись из моего тайника, я застал Семена сидящим по деревом и безмятежно жующим сухари.
— Порядок?
— Угу! Все на месте было. Я забрал!
— Пожуешь? — Семен протянул мне горсть ржаных сухариков.
— Слушай, Семен, тут такое дело, в общем я не могу! Ну не ем я вот такую пищу.
Семен вопросительно сдвинул брови на меня.
— Ну, это тоже, вот такая как у тебя…
— Особенность?
— Да.
— Понимаю! А что тогда ты кушаешь? Что тебе подходит?
— Мясо Семен, сырое мясо! А вот пить могу все. Особенно чай люблю! — я мечтательно прикрыл глаза.
— Ну мясо, так мясо. А вот чай, так это дело у меня вот в термосе, на вот, угощайся! — Семен полез в вещмешок и вытянул из его недр металлический цилиндр с ручкой, и отвинтив крышку, передал мне.
Я вытащив пробковую заглушку, понюхал содержимое и замурлыкал от удовольствия! Потрясающий аромат доброго крепкого чая с примесью чабреца. Я мигом выдернул из рюкзака свою кружку и налив черный маслянистый напиток, начал пить мелкими глоточками, жадно вдыхая великолепный аромат.
— Классно?
— Ато! Такого вкусного, никогда не пил!
— Это Елена, жена моя, так заваривает. Она вообще мастер по всяким настоям из трав. Приедем, познакомишься с ней!
Я только кивнул продолжая наслаждаться напитком.
— Слушай Семен, а что, у вас там в Савуре, детей что ли беспризорных нету? Что ты аж к нам в Город пришел? — спросил я допивая чай.
Семен тяжело вздохнул и переведя на меня тяжелый взгляд, сказал, что в Савуре таких детей нет. Потому, что всех беспризорников власти города ловят и отвозят далеко за город, на север. Там военный лагерь, и из этих детей, подготавливают солдат. А дисциплина там такая, что мало кто протягивает и год. А те кто выживают при обучении, становятся фанатиками. Интересно, у нас работа от зари-до сдоха, а у них вишь, солдаты. И тоже до сдоха!
— А как власти узнают, что ты вот например, беспризорный, а не просто шароебишься где попало?
Семен закатил рукав ветровки и показал мне небольшую татуировку на предплечье. Я придвинулся ближе и рассмотрел пять цифер «21135» — Это что такое? — спросил я.
— А это номер регистрации. Такой у каждого гражданина Савура. А гостям города, ну торговцам или тем, кто транзитом на постой остановился, выдают временный пропуск на бумаге. Ну а если такого нет, то арест до «выяснения». А там уже определяют кого, куда. На стройку там, или мусор вывозить. Ну а всех детей, в солдаты.
— Это че, и мне такое наколят?
— Да, обязательно! Но а пока очередь дойдет, вот тебе лист временной регистрации. — Семен протянул мне аккуратно сложенный лист бумаги. Я развернул и прочитал — Временное разрешение на проживание в городе Савур, ребенка: дальше шло незаполненное место. Опекун/родитель: Семен Вяземский 21135. Печать и подпись начальника городской стражи, уже стояли.
— Да, серьезно там у вас! — я закрыл крышку термоса и спрятал в мешок свою кружку. Бумагу сложил во внутренний карман куртки.
После привала, мы продолжили свой путь в сторону Савура. Когда солнце почти коснулось горизонта, мы пройдя через небольшой хвойный лесок, вышли на поляну, и я увидел автомобиль. Небольшой грузовичок, с кабиной на два человека, водителя и пассажира. Ветрового и боковых стекол, не было, а на их месте располагались железные решетки. На капоте, бензобаке и боковых дверях, были наварены дополнительные листы стали, видимо в качестве брони. Сзади был небольшой кузовок сделанный из досок и накрытый зеленым брезентовым тентом. Машина была покрашена в темно-серый цвет и выглядела добротной и ухоженной.
