Ирина Щеглова - Самый страшный кошмар лета (сборник)
Легкие и быстрые, они перебегают от дерева к дереву, качаются на ветвях и чистыми нежными голосами зовут подруг: «Кума! Кума! Приходи!» Они водят хороводы, поют, хохочут. Девушек и молодых женщин не любят, и если увидят вечером в лесу, нападают, срывают одежду и гонят прочь из леса.
Мужчин и парней с хохотом окружают, раздевают догола, хватают за подмышки, щекочут до тех пор, пока не доведут до обморока, а то и до смерти. Могут утащить с собой, если особенно понравится.
Чтобы уберечь себя от русалок, надо носить в одежде приколотые иголки и булавки. Боятся русалки креста. Если захотят увлечь, то будут стараться, чтоб человек снял с себя крест, пока крест есть, русалки не смогут прикоснуться и причинить вред.
Одним словом, считалось, что до четверга в лес лучше не соваться.
Зато в четвертый день русальной недели молодежь собиралась и шла в лес встречать русалок. Парни и девушки водили хороводы в честь Лели, развешивали на деревьях венки и рубашки для русалок. По случаю русалий устраивались обильные трапезы со свининой, говядиной, курами, яйцами. При этом в лесу, на перекрестках дорог, у воды русалкам оставляли угощение – мед, хлеб.
В конце русальной недели время русалок и их власть заканчиваются. Они обессилевают. Народ выходил с ветками освященной на Троицу березы, пучками полыни, косами, кнутами, и с криком «Гони русалок!» люди бегали по полям и лесу, щелкали кнутами, звенели косами, хлестали ветками.
В иных местах русалок провожают честно – с песней и обливанием друг друга водой, с хороводом вокруг высокой девушки в рубашке и в венке. Проводы русалок происходили ночью при свете луны или костров. Сейчас пытаются воспроизводить старинные обряды. Например, часть девушек переодевается русалками. Они, как и русалки, в этот последний день всячески шкодничают, так что русалки принимают их за своих. Из деревни в дальние леса гонят со звоном или выпроваживают с песней именно этих переодетых, но вместе с ними выходят и настоящие русалки. Главное, потом этим переодетым девушкам вернуться домой незамеченными, если их заметят, то будут гнать снова.
Русалки хоть и своенравные, но доброжелательные духи. Наши предки считали, что они приносят счастье, от них зависит судьба урожая, они опекают новорожденных детей, оставленных на краю поля, когда женщины уходят работать. Так что прогоняли русалок не потому, что они вредные, а потому только, что великим Родом отведено всему свое время. Со временем отношение к русалкам изменилось. Стало более настороженным. На русальной неделе детей в лес и поле не пускали, не говоря уже о том, чтоб купаться в реке или озере.
Отголоски древних обрядов сохранились и по сей день. Считалось, что русалки помогают вырастить хороший урожай, значит, надо пригласить их на поле во время посева. Для этого собирались целые дружины русальцев – самых красивых и здоровых парней, умевших петь и танцевать до упаду, до конвульсий. Именно такие больше всего подходили неутомимым русалкам. У плясунов были специальные жезлы-посохи с наговоренной травой, при помощи этих жезлов и своего искусства русальцы приманивали русалок, и те танцевали вместе с ними.
Вы ведь все читали в детстве сказки? Помните, Иван-царевич наблюдает за тремя красавицами, прилетевшими на берег озера в виде лебедей или горлиц? Потом одна из них – самая красивая и умная – становится его женой. Это тоже отголосок древних сказаний и верований – русалки дарили людям красоту и здоровье, наделяли мудростью и знаниями. Красавица русалка могла стать человеком и выйти замуж за земного парня, если между ними вспыхивала любовь. От таких браков рождались самые прекрасные дети.
– А давайте мы тоже будем гонять русалок! – воодушевилась Маша.
– Не, я щекотки боюсь, – Пашка поежился.
– Мы тебе булавку приколем, – пообещала Маша.
– Наша станция, – сообщила Анна, – бегом на выход!
Илья. На лесной дороге
– Осторожнее там! Ноги не сломайте! – крикнула Анна. – Идите за мной, старайтесь не оступаться.
– Веди нас, Сусанна, – пошутила Наташка. И все рассмеялись. Илья тоже рассмеялся, а что, действительно смешно – Анна ведет их сквозь темный лес, как Иван Сусанин, выходит, она – Анна-Сусанна. Правда, Сусанин куда-то не туда завел поляков…
– Будем надеяться, она знает, куда идет, – негромко произнес Пашка, повернувшись к Илье. Машка тут же врезалась в его спину и ойкнула.
– Осторожно! – хором крикнули Илья и Пашка, с двух сторон подхватив ее.
– Да ну вас! – фыркнула Машка, уворачиваясь.
– Эй, в кильватере, что там у вас? – донеслось из темноты. – Не отставайте!
Ребята торопливо зашагали на голос, подсвечивая себе фонариками.
Лесная дорога была разбита вдрызг. Болота кругом, чтоб было легче идти, рабочие с лесопилки положили слеги, но потом по ним прошел трактор, превратив и без того труднопроходимую дорогу в сплошные колдобины, утыканные обломками бревен. Здесь и днем-то можно не только ноги, но и шею свернуть, не то что ночью.
Ни о чем таком, естественно, Илья не знал. Он, человек сугубо городской, дальше дачи никуда не ездил, и в дремучих лесах ему бывать раньше не приходилось. До этой ночи он и предположить не мог, что где-то вообще сохранились такие чащобы. Ну, может, только в тайге или дебрях Амазонки.
И не узнал бы, если бы не сестра Наташа, точнее, ее друзья – Анна и Виктор. Точнее, Виктором его никто не зовет, потому что сам себя он называет Вороном. Ну, Ворон так Ворон. Анна – его девушка. У нее тут где-то в этих самых дебрях есть дом, столетняя изба в вымирающей деревне среди лесов и болот. Илья видел снимки, Ворон показывал. Впечатлило.
Попасть в такое место – да ведь это настоящее приключение. Из двадцать первого века – в век девятнадцатый.
– Илюш, почему ты молчишь? – голос Машки вывел его из задумчивости. И сразу же отозвался Пашка, заорал на весь лес:
– О-го-го! Эй, волки-медведи, выходите, биться будем!
– Пашка, перестань, – возмутилась Маша, – нам только волков не хватало! Давайте просто поговорим, а то мне как-то не по себе…
– Не бойся, Маш, мы тебя в обиду не дадим! – бодро пообещал Пашка. – Правда, у меня булавки нет. Но ведь ты меня спасешь, Маша? Ведь ты не отдашь меня русалкам?
– Паш, ну не дури!
– Мась, твой трепет и страх вызывают у меня непреодолимое желание подвига, – заявил Пашка.
Маша вздохнула, видимо, Пашкины слова не вызывали в ней доверия. У Ильи где-то внутри, в груди, все сжалось, наверно, сердце, а что же еще… Он приблизился к Маше вплотную и сказал негромко:
– Тут недалеко, Анна говорила, километров шесть по прямой, за час должны дойти.
– Я знаю, – ответила девушка, – просто хотела поговорить, чтоб дорога не казалась такой длинной.
