Сергей Зюзин - Мертвецы из инета. Книга первая. Мёртвая бабка
Угрожающе сопя, она осмотрела в гостиной каждого.
–
Я сама вас убью, – заявила она. – Убью, а потом оживлю. И вы станете такими, как я! И тогда я уже не буду вам противна. И у вас больше даже не возникнет мысли о том, чтобы меня куда-нибудь выбросить.
–
Да мы вовсе не хотим тебя никуда выбрасывать, – панически забормотала на диване мама, подбирая под себя ноги. – И ты, пожалуйста, прекрати нас так пугать!
–
Хе-хе-хе! – засмеявшись, бабуля шагнула в гостиную, первым делом направляясь к уже начавшему от неё пятиться папе.
Прошмыгнувший в гостиную, во время недолгого отсутствия там бабушки, Мячик, угрожающе на неё зашипел, тут же попятившись под диван. Оттуда он стал, также угрожающе, ворчать.
–
Что с Мячиком? – тихо спросила мама, и сама прекрасно понимая всю нелепость и неуместность своего вопроса.
–
А ты не знаешь… – пробормотал папа, отступая от бабушки, так, что сидевшая в кресле Оксана оставалась немного в стороне.
Не сводя с бабки глаз, он сделал голос погромче и заговорил с ней, показывая рукой на журнальный столик:
–
Бабуль, положи, пожалуйста, нож на столик и давай ещё поговорим! Может, ты нас всё-таки убедишь умереть самим!
–
Как же, положу, – недобро ухмыляясь, проговорила в ответ бабуся. – Сейчас и положу! Вот только первое из задуманного сделаю!
И тут она резко повернулась в сторону по-прежнему сидевшей в кресле Оксаны, как раз напротив которой она уже, хоть и немного в отдалении, проходила.
–
Так ты говоришь, что мама с папой правы? – голос её зазвучал зловеще.
С этими словами она двинулась в сторону застывшей от ужаса внучки. Неистово задрожав, Оксана смотрела на нож и никак не хотела поверить, что сейчас умрёт от руки собственной бабушки.
–
Б-бабушка! Н-не надо, бабушка! – задрожавшим голосом, тоже подбирая под себя ноги, в следующую секунду взмолилась Оксана.
И тут! Пятившийся от неё до этого папа, как лев, с такими же рычанием и храбростью, бросился на наступавшую на его дочь мертвую старуху. Вцепившись в запястье её руки с ножом, одновременно он ухватил её за шею и попробовал повалить на пол. Да только попытка эта оказалась тщетна. «Ожившая» бабка стояла на ногах крепко, словно врытый в землю столб. А ещё через миг, ловко извернувшись, – и откуда только взялась такая прыть! – она сама свободной рукой схватила Оксаниного отца за шиворот, одновременно вырывая из его захвата руку с ножом. Ещё секунда, и она с лёгкостью, словно тряпичную куклу, швырнула напавшего на неё зятя на одну из стен комнаты. Руки её оказались налиты огромной, просто дьявольской, силой. С глухим стуком папа Оксаны ударился о стену головой и, потеряв сознание, со стоном «съехал» по ней вниз.
–
Па-а-па-а! – заполнил собой всё пространство гостиной отчаянный вопль его дочери.
А мёртвая старуха, лишь мимолётом взглянув на результат расправы над её папой, снова направилась к своей правнучке. Дрожа от страха, словно в лихорадке, Оксана ещё сильнее вжалась всем своим телом в кресло.
–
Бабулечка! Ты ведь не была такой злой! – голос её залепетал так жалобно, что вскочившая с дивана мама едва не бросилась на бабку вслед за папой.
И только понимание бесполезности такого шага её всё ещё удерживало.
–
Я не злая, внученька, – в голосе старухи появился какой-то лебезящий оттенок. – Папу я тоже оживлю!
Казалось, выхода ни для кого из них уже не было никакого. Папа лежал у стены, не подавая вообще никаких признаков жизни. К Оксане со зловещим выражением на лице, которое не прикрывало даже появившееся на нём подобие улыбки, с большим кухонным ножом в руках подходило то, что получилось из бабушки Паши. Мама же, с перекошенным лицом, уже вне себя от отчаяния металась из стороны в сторону за спиной у мёртвой бабки, не зная, чем её остановить.
И в следующий миг мама, неистово закричав, словно обезумев, на неё набросилась. Вцепившись в её изодранную одежду и мёртвую шею, она с остервенением стала трепать покойницу-старуху, словно пытаясь из неё что-то вытрясти. Она и сама не понимала, что делала, ибо всеми её действиями тогда руководили только ярость и отчаяние.
Свирепо взревев, бабка вскинула к шее свободную руку и ухватила Оксанину маму за одно из запястий. Потащила свою несчастную внучку из-за спины, она явно собралась вонзить в неё нож.
Отчаянный Оксанин визг тут же разнёсся по всей гостиной.
–
Не-ет!!! – кричала, обезумев от творившегося вокруг кошмара, Оксана.
Посмотрев на внучку, «ожившая» старуха ухмыльнулась, после чего сразу оттолкнула, нет, буквально отбросила от себя её маму. Не удержавшись на ногах, мама упала на пол.
–
Да, – прохрипела она, снова шагнув к Оксане. – Да! Первая будешь ты!
Стало понятно, почему бабка не убила сейчас маму. Да и папу, когда тот на неё бросился. Она хотела первой забрать к себе именно Оксану, свою некогда очень любимую внучку.
Уже замолчав и теперь лишь беззвучно плача, не в силах больше ни визжать, ни упрашивать, Оксана, сквозь пелену застилавших глаза слёз, в ужасе смотрела на несущую ей смерть, тоже некогда такую любимую, бабушку.
–
Не бойся, внученька, – наступая на Оксану, мёртвая бабка продолжала разговаривать с ней очень ласково. – Боль не будет долгой. И она, и всё остальное пройдёт для тебя как одно мгновенье. Я ведь сама прошла через это. Когда я умерла, то даже ничего не поняла. И сразу – раз! Лежу в гробу, в разрытой могиле. Мне только и оставалось, что выбраться наружу. Ну, иди сюда!
–
Бабуль, не надо, – еле слышно стала умолять её Оксана.
–
Надо, внученька, надо, – старуха продолжала внучку уговаривать. – Ты разве не хочешь стать бессмертной?
–
А ты уверена, что происходящее с тобой сейчас, – бессмертие?! – от отчаяния по-настоящему закричав, Оксана попробовала с бабкой-покойницей спорить, пытаясь выиграть время.
–
Ну а что же это по-твоему? – засмеялась та. – Ведь я вначале умерла, а теперь, как видишь, встала!
–
Всё равно, бабуль! Не надо! Я прошу тебя! Если ты меня ещё хоть капельку любишь, остановись!
Старуха покачала головой.
–
Ну чего ты так боишься? Ну хочешь, я не буду это делать ножом? Хочешь? – усмехнувшись, она отшвырнула нож в сторону.
Едва только он упал на пол, она снова двинулась к внучке.
Тут у стены пришёл в себя Оксанин папа. Чувство огромной опасности помогло ему сбросить с себя навалившуюся из-за удара головой дурноту. Морщась от боли, он с трудом принял положение сидя, после чего с ужасом увидел приближавшуюся к Оксане бабку. И это моментально придало ему сил. Быстро поднявшись на ноги, он обвёл взглядом комнату в поиске чего-нибудь, чем можно было хоть как-то вооружиться. И через миг увидел на полу только что отброшенный поднявшейся из могилы старухой нож. Тот лежал от него всего в паре метров. Не размышляя ни секунды, папа рванулся к нему. Хорошо, что бабка стояла к нему боком и немного спиной! И поэтому ничего этого не видела. Как не увидела и того, что, подхватив с пола нож, Оксанин папа бросился на неё.
…Оксанина мама, меду тем, уже тоже поднялась на ноги и метнулась к стоявшей на полу у стены высокой и довольно массивной глиняной вазе. Ничуть не примеряясь, как было её получше взять, чтобы воспользоваться на манер дубины, она тут же её схватила…
–
Не надо, пап! – только-то и успела прокричать ему Оксана, глядя на то, как папа понёсся на мёртвую бабку с ножом и с размаху вонзил его ей прямо в шею.
Такой налёт, наверняка, смог бы сбить с ног даже немаленького мужика, так силён и неожидан он оказался. Только старуха-покойница так и осталась на ногах, даже не пошатнувшись. Она только остановилась, видно, чтобы ещё раз разделаться с папой. Что же касается раны от насквозь проткнувшего ей шею ножа… Такая рана, несомненно, принесла бы мгновенную смерть даже очень крепкому человеку! Ей же она оказалась нипочём, что лишний раз доказало – живой она не была. С силой отбросив от себя папу, который опять ударился об стену головой и потерял сознание, она, не обращая никакого внимания на торчавший из шеи нож, опять направилась к внучке. Кровь не лилась из её раны, а нож при каждом шаге жутко вздрагивал.
–
Ты видишь? – спросила «ожившая» бабка ставшим вдруг намного более хриплым, видно, из-за того, что ножом ей повредило горло, голосом, уже подходя к Оксане. – Что же это со мной, если не бессмертие? А? Чего же ты ис…
Договорить она не успела. Как раз в тот момент, оборвав её на полуслове, на её голову с глухим ударом опустилась подхваченная мамой у стены высокая глиняная ваза.
Взревев от ярости, старуха резко обернулась, вмиг схватив не успевшую отскочить маму Оксаны.
–
Я же сказала, Оксана будет первая! – скаля зубы в неистовой злобе, прохрипела она.
Мама, как немногим раньше и папа, тоже оказалась немилосердно отброшена к стене. Только ей повезло больше, – она не ударилась об стену головой. Скривившись от боли, – всё-таки туловищем она ударилась очень сильно, – она не устояла на ногах и «съехала» по стене на пол.
