Артем Петров - Оборотни. Естественный отбор
В это время парень кинулся на охотника. За секунду приняв облик оборотня с серой шерстью и пылающими красными глазами, он почти достиг врага, но тот успел три раза выстрелить, попав ему в грудь, живот, и пробив горло насквозь. Нашпигованное серебром тело рухнуло к ногами охотника. Все еще живой, он попытался подняться, несмотря на страшную боль, но охотник выстрелил еще раз в спину. После он направил пистолет на меня, а я лишь лежал на крыше в оцепенении, сжимая простреленную ладонь, не смея шевельнуться. Даже не воспользовался шансом, что дал этот парень.
Охотник почти нажал на курок, но неожиданно раненый оборотень пришел в себя и, вскочив, с громким рыком вцепился ему в горло. Вскрикнув, мужчина выстрелил еще два раза, пока раненый оборотень не обмяк. Оттолкнув его от себя, охотник попытался выстрелить в меня, но патроны закончились. Револьвер выпал из руки. Он, зажимая истекающее кровью горло, шатаясь, подошел к краю крыши. Охотник попытался достать другой пистолет, висевший на поясе, но сил почти не осталось.
— Ты везучий… — хрипя, бросил он и сиганул вниз.
Я продолжал лежать в ступоре, не понимая, что произошло. Почему он покончил с собой? Потому что его укусили? Нет, сейчас это не важно…
Придя в себя, я бросился на помощь оборотню. Он все-таки спас мне жизнь, и теперь я хотел хотя бы попытаться спасти его. Все его тело было изрешечено. Он не дышал, да и сердце не билось.
Но я не сдавался. Вскоре все семь окровавленных серебряных пуль валялись рядом. Ничего не произошло. Я не знал, что еще можно было сделать, как вдруг оборотень вздрогнул и хрипло, но ровно, задышал. У меня вырвался вздох облегчения.
Теперь все зависело от него, в том числе и дальнейшая жизнь. Пусть остается здесь, раз так хочет, и делает что хочет — я к этому времени уже буду далеко. У нас разные судьбы. И это, наверное, к лучшему. Он был бы в дороге сильной обузой.
Выстрелы не привлекли ничье внимание. Подняв охотника разряженный револьвер, я спрыгнул с крыши и побежал прочь из города. Оружие пригодится в пути. Но проверять, мертв ли его хозяин, не хотелось. А хотелось поскорее убежать отсюда. Да и навряд ли можно выжить, упав с четырех этажей, истекая кровью.
Покинув город, я немного успокоился. Все же в душе образовался болезненный комок. Я бросил этого парня (а ведь даже не спросил его имени) на произвол судьбы. А он, как оборотень, гораздо лучше меня — не испугался побороться за свою жизнь. Но он, как и я, совсем неопытен. Может, поймет, когда очнется, что за ним вновь придут. А мне остается сделать то, что лучше всего получается — свалить, пока есть такая возможность.
Глубоко в лесу. 19 декабря. 2008 год.Я больше не собирался идти в ближайший город. После случившегося лучше отсидеться в лесу — вряд ли за две недели успеешь сойти с ума. И в следующий раз следует очень осторожно показываться на людях. В третий раз может не так повезти.
Трофейный пистолет был семизарядным револьвером РСА — я читал про него в какой-то книге по оружию давным-давно. Только без патронов он был абсолютно бесполезен. А где их достать, я понятия не имел. Но и выкидывать жалко, раз взял, да и тем более, неизвестно, как все сложится.
Я решил во что бы то ни стало найти опытных собратьев, которые объяснят, что к чему и защитят. Разумеется, и то и другое может легко обломаться, но все же, попытаться стоит. Ведь жить со стаей гораздо проще, чем одному.
Вдобавок, мне надоело убегать, скитаться, жить в постоянном страхе за свою жизнь. Конечно, прошло лишь несколько дней, но к этому не каждый легко привыкнет. Поэтому это было лучшим выходом.
Еще со вчерашней ночи я почувствовал, что кто-то меня преследуют. Сначала это показалось простой паранойей, но пару раз далеко за деревьями промелькнула пара звериных глаз. Но я продолжал упрямо идти вперед, боясь смотреть назад.
Ближе к вечеру послышался жуткий вой, напоминающий своеобразный боевой клич, от которого даже у меня на душе стало дико. Я не выдержал и глухо рыкнул в ответ, сжав правую руку с когтями в кулак.
Что-то быстро приближалось. Вскоре до носа долетел запах диких оборотней. Уж этим шавкам я уступать не собирался. Откинув узел из куртки, в котором лежали ботинки и верхняя часть одежды, я приготовился к бою.
Но чем ближе они приближались, тем меньше хотелось драться. Судя по звукам, было не меньше двух десятков. Эх, если бы в револьвере были серебряные пули… Стоило все-таки обыскать труп охотника. Но сейчас поздно сожалеть.
Как и бежать. От них вряд ли удастся оторваться. Впереди лес безо всяких холмов и оврагов. Только силы потеряю. Залезать на дерево бесполезно — ничего не помешает им сгрызть ствол. Если, конечно, им хватит мозгов…
Когда стая оказалась в поле зрения, душа ушла в пятки. Вся оставшаяся решимость постепенно испарялась. Но инстинкт самосохранения был сильнее. Поэтому когда, прыгнул первый дикарь, я c глухим рыком ударил его когтями по морде, отбросив в сторону. Второй отлетел от удара ногой. Остальные окружили меня и ринулись в атаку, но прежде я высоко подпрыгнул, выбравшись из кольца. Дикие оборотни вцепились клыками либо в воздух, либо в своих напарников. Из-за чего некоторые начали грызться друг с другом, напрочь забыв обо мне.
Дальше я ринулся в атаку, раскидывая дикарей, ломая шеи, вспарывая глотки. Некоторые зашли сзади, впиваясь клыками в ноги и запрыгивая на спину. Остальные норовились вцепиться в горло. Когда мне удалось справиться с большей частью врагов, ран на теле было огромное количество. Вновь выпрыгнув из окружения, я продолжил драться на последнем дыхании. В глазах плыло, и их застилала красная пелена. Все звуки будто пропали — остался лишь стук сердца, гулко отдававшийся в висках. Казалось вокруг ничего не осталось кроме оскаленных окровавленных пастей вонючих диких оборотней.
Наконец, остался один враг. Я упал на одно колено, хрипло дыша, истекая кровью, и встретился с ним взглядом. Это был тот самый чертов оборотень, который сбежал от меня после убийства собратьев. Значит, он пришел отомстить?… Эти твари даже умеют мстить?
Это довело меня до бешенства. Я больше не собирался оставлять его в живых. Оборотень, вновь оставшийся без поддержки, чувствовал себя не так уверенно и боялся нападать. Тем лучше. Превозмогая боль, я глухо рыкнул и кинулся на врага. Тот в отчаянии тоже прыгнул. Мне не повезло — эта тварь сумела вцепиться в горло.
В глазах потемнело. Нос сводило от удушливого запаха псины. Неужели все должно закончиться так? Это же абсолютно бесславная и недостойная смерть…
Онемевшими руками я схватил за шею дикаря, вцепившись когтями. Выдрав ему глотку, я нащупал пасть и стал медленно разжимать. Враг, истекающий кровью, не хотел меня отпускать. Но постепенно хватка челюстей слабела, пока они не разжались окончательно.
