Джо Хилл - Страна Рождества
Вик не обратила на него внимания. Она осмотрела землю, нашли кусок лазурита, схватила его и прошла к покосившимся дверям, которые вели в подвал сгоревшей церкви. Опустилась на одно колено и стала наносить удары по большому латунному йельскому замку, запиравшему эти двери. Если Уэйна и Мэнкса не было в сарае, то оставалось только это помещение. Она не знала, где Мэнкс спрятал машину, а если бы обнаружила, что он там спит, то не стала бы спрашивать его об этом, прежде чем обрушить этот камень ему на голову.
— Давай, — сказала она себе. — Давай, открывай эту хреновину.
Она ударила камнем по замку. Полетели искры.
— Это частная собственность! — крикнул урод. — Вы и ваши друзья не имеют права туда входить! Вот и все! Я звоню в полицию!
Теперь она обратила внимание на то, что он визжал. Не в части полиции. В другой части.
Она отбросила камень, утерла пот с лица и вскочила на ноги. Когда она повернулась к нему, он в испуге сделал два шага назад и едва не запнулся одной ногой о другую. Он выставлял перед собой садовые ножницы.
— Не надо! Не бейте меня!
Вик предположила, что выглядит как преступница и сумасшедшая. Если он видел именно это, она не могла его винить. На разных отрезках своей жизни она бывала и тем и другим.
Она вытянула руки, успокоительно ими потряхивая.
— Я не собираюсь вас бить. Мне от вас ничего не надо. Я просто кое-кого ищу. Думала, что кто-то может там быть, — сказала она, указывая головой назад, на двери подвала. — Что вы сказали о моих друзьях? Какие друзья?
Уродливый гном гулко сглотнул.
— Их здесь нет. Люди, которых вы ищете. Они уехали. Недавно укатили. Полчаса или около того. Может быть, меньше.
— Кто? Пожалуйста. Помогите мне. Кто уехал? Это был кто-то в…
— …в старом автомобиле, — сказал маленький человек. — Вроде как в антикварном. Он стоял там, в сарае… и, по-моему, он провел ночь там! — Он указал на покосившиеся двери подвала. — Я хотел вызвать полицию. Не в первый раз туда забираются люди, промышляющие наркотиками. Но они уехали! Их здесь больше нет. Он отъехал недавно. Полчаса…
— Это вы уже говорили, — сказала она. Ей хотелось схватить его за жирную шею и хорошенько встряхнуть. — А был ли с ним мальчик? Мальчик в заднем отсеке автомобиля?
— Ну, я не знаю! — сказал гном, поднес пальцы к губам и уставился в небо с почти комичным удивлением на лице. — Мне показалось, что с ним кто-то был. Сзади. Да. Да, пари держу, в машине был ребенок! — Он взглянул на нее еще раз. — С вами все в порядке?
— Нет.
Она покачнулась, как будто слишком быстро встала. Он был здесь. Уэйн был здесь и уехал. Полчаса назад.
Ее мост привел ее не туда. Мост, всегда переправлявший ее через расстояние между потерянным и найденным, на этот раз не доставил ее в нужное место. Может быть, Домом Сна была именно эта заброшенная церковь, эта груда обугленных балок и битого стекла, и она хотела найти это место, хотела этого всем сердцем, но только потому, что здесь должен был быть Уэйн. Уэйн должен был быть здесь… а не на дороге с Чарли Мэнксом.
Вот в чем дело, устало подумала она. Так же как фишки «Эрудита» Мэгги Ли не могли сообщать собственных имен — теперь Вик это вспомнила, она многое вспомнила этим утром, — мосту Вик требовалось закрепить оба конца на твердой почве. Если Мэнкс находился где-то на межштатном шоссе, ее мост не мог с ним соединиться. Это было бы вроде попытки вытащить пулю из воздуха с помощью палки (у Вик промелькнуло воспоминание о свинцовой пуле, пробивавшей туннель через озеро, как она отмахивалась от нее, а потом обнаружила ее у себя в руке). Краткопуток не знал, как перенести ее к чему-то, что не стоит на месте, поэтому сделал то, что было ближе всего к требуемому. Вместо того чтобы привести ее туда, где Уэйн был сейчас, он привел ее туда, где Уэйн был до этого.
Вдоль фундамента клубнично-розового дома росли огненно-красные цветы. Он стоял в самом начале улицы, вдали от других домов, будучи почти таким же уединенным, как коттедж ведьмы в сказке… и по-своему таким же фантастичным, как пряничный домик. За травой тщательно ухаживали. Уродливый человечек провел ее на задний двор, к сеточной двери, ведущей на кухню.
— Я хочу получить второй шанс, — сказал он.
— На что?
Ему, казалось, потребовалось время, чтобы обдумать ответ.
— Шанс все исправить. Я мог бы помешать им уехать. Тому человеку и вашему сыну.
— Откуда вы могли знать? — спросила она.
Он пожал плечами.
— Вы проделали долгий путь? — спросил он своим тонким, фальшивым голосом.
— Да. Вроде того, — сказала она. — Не совсем.
— Вот как. Теперь понимаю, — сказал он без малейшего следа сарказма.
Он придержал для нее дверь, и она первой вошла на кухню. Кондиционер принес облегчение, почти такое же, как стакан холодной воды с веточкой мяты в ней.
Это была кухня для старушки, умеющей готовить домашнее печенье и пряничных человечков. В доме даже немного пахло пряничными человечками. Стены были увешаны миленькими кухонными изречениями, рифмованными.
НА КОЛЕНИ СТАВШИ, ТАК МОЛЮ Я БОГА:
ПУСТЬ ГОРОХА МАМА НЕ ДАЕТ МНЕ МНОГО.
Вик увидела помятый зеленый металлический баллон, водруженный на стул. Он напомнил ей о кислородных баллонах, которые еженедельно доставлялись в дом ее матери на протяжении последних месяцев жизни Линды. Она предположила, что где-то в доме находится жена этого типа, которой нездоровится.
— Мой телефон к вашим услугам, — громко сказал он своим фальшивым голосом.
Канонада грома гремела снаружи так сильно, что сотрясала пол.
Она прошла мимо кухонного стола, направляясь к старому черному телефону, прикрепленному к стене рядом с открытой дверью в подвал. Ее взгляд сместился. На столе лежал чемодан с расстегнутой «молнией», обнаруживая безумный клубок нижнего белья и футболок, а также зимнюю шапку и митенки. Почта со стола была сброшена на пол, но она не видела ее, пока та не захрустела у нее под ногами. Она быстро шагнула, сходя с нее.
— Простите, — сказала она.
— Не беспокойтесь! — сказал он. — Это я устроил кавардак. Кто устроил кавардак, тот убрать его мастак. — Он нагнулся и зачерпнул конверты своей большой мосластой рукой. — Бинг, тупица, дурачок. Вешал уши на крючок!
Это была плохая песенка, и ей хотелось, чтобы он ее не пел. Она казалась чем-то таким, что кто-то мог бы делать во сне, начинающем истлевать по краям.
Она повернулась к телефону, большой, громоздкой штуковине с диском для набора номера. Вик собиралась снять трубку, но вместо этого прислонила голову к стене и закрыла глаза. Она так устала, а левый глаз у нее так чертовски болел. Кроме того. Теперь, оказавшись здесь, она не знала, кому ей позвонить. Она хотела, чтобы Табита Хаттер узнала о церкви на вершине холма, о сожженном доме Божием (БОГ СГОРЕЛ ЗАЖИВО, ТЕПЕРЬ ТОЛЬКО ДЬЯВОЛЫ), где Мэнкс и ее сын провели ночь. Она хотела, чтобы Табита Хаттер приехала сюда и поговорила со стариком, который видел их, стариком по имени Бинг (Бинг?). Но она еще даже не выяснила, где именно находится, и не была уверена, что в ее интересах вызывать полицию, пока этого не узнает.
