Джеймс Доусон - Произнеси её имя (ЛП)
Там была другая лестница, ведущая вниз к ресепшену и главному выходу, а далее — слева и справа — темные коридоры. Все пространство сильно пахло капустой, которую они ели ранее. Над собой она услышала слабый смех — несколько девушек в Бронте готовились ко сну.
— Есть тут кто?
Бобби пересекла Общую территорию, направляясь к верхним ступеням следующей лестницы. Конечно же, силуэт девушки уже вырисовывался в молочном лунном свете, заливающем главный вход. Замысловатые прожилки в стеклянной панели отбрасывали тени на полу — завивающиеся, скручивающиеся в ветки и листья. Она стояла как раз в центре, обращенная лицом к двери, спиной к Бобби. Это было странно. Бобби остановилась на первой ступени вниз. Другая девушка была промокшей… на самом деле, с нее капало на плитку; черная лужа мерцала, словно нефтяное пятно около ее ног. Она была полностью одета, но мокрая насквозь.
— Эй, — спросила Бобби. — Ты в порядке?
Раздался грохот и визг с этажа выше, и Бобби повернула голову, едва не свалившись в шоке с лестницы. Потными ладонями она схватилась за перила.
— Посторонись, сучка! — взвизгнула какая-то девушка, в след которой последовал пронзительный смех. Когда же Бобби повернулась обратно к лестнице, необычной девушки уже давно не было у передней двери. Бобби нахмурилась. Как она так быстро могла двигаться? Бобби осторожно спустилась по оставшимся ступенькам в прихожую. Хорошо, еще необычнее. Пол даже не был мокрым. Бобби наклонилась и провела пальцем по полу — пыльный и сухой. Она видела, что с девушки капало по всей плитке. Или как? Ее зрение действительно было ужасным без очков.
Внутри у нее появилось внезапное осознание — то, которое приходит, когда слишком быстро падает что-то тяжелое. В коридоре было морозно, гораздо холоднее, чем на лестнице. Ее кожу покалывало, и у нее было огромное желание убежать далеко-далеко от этого места. Возможно, ей следует поискать очки завтра утром …
Бобби вздрогнула, испугавшись. Девушка молчаливо ждала в конце коридора за стойкой ресепшена — в направлении медпункта и кабинета директора. Просто ждала. Бобби пыталась сосредоточиться, но это было бесполезно — она едва могла видеть дальше своих рук.
— Слушай, ха-ха, очень смешно, но можно мне получить свои очки обратно, пожалуйста?
Девушку обрамляло высокое арочное окно в конце холла. Она стояла неподвижно, словно статуя, почти неестественно прямо. Бобби могла разглядеть лишь длинные, гладкие волосы, свисающие прямо с худощавой фигуры. Что ж, по крайней мере, теперь она была загнана в угол.
— Послушай, я не донесу на тебя. Я просто хочу вернуть обратно свои очки.
Бледное лицо девушки почти приобрело очертания. Бобби поняла, что что-то в девушке было не так. Что-то было неправильным в том, как она стояла. Была ли она ранена? Может быть, ей нужна была помощь.
— Оставайся там, хорошо? — Вытянув руки перед собой, вцепившись в темноту, Бобби приблизилась к призрачной девушке.
Глава 6
В былые времена
Внезапно перед лицом Бобби распахнулась дверь кабинета директора. Свет заполнил коридор, и Бобби закричала — она не была крикуньей, но стояла, затаив дыхание, когда дверь распахнулась, а потом…
Рука директрисы подлетела к груди прежде, чем она успокоилась.
— Боже мой! Ты доведешь пожилую леди до сердечного приступа! Роберта, не так ли? — Доктор Прайс ступила из своего кабинета с сумкой от ноутбука на плече, как будто уезжала на ночь. — Что ты здесь делаешь? Что-то не так, дорогая?
— Я… Кто-то убежал с моими очками. — Бобби сделала шаг назад и указала в конец коридора на арочное окно.
Там ничего не было. Ну, там было удобное кресло для посетителей и колючее растение в горшке, но никакого человека, стоящего в окне и, конечно же, никакой жуткой, странной, молчаливой девушки.
— О, Роберта, ты будешь ругать сама себя.
— Что?
— Дорогая, твои очки на твоей голове. Со мной тоже постоянно такое случается. Не волнуйся, — добавила она с еле заметной улыбкой, — это лишь означает, что ты стареешь.
Бобби проверила волосы. Точно, очки были заправлены за уши и покоились на макушке ее головы. Этого не может быть… она положила их у раковины. Она не была какой-то чокнутой склеротичкой.
— Но я…
Доктор Прайс улыбнулась. Даже когда улыбалась, глава школы была немного холодной.
— Не волнуйся, я никому не скажу, если ты не расскажешь. А теперь, быстро в постель, юная леди. В этой школе уже наступила ночь.
— Хорошо, — сказала Бобби. Она была расстроена, но не собиралась вступать в спор с директрисой. Что ей оставалось делать? Топнуть ногой и клясться, что какая-то глупая младшеклассница сбежала с ее очками, а потом каким-то образом надела их ей на голову? — Прошу прощения.
— Нет проблем. А теперь, беги.
Бобби бежала всю дорогу обратно до своей спальни, не желая провести ни секундой дольше, чем требовалось, в продуваемом сквозняком коридоре. Весь путь она не могла избавиться от ощущения, что за ней следят. Она захлопнула за собой дверь и запрыгнула на кровать Наи.
— Ная, происходит что-то по-настоящему странное.
Копия «Жары» Наи шлепнулась на пол — она наполовину дремала с включенной прикроватной лампой.
— Что?
— Это будет звучать безумно, но, думаю, я только что видела Кровавую Мэри.
— Девочка моя… — Ная перевернулась на живот, зарываясь головой в подушку.
— Это правда. Кто-то взял мои очки из ванной.
Ная подняла голову.
— Оу, ну тогда, это определенно Кровавая Мэри. Звони по горячей линии сейчас же.
— Не надо, — застонала Бобби. — Я последовала за ней, потому что подумала, что это был кто-нибудь из младшего класса, но с ней было что-то не так. Было действительно страшно.
— Конечно, было. В этой школе ночью всё страшное. Иди спать. Зуб даю, утром ты почувствуешь себя полной кретинкой.
В голову Бобби пришла другая мысль.
— Ная, это была ты?
— Что?
— Перед тем, как мы сделали ту вещь перед зеркалом, ты сказала, что хотела напугать Грейс… Это такая шутка?
Подруга приподнялась на локтях.
— Девочка моя, клянусь мамиными сумочками Луи Витон, которые, надеюсь, когда-нибудь унаследовать, что ко мне это не имеет никакого отношения. Это ни к чему не имеет никакого отношения — ты сама себя накрутила. Иди. Спать. — Она плюхнулась обратно на подушку.
Бобби поняла, что ничего разумного от Наи она сейчас не добьется, да и дело подруга говорила. Утром все будет чувствоваться иначе. Она оглядела их спальню, то, как они ее украсили — их пушистые покрывала, фотографии в рамках, постеры Хелло Китти, Джона Грина и Сатанвилль. Все чувствовалось вне опасности.
