Эдуард Катлас - Создатели
Павел крутанулся, и комната, как раньше пятна, поплыла. Но теперь его это не страшило — однообразный серый цвет совершенно не мешал, не раздражал. А то, что предметы слегка двигались, когда он пытался сфокусировать на них свой взгляд, так в этом он не находил ничего страшного. В конце концов, для того он и принял дозу, чтобы слегка повеселиться.
Тогда Павел решил почитать. Сложно было обосновать такое странное решение, но почему нет? Это должно быть весело — читать под кайфом. Некоторые, говорят, даже готовятся к экзаменам в таком состоянии — и ничего, сдают.
Он открыл первую попавшуюся книгу и задумался. Казалось, что страница заполнена текстом, но как только он пытался сфокусировать взгляд на словах, на буквах, все сразу расплылось. Павел захлопнул книгу и посмотрел на обложку: «Лев Толстой. Война и мир».
Почему, собственно, он схватил именно эту книгу, Павел так и не понял. Хотя книг у него в комнате вообще было не особенно много. Мало, прямо скажем. Только несколько ультрамодных современных авторов в мягких обложках да остатки от школьного чтения. Те, что не успел выкинуть.
Ну ладно, Толстой так Толстой. Он там даже какой-то отрывок учил, ближе к середине, во второй части… или книге?.. Все-таки хороший товар, но сосредоточиться крайне сложно.
Павел вновь раскрыл книгу, где-то на той самой середине, и (как удачно!) попал ровно на тот отрывок, который не так давно ему пришлось зубрить. Буквы сразу стали расплываться меньше, словно поняв, что это бесперспективно.
«На краю дороги стоял дуб. Кажется, он был раз в десять старше берез, из которых состоял остальной лес. Это был огромный дуб, в два обхвата и с обломанными давным-давно суками и корой, заросшей болячками…»
Павел сморгнул. Закрыл книгу и вновь посмотрел на обложку. Да, именно по ней он и зубрил. Потому она сразу и открылась на нужном месте, на котором только и открывалась раньше. Конечно же Павел не был столь глуп, чтобы читать ее всю. Зачем, когда достаточно качнуть реферат из сети, вызубрить один отрывок, ну и, если уж совсем прижмет, прочитать дайджест — краткое содержание книги. Даже комиксы есть. Хотя по этой книге и комиксы были скучные донельзя.
Но что-то не то. «Кажется, он был раз в десять старше берез» или «кажется, он был в десять раз старше берез…»? Павел не помнил. Нет, наверное, все-таки второй вариант.
Он снова открыл книгу на том месте, где заложил палец: «Кажется, он был в десять раз старше берез…» Но он только что прочитал другое! Теперь правильно?.. Нет, опять не то.
И почему «кажется»? Предложение начиналось с «вероятно». Теперь Павел вспомнил: он еще ошибся, когда декламировал отрывок перед классом, и учитель его поправил. Или наоборот?.. Или он тогда сказал «вероятно», а учитель поправил на «кажется»? И что там потом говорил Андрей?..
Белиберда! Павел отшвырнул книгу в сторону. Похоже, накрыло его так капитально, что читать бесполезно. Да и, собственно, не Толстого же читать.
Пока он забавлялся чтением, комната приобрела окраску, больше похожую на естественную. «Наверное, начало отпускать», — подумал Павел и взялся за пульт. Сначала он сделал потише звук, потом вообще его выключил. Все-таки время уже недетское, а после экспериментов с книгой Павел абсолютно разуверился в правильности своего восприятия действительности. Не хотелось, чтобы телевизор орал что есть мочи, а ему казалось, что царит тишина.
Все каналы пустовали. Серая рябь везде. Иногда, когда переключал на новый канал, Павлу казалось, будто что-то появляется на экране, идет передача, но стоило приглядеться, и тут же обнаруживалось, что это ему только мерещится. Последствие приема наркотиков, а на самом деле — лишь мелкие серые полоски на сером фоне.
Наверное, придется все-таки выйти.
Сна ни в одном глазу, а сидеть в комнате, где абсолютно нечем заняться, Павел не собирался. Если пройти аккуратно, то можно добраться до гаража, взять тачку и рвануть куда-нибудь, где побольше народу. Единственное, что его забавляло и вдохновляло всегда, — это общение с людьми. Манипуляция, взятие под контроль так, что они сами того не замечали. Хоп — и мужчины готовы драться по твоему приказу, а женщины — ложиться в постель по твоей «просьбе».
Конечно, мастерства Павел в этом еще не достиг, но это было даже хорошо. Когда есть к чему стремиться, то занятие не может наскучить.
Он почти не смотрел по сторонам, когда шел по дому. Скорее, прислушивался, стараясь не нарваться на кого-нибудь ненужного. Лишь когда за ним закрылась дверь в гараж, Павел задумался, почему во всем доме темно и не горят, как обычно, ночники. Мать всегда заставляла прислугу оставлять их включенными в коридорах, чтобы ей не было страшно.
Павел попытался вспомнить, горели ли они сейчас, и не смог. Но возвращаться и проверять точно не собирался.
Вместо этого подошел к своей простенькой «тэтэшке» и открыл дверь с водительской стороны. Давно просил отца купить ему новую, но тот все качал головой. Неважно. Зато у машины было триста сорок лошадей, и они с лихвой компенсировали то, что модель слегка вышла из моды.
Сел. Машина не заводилась. Павел попробовал снова, ему даже почудился звук стартера, пытающегося разбудить двигатель, все три с лишним сотни усредненных коней, но безуспешно.
Павел вышел из машины, не сумев сдержаться, с грохотом захлопнул дверцу и посмотрел вокруг. Отец что, сломал машину, чтобы он не уехал куда ночью?! Да отцу всегда было на это наплевать. Она сломалась сама? Но все было нормально еще сегодня днем. Ничто не предвещало поломки.
Черт-те что!
Павел вышел из гаража, но не в дом, а на улицу.
Что-то ему не нравилось. Глюки глюками, но вид вокруг дома был какой-то странный. Павел оглядывался вновь и вновь, пытаясь понять, что не так? Те места на участке вокруг дома, которые он помнил хорошо, выглядели как и всегда. Ну или почти так же, даже в этом он сейчас не был уверен. Но все остальное расплывалось. Он не мог сказать, что не так, но окрестности не выглядели правдоподобно. Как тот толстовский дуб с березами. То, что Павел помнил хорошо, было более или менее естественно, а все остальное казалось фальшивым.
Таких глюков у него точно раньше не было. И вообще, он начал сомневаться, что это простое следствие наркотика. Выглядело так, будто кто-то пытается выудить из его сознания вид окрестностей и создать этот вид вокруг. Но проблема была в том, что Павел никогда особенно не присматривался к деталям. Просто знал, что они должны быть, но не запоминал. И все то, что он пропускал, — сейчас отсутствовало.
Он оказался где-то еще!
* * *Может, его сознание и замутнено наркотиком, но наркотик не сделал его в одночасье идиотом. Что это, похищение?! Его тайком усыпили, перевезли и проводят на нем эксперименты? Но кто и зачем?.. Отец, конечно, богат, но не настолько, чтобы с его сыном занимались подобными глупостями. Деньги отца могли обосновать обыденное похищение, но не сложные, явно высокотехнологичные эксперименты с замещением действительности.
