Стивен Кинг - ОНО
Он обнаружил, что упал определитель, и механически нагнулся подобрать книжку. Она выскользнула из кармана плаща… Один из тех был рядом. Стэн слышал его шарканье по каменному полу к двери. Сделай призрак еще шаг, и его холодная кожа коснется Стэна.
Стэн рванулся еще раз изо всех сил, бессознательно отгораживаясь книжкой от трупа. Его осенило, что так надо.
— Малиновки! — выкрикнул мальчик в темноту, и призрак вдруг остановился в трех-пяти шагах. Стэн почему-то был убежден, что это озадачило мертвеца; а для скорчившегося у двери и насмерть перепуганного мальчика это оказалось неожиданным подарком.
Теперь он разогнулся и встал прямо, держа перед собой книжку. Когда это произошло, он не успел сообразить. Облизнув губы, Стэн принялся безостановочно выкрикивать в темноту:
— Малиновки! Серые цапли! Дятлы! Клесты! Гаички! Крапивники! Пели…
Дверь со скрипом открылась, и мальчик сделал гигантский прыжок — назад, в дождливый вечер. От неожиданности он упал в траву, по-прежнему сжимая в руке определитель. Позже — ночью — его не покидало ощущение, что пальцы проникают внутрь книги сквозь обложку, будто это не картон, а что-то мягкое и податливое.
Стэн, не пытаясь встать, отодвигался на корточках по мокрой траве от этого кошмара за дверью, которую продолжал держать в поле зрения. И сквозь дымку из полуоткрытой двери выскользнули две тени, две пары ног в темных полуразложившихся джинсах. Вода стекала по обшлагам на развалившиеся ботинки без подошв.
Вдоль туловища мертвецов безжизненно висели неестественно длинные, восково-белые руки.
С мокрым от смеси дождя, пота и слез лицом Стэн, подняв перед собой определитель как молитвенник, продолжал монотонно шептать севшим голосом:
— Ястребы… длинноклювые… колибри… альбатросы… киви…
Одна из кистей утопленника повернулась, обнаружив изъеденную водной эрозией ладонь, начисто лишенную линий.
Палец вывернулся и… встал на место. Фигура звала Стэна. Стэн Урис, который через двадцать семь лет покончит счеты с жизнью в ванной собственного дома, вскрыв себе вены, в тот момент приподнялся и со всех ног бросился не разбирая дороги в сторону Канзас-стрит. Лишь добравшись до улицы, он отважился обернуться.
С улицы виднелась лишь сама башня; двери не было видно.
— Это мертвецы, — прошептал смертельно испуганный Стэн и, повернувшись, потрусил к дому…
11
Центрифуга остановилась. Закончил рассказ и Стэн. Трое ребят молча глядели на приятеля, посеревшего как апрельский вечер, о котором он рассказывал.
— Ох, — только и смогла выдохнуть Бев.
— Это правда, — хрипло выговорил Стэн. — Могу поклясться.
— Я верю, — заявила Беверли. — После того, что случилось в доме, я поверю во что угодно.
Она вскочила, чуть не перевернув кресло, подошла к сушилке и вытащила тряпки одну за другой, встряхивая каждую. Хотя лица не было видно, Бен чувствовал, что она плачет. Его так и подмывало подойти и утешить девочку.
— Надо сказать Биллу, — ввернул Эдди. — Он знает что делать.
— Делать? — переспросил, оборачиваясь, Стэн. — Что значит «делать»?
Эдди недовольно посмотрел на него.
— Ну-у…
— Я ничего не собираюсь делать, — отчеканил Стэн, впившись в Эдди пристальным взглядом; тот поежился. — Я хочу забыть об этом. Это единственное, что мне хочется сделать.
— Не так-то просто, — тихо промолвила подошедшая Беверли. Бен угадал: солнце осветило две дорожки, оставленных на щеках слезами. — Дело не только в нас… Я слышала Ронни Гроган. И малыша… кажется, его звали Клеменс. Он пропал одним из первых.
— Ну и что? — упрямо гнул свое Стэн.
— А если ОНО не прекратит? Если ОНО продолжит убивать детей?
Его карие глаза встретились с ее голубыми; но вопрос, плескавшийся в каждой паре глаз, был одинаковым: «Что ОНО намерено делать?»
Стэн отвернулся первым: то ли от заплаканных глаз, то ли от большей убежденности Беверли.
— Эдди прав, — продолжала девочка. — Надо рассказать Биллу. А потом пойти к начальнику полиции…
— Ну конечно, — прервал ее Стэн, безуспешно пытаясь придать голосу пренебрежительную тональность; не выходило: в нем звучала лишь безмерная усталость. — Мертвецы в башне. Кровь, которую видят дети и не замечают родители. Клоуны, гуляющие по каналу. Шарики, плывущие против ветра. Мумии. Сифилитики в подвале… Бортон посмеется, а нам одна дорога — в сумасшедший дом.
— Если мы все пойдем к нему, — уверенно начал Бен. — Если мы все вместе…
— Здорово! Чудесно! Молоток, Копна! Иди рассказывай! Или, может, еще и напишешь? — Стэн поднялся и подошел к окну, засунув руки в карманы и покачиваясь на носках. У него был угрюмый и расстроенный вид. Воротник наглаженной рубашки топорщился между подчеркнуто прямыми плечами. — А то действительно — напиши что-нибудь завораживающее, — повторил он не оборачиваясь.
— Не стоит, — мягко возразил Бен. — Это ведь Билл собирается стать писателем.
Стэн развернулся на носках. Все остальные тоже повернулись к Бену, будто он хлопнул в ладоши, привлекая внимание.
Бев встряхнула последнюю тряпку.
— Птицы, — подал голос Эдди.
— Что? — в один голос спросили Бев и Бен.
А Эдди искал глазами Стэна.
— Ты выскочил, выкрикивая названия птиц?
— Может быть, — бесстрастно произнес Стэн, — а может быть просто дверь заело, и она сама открылась.
— И ты не наваливался на нее? — уточнила Бев.
Стэн пожал плечами: он не помнил.
— Я думаю, все дело в справочнике, — продолжал свою линию Эдди. — Но почему? В фильмах это бывают распятия…
— …или молитва, — добавил Бен.
— …или 23-й псалом, — вставила Бев.
— Я знаю 23-й псалом, — сердито оборвал Стэн, — но вряд ли от этого была бы польза. Или вы забыли, что я еврей?
Ребята смущенно отвернулись, потому что действительно не подумали об этом.
— Птицы, — вновь повторил Эдди. — Ну это ж надо! — он искоса посматривал на Стэна, но тот угрюмо обозревал контору Бангорской электростанции через дорогу.
