Клайв Баркер - Каньон Холодных Сердец
Остальные двое все еще прятались под деревом. Нет, их было не двое. Теперь он видел, что их целое сонмище, – Эппштадт ощущал на себе множество любопытных взглядов. Люди таились повсюду, едва различимые в слабом рассеянном свете. Они скрывались в кучах сухих листьев. Сидели на ветвях и, срывая увядшие цветы, бросали их на покрытые гниющей травой дорожки.
Эппштадт осторожно попятился назад, кляня себя за то, что высунулся из дома. И не только за это. Вся затея с поездкой сюда была чистой воды безумием. Черт его дернул отправиться к Максин на эту долбаную вечеринку. Черт его дернул связаться с этим засранцем Пикеттом, а потом устроить дурацкий допрос Брамсу и вынудить его приехать в это проклятое место. Спору нет, он поступил как безнадежный идиот.
Эппштадт сделал еще один шаг назад. Тут глаза обнаженной девицы вспыхнули таким ярким светом, словно в каждом из них зажглось по лампочке. А потом, так и не сказав ни слова, она бросилась к Эппштадту. Он не стал ждать, пока она приблизится, и, быстро крутнувшись, пустился наутек. В это мгновение он увидел, как десяток – нет, пожалуй, два десятка существ, таившихся в полумраке, покинули свое укрытие и устремились к дверям дома, вслед за Эппштадтом и девушкой.
Всего шаг отделял Гарри от спасительного порога, когда молодая голая сучка нахально схватила его за руку.
– Прошу вас, – прошептала она, и пальцы ее впились в жирную мякоть, которой обросли руки Эппштадта в тех местах, где у мужчин покрепче находятся бицепсы.
– Пустите меня, – выдохнул он.
– Прошу вас, не уходите, – взмолилась она.
С неожиданной силой девушка притянула его к себе. Он попытался вырваться и вцепился в дверной косяк. Двадцать пять лет никто не смел так бесцеремонно хватать его руками – однако в последние двадцать четыре часа люди словно с ума посходили, и уже второй раз он сделался жертвой физического насилия.
Девушка не ослабляла железной хватки, явно не собираясь расставаться со своей добычей.
– Останьтесь здесь, – твердила она.
Эппштадт отчаянно дернулся. Тонкая рубашка от Армани треснула и порвалась, и Гарри, воспользовавшись моментом, освободился-таки от цепких пальцев. На бегу он успел увидеть множество устремленных на него сверкающих глаз.
Испуг придал Эппштадту проворства. Он давно не бегал так быстро, как сейчас. В два прыжка Гарри домчался до порога, перескочил через него и, едва оказавшись в доме, захлопнул дверь и навалился на нее всем телом. Запор защелкнулся. Дрожащими пальцами Эппштадт нащупал замок, ожидая, что в следующее мгновение дверь начнет сотрясаться под ударами множества кулаков.
Однако ничего подобного не произошло. Несмотря на то, что хулиганам не составило бы труда выломать дверь, видимо, они решили воздержаться от этого противозаконного деяния. Девушка ограничилась тем, что несколько раз окликнула его через дверь. У нее был звучный, хорошо поставленный голос, как у выпускницы школы актерского мастерства.
– Вам следует быть осторожнее, – предупредила она, нараспев растягивая слова. – Скоро этому дому конец. Вы слышите меня, мистер? Конец совсем близок.
Разумеется, Эппштадт ее слышал; у него не было проблем со слухом, а она говорила громко и отчетливо. По-прежнему не понимая, почему эта отчаянная банда побоялась взломать дверь, Гарри запер ее на засов и по коридору потрусил в кухню. Из-за угла вынырнул Джой, бежавший ему навстречу с пистолетом в руке.
– Где ты пропадал, черт тебя возьми? – взревел Эппштадт.
– Я хотел спросить вас о том же самом.
– Да будет тебе известно, мы попали в переплет. Дом окружен со всех сторон.
– Окружен? Кем?
– Какой-то бандой психов. Весьма многочисленной бандой, должен заметить.
– Где они?
– Прогуливаются по саду. Где им еще быть?
И Эппштадт махнул рукой в сторону двери. Сквозь стеклянную панель ничего не было видно. Вероятно, нарушители успели вновь скрыться в полумраке ветвей.
– Поверь мне на слово, – буркнул Эппштадт. – Там, за дверями, притаилось множество людей – два, а то и три десятка. Одна из них, молодая взбесившаяся шлюха, пыталась помешать мне войти в дом – Он предъявил в качестве неопровержимого доказательства порванный рукав рубашки и поцарапанную до крови руку. – Боюсь, она и в самом деле бешеная. Придется мне делать уколы.
– Если они там, почему их не слышно? – пожал плечами Джой.
– Они там, можешь не сомневаться. А шуметь им ни к чему.
С этими словами Эппштадт двинулся в кухню. Джой следовал за ним по пятам.
Там они нашли Джерри – тот смачивал макушку водой из-под крана. Джой сразу направился к окну и уставился в темный сад в поисках зримых подтверждений слов Эппштадта, в то время как сам Эппштадт подошел к раковине, зачерпнул воды и принялся промывать свою рану.
– Кстати, телефон молчит, – сообщил Джерри.
– Ничего, у меня с собой мобильник, – откликнулся Эппштадт.
– От него тоже мало проку, – возразил Джерри. – Боюсь, землетрясение вывело из строя всю систему связи.
– Вы ведь выходили в сад, если не ошибаюсь? Видели Максин или Сойера?
– Брамс, мне не удалось выйти в сад. Там какие-то люди…
– Я знаю.
– Подождите. И закройте этот чертов кран.
– Я еще не закончил умываться.
– Я сказал, закройте кран.
Брамс неохотно повиновался. И как только стих шум льющейся воды, они различили другой звук, идущий из недр дома.
– Похоже, внизу кто-то включил телевизор, – изрек Джой, невозмутимый в своем великолепном простодушии.
Эппштадт подошел к лестнице, ведущей в башню.
– Нет здесь никакого телевизора, – возразил он. – А если бы и был, то непременно сдох бы во время этой свистопляски.
– Тогда что это? – покачал головой Джой. – Я ясно слышу лошадиное ржание, топот копыт и вой ветра. А сейчас, заметьте, никакого ветра нет.
Он был совершенно прав. В воздухе не ощущалось ни малейшего дуновения. И все же где-то раздавались завывания, чрезвычайно напоминающие саундтрек «Лоуренса Аравийского».
– Вскоре вы обнаружите, что здесь много обитателей, – бесстрастно сообщил Джерри. – Нам не следовало сюда приезжать. Я вам говорил об этом, – напомнил он.
– Обитателей? Каких обитателей? Кто они такие? – спросил окончательно сбитый с толку Эппштадт.
– По большей части кинозвезды прошлых лет. Бывшие любовники Кати, – пояснил Джерри.
Эппштадт раздраженно затряс головой.
– Все, что вы болтаете, – полная чушь. Бред и ахинея. Среди этих людей не было ни одного старика. Зато я заметил нескольких женщин.
– Иногда Катя была не прочь заняться любовью с женщинами, – ухмыльнулся Джерри. – Особенно если можно было затеять с ними увлекательную игру.
