Рубин Алекс - Голос крови. Антология
От этих мыслей тревожно и жутко, особенно по ночам. Но днем еще тяжелей. Днем перед ней постоянно эти глаза. Теперь они смотрят иначе. Ждут и просят… Ее кровь как-то по-особенному подействовала на него. Он сам признает это. Она открыла перед ним новый мир. А может, он увидел старый ее глазами.
Волах стал ласков, как котенок, но она не верит ему. Нельзя верить тому, кто пил твою кровь и знает все тайны твоей души.
Он много говорит. Удивляется всему, что видит, и она непроизвольно верит, что этот мир стал для него открытием.
— Как же так?! — дивится он. — Почему на Земле так много людей, и все они так по-разному воспринимают жизнь? Никто под этой Луной не смотрит на небо такими, как ты, глазами…
Она становится для него наркотиком, и это ее пугает. Из нежного зверя он превращается в опасного хищника, ловца, который умело расставляет свои сети. Он снова жаждет ее поймать. Это страшно: каждую ночь ложиться в свою постель и не знать — наступит ли завтра?..
Но пока оно наступает. Он говорит, что она — драгоценнейшее из сокровищ мира, редкий человек. В ее жизни было много горя, но она все еще умеет любить.
— При чем здесь любовь, не понимаю, — возражает она устало.
— Чем больше в крови информации о жизни, о любви, тем сильней ее заряд, — поясняет он. Теперь он все время что-то ей поясняет. Он открывается, и это пугает еще больше. Он и Ольгу заставляет смотреть на мир иначе. Теперь в ее жизни все меньше тишины и все больше неспешных ночных разговоров обо всем на свете.
— Значит, я всего лишь долгоиграющая батарейка?
Он несогласно мотает головой. Лазурные глаза задумчивы и грустны. Только подумать, и это — глаза вампира! Как странно…
— Ты моя живая вода, — мелодично возражает его голос. И от этого признания ей становится еще страшнее.
* * *
— У нас праздник? — интересуется она, едва переступает порог своей квартиры.
— Прости, что не встретил. Не успевал все закончить, — извиняется он откуда-то из недр ее кухни.
Вечерние прогулки стали традицией. Он встречает, провожает. Обеспечивает безопасность. Настаивает на том, что свежий воздух ей полезен. Она всякий раз усмехается, едко замечая, что от «свежего воздуха» кровь, вероятно, сытнее. Он не спорит, не доказывает и не опровергает. Он поразительно терпелив. Определенно, это качество он позаимствовал не у нее. Однако раньше он им не отличался.
Ольга боится. Он слишком обходителен. Волак, познавший все тайны ее души, — грозный враг. Ей тяжело ему противиться. Он двигается и смотрит так, что у нее переворачивается все внутри. Затрагивает нужные темы и говорит только тогда, когда она желает его слышать. А когда ей нужна тишина, он молчит. Он идеален, но разум напоминает ей, что это всего лишь иллюзия… — Первый юбилей, — он возникает в дверном проеме, улыбаясь.
— Неужели?! Пятнадцать дней, как ты меня укусил? — она традиционно защищается сарказмом.
— Четырнадцать, как я живу без чужой крови.
— И долго ты еще продержишься? — насмехается она.
— Посмотрим. — Он улыбается. Ей не нравится эта улыбка.
* * *
Ужин съеден, и вина осталось на донышке. Они разговаривают. Вернее, он говорит, а она слушает. Странный вечер. Все слишком гладко и легко. — Я хочу начать новую жизнь, — задумчиво признается он.
— Новую?
— Не брать больше того, что мне необходимо. Ты права во всем от первой до последней буквы. Я благодарен судьбе, что она подарила нам встречу. Я многому научился у тебя. Завтра я уйду…
— Уйдешь?
— Я не могу больше сидеть у тебя на шее. Вернее, не хочу. Для каждого наступает момент, когда нужно очнуться от иллюзий прошлой жизни. Кажется, для меня он уже наступил.
Он задумчив. Смотрит на дно своего бокала и о чем-то грустит. Это трогает ее сердце.
— У тебя получится. Я верю.
Она касается его руки. Милый жест поддержки. В ответ он смотрит благодарно и накрывает ее кисть своей ладонью. Мгновение в тишине слышен лишь тихий перестук сердец. Дыхание. Волнение, что незримо нарастает. Как тяжело устоять, когда мужчина не просто красив, а еще и говорит то, что ты хочешь услышать…
Какая глупость… ей очень хочется, чтобы сейчас он ее поцеловал. Просто нет сил, чтобы удержаться от этой мысли, а он так хорошо читает в ее глазах…
* * *
Во рту пересохло от выпитого вечером вина. Уже рассвело, а голова еще кружится. Необычно после одной бутылки.
Рука дрожит от волнения, но тянется к горлу. Вздох облегчения. Слева все чисто. Отчего же волосы слиплись и присохли к правой стороне?!
Горько в тридцать шесть осознавать свою наивность. Злость вперемешку с невыплаканными слезами. Он снова это сделал. Укусил. На этот раз — обманом. И от этого как-то особенно горько. Она не терпит, когда ее дурачат. Слишком уважает свой ум. Обидно. Очень старый трюк, а сработал.
Любовь с вампиром — как отвратительно, как гадко… но отчего-то ночью она так не думала. В самый заветный миг, когда в разуме уже не осталось никаких сомнений, когда впереди ярким заревом загорелось желанное, обжигающее тело облегчение, укол сладкой боли ворвался в мир ее блаженства, и она замерла, паря в невесомости на грани жизни и смерти. Страх отступил, и яркий свет неизвестности ослепил глаза, а в душе воцарились безмятежность и тишь… Он не соврал. Это облегчение… Она увидела смерть, и смерть оказалась прекрасна. И ей стало легче. Не было больше боли и душевных мук, сознание обрело покой и беспредельную свободу пред лицом бесконечности. А затем пришел сон. И ей захотелось, чтобы он длился вечно…
***
— Есть такая легенда, про живую воду. О вампире, который нашел ее и вновь стал человеком.
Он шепчет еле слышно и нежно гладит ее по волосам.
— Я думал, это сказки. Вымысел. Но я ошибся.
Она бесконечно устала от потери крови. Нет сил даже для того, чтобы сказать ему «уходи». Но он слышит ее мысли и нежно возражает:
— Не уйду. Спи. Тебе нужен отдых. И не бойся. Волак никогда полностью не обескровит жертву.
Эти слова для нее слабое утешение. Но она моргает сонно. Она слишком слаба.
— Я не уйду, Оля. Теперь, когда я нашел тебя, моя живая вода…
* * *
Огни в городе погасли. Ночь сгустила свой мрак над городом. Его голос едва слышен за дверью спальни, которой она от него отгородилась.
Ей очень страшно. Она понимает, что это не прекратится. Что он вновь и вновь будет ее пить. Но многим хуже то, что уже и она сама этого хочет. Это блаженство незабываемо. Оно породило странную связь. И теперь она чувствует, как бьется сердце волака. Словно кто-то соединил их незримой нитью и пропустил сок ее жизни через его тело, а потом, чтобы замкнуть круг, все вернул ей.
