Алина Смирнова - Пепельное солнце
Невеселая ситуация, из его рассуждений можно сделать один вывод — действовать придется планомерно и последовательно или иначе мы просто проиграем еще на стадии подготовки воины с богами, а желательно чтобы…. Ворон мигнул и его глаз сменился на прозрачно зеленовато-желтый.
— Из ваших слов, Геллиард, явный намек звучит так — у Минас-Аретира должен быть шанс объявить войну богам, и посеять непоправимую вражду между Хранителями одновременно, и при этом выйдя с чистыми лапками.
Ворон на мгновение учтиво щелкнул клювом, буравя меня своими прозрачными глазами. А затем ответил с явным довольством:
— По-другому и не получиться, господин Харэ, ибо мы образец для подражания, не нарушающие ни одного из ныне существующих законов. Главный принцип Минас-Аретира и Короля Драконов — следить и уметь восстановить баланс вселенского равновесия, но ни в коем случае не стать причиной его нарушения…. Дайте мне еще пару дней, и я найду вам множество вариантов, как использовать ваше творение, с самыми выгодными ходами для Минас-Аретира.
Я понимал, что сейчас каждый шаг, должен быть вымеренным и рассчитанным. Геллиард предлагал дать ему пару дней, а потом понадобится еще как минимум год, чтобы подготовить почву в советах. Но вселенский год по любым меркам для нас с Эльребой ничто — крупица в мировой пустыне времени. Единственная проблема в самоконтроле Акаши, нет никаких гарантий, что за этот год в любой момент времени у нее не поедет крыша. Она и дня не может прожить, помня свое собственное имя и место нахождения. У нее не было ни длительной памяти, ни особых речевых навыков. И почему-то мне казалось, что это было лишь началом ее кошмара, и убедится в этом я мог уже очень скоро.
Шесть часов спустя нашего экстренного собрания, Акаша уже не помнила все события с момента своего пробуждения, кроме меня и моего имени. Самое страшное, что если я удалялся от нее хотя бы на секунду, у нее начиналась неконтролируемая паника, которая сопровождалась слезами, истерикой и метаниями из стороны в сторону по всей комнате. Причем я уходил, например, оставляя ее на кресле, к кровати, чтобы переодеться. Чтобы все было в порядке, я должен был находиться в ее видимости. Правда ко второму дню пребывания в ясности сознания, кое-как, запинаясь, она смогла выговорить:
— К….то….я?
— Акаша, тебя зовут Акаша. Ты моя возлюбленная.
— Х…. Харэ! Харэ! — она словно пела мое имя, звонким и нежным голосом и радовалась, как дитя.
Я уверял себя, что все хорошо и уходил на мгновение за дверь нашей комнатки, чтобы переговорить с Маркусом. Возвращаюсь через семь минут, она сидит на полу, абсолютно отсутствующий взгляд, вещи по комнате летают туда-сюда из-за большой концентрации энергии. По ее лицу катятся немые слезы. Подбегаю, трясу ее за плечи, и через какое-то мгновение, глаза проясняются. Она смотрит на меня и заливается истерическим плачем, спрашивая сквозь слезы, дрожащим голосом:
— К….то…. ты? К….т…. я?
И так продолжалось каждый день. У нее стирались все воспоминания за день, и с трудом каждый раз она узнавала меня. А еще она пела, постоянно и голос ее разносился прекрасной мелодией. Но…. Приближался кошмар — тень, увиденная тогда в лифте, не давала мне покоя. Очередное собрание руководителей культа происходило на этот раз в кабинете Маркуса. Узкая комнатка была угловой. При входе маленькая часть с диваном и креслами из драпированной ткани, многочисленные полки с оружием всякого вида, затем угол, пространство как бы разворачивалось, и в него был задвинут стол, и несколько стульев. Так жил глава культа Серебряного дракона, по совместительству выполнявший роль главного оружейника замка. Кристиансен пребывал на удивление в хорошем расположении духа, Геллиард, расправив крылья, сидел позади кресла Маркуса на небольшой стойке. Маркус с завязанными в хвост полудлинными волосами, закинув нога на ногу на стол, сидел в кресле на колесиках. Решив, что состояние Акаши более менее позволяет мне оставить ее за углом на диване в метре от меня, я сел на свободное кресло рядом с Кристиансеном.
— Вы оставили принцессу за углом, ничего, что она вас не видит, сейчас же будет кричать и плакать? — шутливо поинтересовался Маркус.
— Уже восемь часов, как ее мозг работает стабильно, и даже нет провалов в памяти, явная тенденция к улучшению.
— Лишь временное затишье, господин Харэ, вы как никто другой знаете, что ее мозг не будет работать стабильно…. — Геллиард своим рассудительным голосом внес нотку печали.
— Но ведь такое ее состояние нам выгодно? — насмешливо поинтересовался Кристиансен.
— Да. Выгодно. Господин Харэ, позвольте, рассмотрев несколько наиболее подходящих вариантов, я нашел оптимальный вариант развития событий, но для этого для начала нужно убедиться, что среди Хранителей есть пробужденная пара, выше шестого номера, и желательно нам иметь дело с парой, которая наиболее сильная после Эльребы — Третья пара Хранителей. Нам ничего неизвестно о том, были ли вообще назначены Хранители с таким номером.
— Поручим разведке узнать относительно их пробуждения. Маркус, ты слышал?
— Слушаюсь господин Харэ.
Внезапно я ощутил ментальный всплеск, но исходил он не из-за угла, а откуда-то снизу, из другой части замка.
— Господин Харэ, что-то не так? — Геллиард первым заметил мою разительную перемену в лице.
— Скажите, в замке есть альтернативные источники энергии, помимо пылающей равнины и…. Акаши?
Откуда. Я и сам знал ответ. Меня парализовал холод. Что же произошло? Ведь Акаши нет за углом верно?!
— Господин Харэ. Это же вы принесли в Минас-Аретир альтернативный источник, энергией замку служит только магическая энергия драконов…. - начиная понимать причину моего беспокойства, ответил мне Маркус.
Акаша…. Пытаясь сохранить трезвую голову и не начинать панику, я спросил:
— Маркус, что внизу? Под замком? Там что-то есть?
— Да, господин Харэ. Там тюрьма, мы туда сажаем преступников, которых нам нужно допросить или использовать. В основном это жители площади — боги, духи, но среди заключенных есть и люди….
Я точно знал, где она для меня окружающее пространство лишь сетка, похожая на карту, и я ощущал энергию от каждого. Поэтому я точно знал, где она, в какой комнате. Но ее состояние определить не мог. Что-то произошло. С ней что-то произошло в тот момент, когда мы разговаривали, и я отвлекся.
— Где она?! — все они, поняв, что произошло, выбежали за угол, и Маркус закричал, смотря мне в глаза.
Несмотря на то, что мы осознавали, что произошло в одно мгновение нечто ужасное, я на удивление сохранял твердость и спокойствие.
