Валерий Атамашкин - Магистраль смерти
«Что произошло?»
Кабина слилась с ночной тьмой, образовав единый фон почти непроглядного мрака. Погас свет фар, а звезды и луна спрятались за затянувшими небо облаками. На соседнем сиденье валялась перевернутая кружка с кофе, рядом лежал и упавший с бардачка термос. Обшивка сиденья взмокла, впитав в себя давно остывший кофе. Досталось и мобильному телефону: экран аппарата погас. Саша несколько раз нажал на кнопки клавиатуры, но тщетно.
- Дерьмо! – выругался он – Какого черта здесь происходит.
Он с отвращением смел с колен лежавшие там таблетки, которые упали между сиденьями, и, сморщившись от боли, вскружившей голову, выпрыгнул из кабины грузовика на асфальт. Прыжок, как эхо в горах, неприятно отразился в висках. Саша бросил взгляд на дымную струю, похоже не собиравшуюся иссякать: все верно, сгорел мотор или еще что, но дым валил именно из решетки радиатора. Он перевел взгляд на кузов – остальное чисто – и посмотрел на колеса.
- Матерь Божья! – он простонал.
Шины огромных “Man”овских колес были разорваны на тысячу мелких лоскутков, напоминая длинные итальянские макароны – спагетти. Александр с минуту молча смотрел на них, а затем вздохнув, облокотился об грузовик и сполз на колени, закрыв лицо руками.
- Что происходит? – голос Александра растаял в темноте.
«Доигрался, парниша?».
- Мой план! – он застонал.
Захотелось заплакать, как маленький ребенок, у которого не получается заполучить от мамы любимую игрушку.
«Благодари Бога за то, что ты вообще остался жив».
Но что произошло? Это только предстояло выяснить. Саша достал из кармана рубашки фонарик и включив его посветил на проколотые колеса. Причина случившегося нашлась за третьей разорванной в клочья парой колес – дальше резина была целой. Пошатываясь от легкого головокружения, Александр подошел ближе и нагнувшись внимательно осмотрел резину.
Это были порезы.
«Похоже, это конец: плану, выручке, Лазаревке, Черному морю и вообще глупо отпираться, ты сам поставил крест на своей жизни. Чертовски черный и чертовски жирный, такой что аж хочется блевать. Пятиминутный кайф, а плата за это – твоя судьба».
- Я знаю, – проорал Александр.
«Чем ты будешь платить за срыв плана? Откуда ты возьмешь деньги чтобы заплатить за грузовик?».
Александр что было сил сжал губы.
«Заткнись!».
Яркое пятно фонаря скользнуло по искореженному от контакта с асфальтом диску и остановилось на каком-то стальном, свернувшимся в комок куске. Саша аккуратно поддел стальной кусок, но тут же одернул руку, уколов палец. Из ранки скатилась капля крови и на секунду повиснув на кончике пальца капнула на асфальт. Это был шип. Острый как бритва. Он направил на него фонарик и внимательно осмотрел стальной кусок.
«Капкан?»
Саша подошел к обочине и найдя среди зарослей сорняков крепкую засохшую ветку, вернулся к грузовику. Палка уперлась в стальной комок и сдвинула его в сторону. На асфальт упал кусок ленты.
- Лежачий полицейский... – он с отвращением откинул сучок в сторону.
Лежачий полицейский? Возможно; это было предположение. Такое он видел впервые.
«Но откуда здесь лежачий полицейский?» - Александр застонал.
- Где же тогда ДПС? – закричал он.
Но этих слов никто не услышал. Саша яростно ударил ногой по диску лишившемуся покрова, но тут же скривился от боли.
«Что делать?»
- Я не знаю, что делать – прошептал он.
В голове не было ни единой мысли на этот счет. Все плыло, объединившись в какой-то несвязный, глупый бред. Он не знал что делать. НЕ ЗНАЛ... С неба срывались первые крупные дождевые капли, рассекая жерлами пыльную дорогу.
«Я схожу с ума,» - пронеслось в голове.
Прошло несколько минут.
- Мне надо успокоиться и прийти в себя.
Саша ущипнул себя за ляжку. Холодные капли дождя, словно слезы стекали ручейками по лицу, постепенно возвращая Александра к реальности.
«Это проблема... это... неважно что это. Что ты будешь делать, Саша, мой мальчик?».
- Я не знаю.
«ЧТО? Или ты рассчитываешь на чью-то помощь?»
- Нет, – незаметно для себя Саша начал разговаривать вслух.
«Ты думаешь, что прямо сейчас с неба к тебе спустятся ангелы и скажут: «Надо помочь этому придурку»
- Нет!
«Ты думаешь, что каким-то непостижимым образом восстановится двигатель, появятся новые шины?».
- НЕТ... Я так не думаю, – Саша вздохнул. – Я просто не могу понять, что происходит, – прошептал он.
«А разве это что-нибудь изменит? Предположим, это бандиты, милиция, американские спецслужбы. Помогло? Нет! Ты обязательно должен узнать это, но ПОТОМ. А сейчас это важно настолько же, насколько тебе сможет помочь теорема Пифагора! Это правда, попытайся сосредоточиться, прийти в себя».
- Я смогу, – Саша закрыл глаза – Сейчас я досчитаю до пяти и открою глаза. Я должен сосредоточиться.
Он прикрыл лицо руками.
- Раз, два, три, четыре... пять.
«Помогло?»
Некая психологическая установка действительно помогла. Психотренинг. Возможно, остудить пыль и расставить все по своим местам помог неожиданно грянувший ливень. Чтобы не промокнуть, Александр забрался в кабину, захлопнул за собой дверь и расположился на мягком водительском кресле. По лицу текли мелкие капли: волосы за те несколько минут, во время которых он побывал под дождем, взмокли, и с их кончиков, как и с подбородка и носа, капли воды срывались вниз, впитываясь в рубашку и джинсы.
«А если посмотреть на это с другой стороны – чтобы здесь не происходило, это спасло мне жизнь, я мог разбиться» - подумал Александр.
Он перекрестился и достав из под рубашки крест поцеловал распятие. Ливень, который постепенно слабел, рисовал на лобовом стекле трейлера разводы, смывая осевшую гарь. Звуки от лупивших по кузову капель дождя были слышны даже в кабине. БАМ – БАМ – БАМ. Саша нащупав ключ попытался завести двигатель, но зажигание не сработало. Он знал, что будет так, знал, что даже если заведет двигатель никуда не уедет, но он чувствовал необходимость проверить этот и без того очевидный факт. Затем он еще раз попробовал включить телефон – не вышло.
- Отлично – Саша смахнул с лица назойливые капли пота перемешанного с дождевой водой и внимательно осмотрел кабину. Рюкзак с запасным бельем и провиантом – бутербродами, которых осталось совсем чуть-чуть, висел на вешалке за водительским сиденьем.
Здесь нельзя было оставаться. Саша поднял опрокинутый термос и найдя пробку под педалью сцепления вернул ее на место, термос был практически пуст. Часы показывали три. Ночи. Последней же отметкой в залитом кофе дневнике показывала четыре часа дня. Александр покачал головой.
