Крис Картер - Беспокойство (Фотографии не лгут). Файл №402
Тогда Скалли шевельнула головой и попыталась расправить плечи. И обнаружила, что последнее удается с трудом. Скосив глаза вбок, она убедилась, что сидит в кресле, напоминающем зубоврачебное, а ее руки намертво притянуты к подлокотникам широкой лентой скотча. Ног видно не было, но. подергав ими, Скалли убедилась, что они тоже спеленуты намертво.
Память постепенно воскрешала все произошедшее — аптека, ключи от машины в руке, укол в ногу и туман, заволакивающий сознание. «Сумеречный сон»! Наркоз, которым Шнауц усыплял своих жертв! Надо было проявить очень большую неосторожность, чтобы вот так, за здорово живешь, из охотника внезапно превратиться в жертву.
Скалли отвернула голову в сторону, насколько это было возможно, и попыталась разглядеть помещение, в котором находилась. Узкая длинная комната непонятных размеров — из-за полумрака и бьющего в глаза яркого света стены помещения как бы тонули во тьме. Низкий потолок и отсутствие каких-либо окон, по крайней мере, в пределах той части помещения, которую можно было оглядеть. Никакой мебели в комнате тоже не было — если не считать придвинутой справа к креслу высокой табуретки, на которой стоял блестящий металлический поднос.
Лежащие на подносе предметы были следующим, что привлекло внимание Скалли. Поднос находился чуть ниже уровня ее глаз, поэтому точно разглядеть, что находится на нем, не представлялось возможным. Однако все это ужасно походило на набор хирургических инструментов. Особенно в сочетании с яркой лампой и креслом, явно имеющим медицинское происхождение. Скалли почувствовала легкое дуновение ужаса.
Ощущение леденящей холодной струи было настолько сильным, что Скалли не сразу сообразила, что по помещению всего лишь пронесся поток холодного воздуха. А в следующий момент ока осознала, что впереди, там, где темнота из-за бьющего в глаза света лампы казалась особенно кромешной, кто-то стоит.
— Отпустите меня! — произнесла Скалли, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более твердо и спокойно.
Стоявший в темноте человек пошевелился и шагнул вперед.
— Все в порядке, — произнес он по-немецки.
Скалли глубоко вздохнула и произнесла на том же языке:
— Джерри, ты ведь сам прекрасно понимаешь, что все кончено. Отпусти меня сейчас же.
Джерри Шнауц протянул руку и отвернул лампу немного в сторону — так, чтобы ее свет падал на столик с хирургическими принадлежностями. Теперь стало видно и лицо самого Джерри. Он улыбался.
— Джерри, ты ведь знаешь, что я не желаю тебе зла. Я только хочу помочь тебе, избавить тебя от страха перед твоим отцом, как можно более убедительно произнесла Скалли, продолжая пользоваться языком Гете, Шиллера и Фрейда.
Джерри Шнауц покачал головой.
— Нет, — произнес он по-немецки. — Я его уже давно не боюсь. Наоборот, это я должен помочь тебе.
Скалли вновь почувствовала, что ее охватывает ужас — такая железная, спокойная убежденность звучала в голосе Джерри Шнауца.
— Но я вовсе не хочу, чтобы меня кто-нибудь спасал, — возразила она, переходя на английский язык.
— Нет, это необходимо, — возразил Джерри таким же спокойным тоном, тоже уже по-английски. — Всем надо, чтобы их спасали. Особенно тебе.
— Но от чего? — на этот раз Скалли была настолько удивлена, что даже на мгновение забыла, в какой ситуации находится. — И почему ты считаешь, что именно меня надо спасать? Может быть, я напоминаю тебе о твоей сестре?
Кажется, она попала в точку — во всяком случае, по лицу Джерри пробежала странная гримаса. Было видно, как его глаза опять забегали из стороны в сторону.
— Отчего твоя сестра покончила с собой, Джерри? — Скалли не оставалось ничего, кроме как бить в эту явно больную точку. — Что твой отец с ней сделал?
— Ничего он с ней не делал, — буркнул Джерри. — Это воющие с ней сотворили…
— Воющие? А кто это такие? Расскажи мне, пожалуйста, о них поподробнее.
Известный психологический феномен: вооруженный человек, вступивший с вами в беседу, уже не сможет так просто вас убить. А если это сумасшедший, который хочет вас спасти… при помощи лоботомии? Сможет ли ваш мирный диалог помешать ему осуществить задуманное?
Джерри Шнауц глубоко вздохнул.
— Они живут внутри твоей головы, — начал объяснять он, окончательно перейдя на английский язык. Теперь в его голосе звучали интонации учителя, разъясняющего урок нерадивому ученику. — И они заставляют тебя делать и говорить то, что ты не хочешь ни делать, ни говорить. Самому от них избавиться нельзя, так как они полностью контролируют твой мозг. Поэтому тебе нужна помощь.
— Ты говоришь, они живут в голове? — переспросила Скалли, мучительно придумывая, куда бы еще свести эту беседу.
— Да. Они находятся вот здесь, — и Джерри указал пальцем прямо на середину лба Скалли. — Неужели ты их не чувствуешь?
— Не чувствую. Поэтому что у меня их нет, Джерри.
Лицо Джерри просияло:
— Вот видишь! Это они только что заставили тебя так сказать. Потому? что они знают, что сейчас я их убью.
Джерри Шнауц улыбнулся и, взяв с подноса длинный блестящий предмет, поднес его к лицу Скалли. При ближайшем рассмотрении предмет оказался тонким острым металлическим щупом на длинной рукояти. Скалли была не слишком хорошо знакома с нейрохирургическим инструментарием, но даже она опознала зонд для суборбитального проникновения в мозг. В памяти сразу же всплыли потеки крови в уголках глаз у Мэри Лафайет. И лицо несчастной Элис Брэнд.
Джерри улыбнулся и положил зонд обратно на поднос. Затем он взял с подноса шприц, доверху наполненный прозрачной жидкостью.
— Это совсем не больно. Сейчас я сделаю тебе укол, и ты уснешь. А потом проснешься, уже избавившись от них…
— А что, если ты не прав, Джерри? Скалли очень надеялась, что ее голос не дрогнул. Металлическое лезвие приближалось к ее глазам.
— Послушай, Джерри, а если ты всего лишь придумал этих существ, эти «воющие морды», как ты их называешь? Может быть, они живут только в твоей голове, а не в моей? Подумай, может быть, то, что сказала твоя сестра про твоего отца, можно объяснить каким-то другим способом?
Скалли била наугад — и попала в точку. Лицо Джерри Шнауца исказилось гневом и покраснело. Глаза налились кровью и, казалось, были готовы выскочить из глазниц.
— Отлично! — прохрипел он сдавленным голосом. — Теперь они и тебя заставили заговорить, как Зигмунда Фрейда.
Казалось, произнесенные Скалли слова оказали гораздо большее воздействие на Джерри, чем она рассчитывала. Руки гиганта задрожали, он задыхался и брызгал слюной, сорвавшись на визгливый крик:
— Я всю тебя вижу насквозь и знаю твои фокусы! Кроме того, я сам видел их! Я видел их на той фотографии, что показывал мне твой напарник. А фотографии не лгут никогда, не могут лгать. И ты тоже их видела!
