Мария Барышева - Увидеть лицо
— Тамка, хватит! — крикнула Алина, бросая стул на пол. Крик и грохот отрезвили Тамилу, и она застыла, сжимая в руке огромный розовый грейпфрут. Потом, тяжело, со всхлипами дыша, захлопнула холодильник и села прямо на пол среди осколков.
В звенящей тишине тихо бормотало радио. Посетители превратились в каменные изваяния, у которых живыми были лишь монотонно моргающие глаза. Злополучный спасатель зажимал рукой разбитый нос, из которого бежала тонкая струйка крови, — удар у Тамилы был поставлен на совесть. Лицо спасателя выражало крайнюю степень изумления, граничащую с идиотизмом. В воздухе остро и свежо пахло майонезом, соусами и маринованными грибами. Возле барной стойки лежала груда продуктов, из-под которой выглядывало нечто, похожее на груду тряпья. Из лопнувшей бутылки с шипением выливалась вода.
— Ни хрена себе!.. — пробормотал один из подростков.
Грейпфрут выскользнул из руки Тамилы и неторопливо покатился по полу. Спасатель медленно наклонился, подобрал упаковку мерзлых пельменей и прижал ее к носу, который она только что разбила. Алина привалилась к стене и засмеялась — без признаков истерики — ей было по-настоящему весело. Сцена выглядела на редкость комичной, хотя минуту назад все могло обернуться трагедией. От трагического до смешного один шаг… один взмах стулом и много холодных тяжелых предметов…
Тамиле смешно не было. Она зло смотрела на свои безвозвратно испорченные омсовские колготки, которые сегодня надела первый раз. Лена же смотрела на валяющийся неподалеку от нее молоток, темный от засохшей на нем крови.
Дверь бара отворилась, внутрь просунулась встрепанная мужская голова с сигаретой в зубах и изумленно спросила:
— Ой, а что это у вас тут творится?
Тамила, которая, тяжело дыша, все еще разглядывала свои колготки, ответила кратко, но выразительно. Голова исчезла. Груда продуктов возле стойки зашевелилась, и из-под них вынырнуло окровавленное и перепачканное майонезом, ошеломленное лицо, которое хрипло и испуганно произнесло:
— Где я, а?
* * *— М-да-а, — протянул участковый, потягивавший свой кофе и задумчиво разглядывавший нижнюю часть Тамилы, домывавшей пол. — Никто бы не подумал. Обычная семья, больше десяти лет прожили, ругались, конечно, не без этого, но как все… А тут… Кто его знает, с чего? Жизнь такая штука — пилит изо дня в день, человек держится, долго держится, а потом вдруг срывается из-за пустяка. Может, она его удочку сломала или червей выкинула. Или футбол выключила. Или доставать начала с утра… так или иначе обломала долгожданный воскресный отдых… Короче, он супружницу тюк по темечку молотком несколько раз, та и готова. Посидел, поскучал, а потом сюда пошел, он-то к вам, оказывается, частенько захаживал.
— Я его не помню, — отозвалась Тамила. — Разве упомнишь все эти пьяные рожи?!
— Самое смешное, что и он ни хрена не помнит, — участковый покачал головой. — Что, как, почему… не помнит. Здесь только в себя пришел. Жутко все это. Словно как вирус какой-то.
Алина, державшая сигарету негнущимися пальцами, вздрогнула, вспомнив свой разговор с Виталием и давнюю трагедию прошлого. Вирус… Кругом эти вирусы, и кто знает, может и она его однажды подхватит, когда кто-нибудь наступит ей на ногу, обругает… Разум и самообладание — как тетива, которую пальцы времени натягивают все сильнее и сильнее. Она может оставаться натянутой, но может и сорваться, спустив смертоносную стрелу безумия.
— Повезло тебе, Тамка, — заметила Женька. Тамила выпрямилась и мотнула головой в сторону застывшей Алины.
— Вон мое везение! Толик, ты б, что ли, премию ей выписал!
— Разберемся, — сказал Толик, проводя ладонью по аккуратно зачесанным назад темным волосам. — Ты, кстати, не забудь подсчитать, сколько продуктов испортилось.
— А то, что Тамилка чуть не испортилась, это, конечно, ерунда, по сравнению с разбитым майонезом, — негромко произнесла Алина, затягиваясь сигаретой. — Сколько раз мы говорили, что в баре должен быть охранник. Разве это первый инцидент?! Куча пьяного народу… здесь постоянно что-то происходит! Любую из нас здесь могут просто прибить однажды, что сегодня чуть не произошло!
— Держать здесь охранника слишком дорого, — Толик допил сок и аккуратно поставил стакан на стол. — Сколько раз повторять?! Вы, девочки, знали, куда устраивались. И ситуацию с безработицей помните. Только свистнуть — на каждое из ваших мест по сто человек прибежит.
Тамила вышла из туалета, вытирая ладонью влажные щеки, сходила за стойку и подсела к ним, с вызовом стукнув о столешницу бутылкой коньяка и рюмкой.
— Тамила! — в голосе Толика послышался металл. Тамила повернула голову и зло посмотрела на него.
— Толик, ты тут хозяин, но сейчас отвали от меня! Мне чуть голову не проломили! Меня колотит до сих пор! Решишь увольнять — увольняй, мне по фигу!
Стуча горлышком бутылки о рюмку, она налила себе коньяк, запрокинула голову и осушила рюмку одним махом. Откинулась, почти коснувшись затылком спинки стула, и глубоко вздохнула, глядя в потолок. Толик встал и размеренно сказал, уставив на нее хозяйский указательный палец:
— Сегодня прощаю. Но только сегодня. В следующий раз вылетишь отсюда. Ну все, ладно. Смотрите у меня тут!
Он вышел из бара. Алина обернулась, сквозь щели жалюзи наблюдая, как «опель-боссовоз» неторопливо отъезжает от обочины, потом потерла ухо, в котором теперь уже то и дело постреливало. Простудилась, что ли?
— Вот сука! — просипела Тамила, наливая себе новую порцию. — Жмот! Официантка, повар, охранник… не много ли на одну зарплату?! Алька, я и не знала, что ты в «дартсе» такой спец! Елки! Мне хамишь, на Толика наехала, в драку ввязалась… Это совершенно на тебя непохоже! Что с тобой случилось?
— Я проснулась, — ответила Алина, вставая. — Нужно было сделать это давным-давно.
Она зашла в туалет, где долго изучала в зеркале свои глаза, сейчас казавшиеся ей невероятно старыми и пустыми. О происшедшем Алина думала с отрешенным спокойствием. По сравнению с тем, что произошло с ней…
Это был сон!
Люди тоже были сном?
Или не были?
Если Виталий существует, то где он сейчас? Что он делает?
Кто он сейчас?
У нее сдавило горло, в глазах предательски защипало, и она всхлипнула. Незапертая дверь отворилась, и Алина поспешно обмахнула глаза ладонью, потом включила воду.
— Слушай, — негромко сказала Тамила, притворив за собой дверь и прислонившись к ней спиной, — когда с работой завал, часто так звереешь, что… Срывается с языка. Бывает такое, ты ведь сама знаешь. На самом деле я…
