Алина Смирнова - Пепельное солнце
— Как скажешь. Хрустальная книга оставалась закрытой все время.
— Ты болен, Харэ. То, что произошло с твоим заклинанием результат выливания от нас обоих материи хаоса, стоя за зеркалом, она все время впитывала проистекающую материю. Поэтому, твоей вины тут нет, это был Синдром Пустоты. К сожалению, и я и ты единственные, кто ему подвержен. Однако все, что истекает из меня, превращается в драконов или духов. Но твоя форма жизни, наверняка вышла прекрасной. В твоем воображении нельзя усомниться. Достань ее оттуда.
Улыбка будто бы взбесилась, начала носиться из стороны в сторону в отражении комнаты, тьма буйствовала. Я действовал точно так же как сестра тогда, вытянул правую руку, касаясь двумя пальцами водной глади зеркала. Холодно…. Что мне холодно? Так вот оно, что…. От спящей части сознания по ту сторону веяло зловещим холодом, и правильно, у хаоса нет никакого тепла. Гладь зеркала начала дребезжать, распространяя равномерные круги на поверхности. Вибрация стала совсем ощутимой, когда затряслись и внутренние стены барьера с живыми тенями животных.
— Погрузишь руку по запястье, схватишь ее и вытащишь сразу же руку назад. Хоть ты и дракон, но там, по ту сторону зеркала нет ничего, поддающегося контролю или рационализму. Там область моих мыслей, не подчиняющихся контролю. Я не могу сказать, что произойдет….
— Холодно. Хаос настолько холоден, сколько жарок дракон…. - пальцы нащупали тонкую водную гладь, разделяющую два сна, и фантастическую мощь хаоса. Пронизывающий все тело холод, ни с чем несравнимое чувство страха, проникающее внутрь леденящее отчаянье…. Так вот он хаос в чистом виде. Моя рука с обратной стороны зеркала казалось полностью покрылась льдом, но все-таки я нащупал то, что искал — ладонь, и пальцы, скользкие от вязкой жидкости, покрывавшей их. Ухватился и со всей силы потянул на себя. Водная гладь зеркала запрыгала еще сильнее, а зловещая улыбка с такой силой засмеялась, что мне стало страшно.
— Она не тронет тебя, есть предел, до которого я контролирую спящую часть своего сознания. Но после предела нет…. Ничто не остановит синтез хаоса и последующее разрушение. У тебя тоже есть этот предел, как и Синдром Пустоты, у тебя есть предел, переходить который нельзя, иначе контроль будет потерян.
И вот я почувствовал отток, рука начала чувствовать, а холод стал меньше. Пробужденной части удалось усмирить спящую. Если она говорит, что существует предел, лучше поверить на слово. Но вот моя кисть стала потихоньку проходить через водную гладь зеркала обратно, вытаскивая за собой сначала пальцы, а потом руку, покрытую перламутровой вязкой слизью. Такая гладкая алебастровая кожа, будто у новорожденного. Хотя фактически она и есть новорожденная из хаоса. Моя Акаша. Я потянул, еще схватившись за ее руку, тело девушки, постепенно переходя через грань разных снов, просачивалось в этот мир. Вся покрытая вязкой слизью, материей хаоса. Но прекрасная, пускай ее глаза были закрыты, и она молчала…. Но все же она…. Великолепна, идеальная, я аккуратно полностью достал ее из водного зеркала, и обнял за плечи. Тэенрю — бирюзовый дракончик с золотым хребтом и такими же крылышками, сплюснутой мордочкой и черными рожками, подполз и аккуратно начал облизывать пальцы новорожденной Акаши. Видимо его привлекала материя хаоса, которой девушка была покрыта вся.
— Харэ, поздравляю, твой опыт создания живого существа, завершился. Она прекрасна.
— Уж прости, Эльреба, моего воображения на большее не хватило…. - я погладил слипшееся, вязкие волосы и ощутил в себе странное чувство — заботы.
— Нет. Харэ, она просто великолепна. Подумать только, много лет назад она была просто неживой железной девой, машиной для сбора информации, а теперь только посмотри, как ее преобразил хаос, благодаря тебе…. — Эльреба встала из-за ширмы и присев на корточки рядом со мной, аккуратно провела своей рукой по ее коже.
— Раньше я называл ее Агамер.
— А теперь, какое имя ты хотел бы ей дать?
— Акаша — первоисточник начала. Думаю, ей оно подходит, так как она первая созданная мною жизнь.
— Ты молодец, Харэ. Ты сделал именно то, что я от тебя ждала. Теперь лишь вопрос времени, когда боги падут. Но ты помнишь наш уговор — никто не должен узнать, как я выгляжу, моя зеркальная маска абсолютная плата равновесию. Нарушать этот закон нельзя. Но она будет нашим маленьким секретом, Харэ. Нашей общей тайной, теперь тебе пора возвращаться в замок. Харэ, найди способ контролировать ее разум, и тогда нам останется сделать лишь один шаг.
— Эльреба, я не хочу покидать тебя. Не хочу оставлять тебя одну.
— Ты не оставляешь меня, ты приближаешь день, когда я смогу проснуться и быть рядом с тобой всегда. Келестофер — Серебряный дракон, пробудись же! И принеси Вселенной настоящий хаос….
Культ двух драконов разделен на два отделения. Культ Серебряного и Золотого соответственно. В него входят ашгарды и аэшфорды, живущие в замке, фактически называя себя жрецами культа, они представляют собой хорошо сбалансированную военную силу. Культ охраняет покой драконов и короля драконов — Эльребы. В то время пока и Золотой и Серебряный дракон находятся в состоянии сна, культ управляет делами главного замка хаоса — Минас-Аретира, играя также существенную роль на Вселенской арене.
Глава 7
На этот раз перед черной лестницей, уходящей вверх к внутренним вратам замка Минас-Аретир, меня встретил не Кристиансен, а мужчина с лучезарными глазами и улыбкой до ушей, длинные каштановые волосы заплетены в высокий хвост. Он был одет в черный пиджак, застегнутый на одну пуговицу, и брюки. Он, в отличие от Кристиансена, не показался таким холодным и загадочным, а скорее наоборот жизнерадостным и веселым. И он призрак, да? Его зрачки полупрозрачного цвета вопросительно расширились, когда он увидел меня, поднимающегося вверх по лестнице, полностью вымокшего, и держащего на руках такую же мокрую и нагую девушку. Признаться, подниматься со дна темного озера было хоть и комфортно в лапах серебряного дракона, но все равно мокро. Вода была ужасно холодная, я как мог, прижимал к себе Акашу, чтобы ее неокрепшее тело не замерзло.
— А…. Эм…. Я ваш покорный слуга и лидер вашего культа, господин Серебряный дракон…. - прошелестел мужчина, ошарашено продолжая осматривать меня и мое сокровище.
— Харэ. Меня зовут Харэ. Или Волшебником Измерений, или же на драконьем языке Келестофером…. - я ответил ему спокойным голосом.
Эльреба была права: за время пока я спал в разделенном сне, я практические потерял способность ко многим эмоциям. В большинстве мог спокойно контролировать и злость, и гнев, и радость, оставалось только быть спокойным, просто улыбаясь. Точнее сказать, я стал похож на пробужденную часть мыслей Эльребы. Спокойствие и осознание своей силы, внушило мне почти нерушимую самоуверенность, поэтому я не говорил эмоционально, да и не хотелось.
