Джон Томпсон - Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1
Однажды, когда закусочная уже закрывалась, Хэнк, подтащив ящики с консервированной ветчиной к стойке бара, несколько замешкался — Норма, достаточно неплохо знавшая его, поняла, что тот желает с ней о чем-то поговорить.
— Хэнк?..
Тот обернул голову.
— Слушаю…
Норма улыбнулась, давая тем самым понять ему, что беседа будет носить не служебный, а, скорее, семейный характер.
— Ты хочешь что-то сообщить мне?..
Хэнк, аккуратно поставив ящики, подошел к Норме.
— Да нет… Ничего особенного.
— Так да или нет?..
— Да так, мелочь…
Норма вновь улыбнулась — в ее улыбке угадывалось: «Говори, Хэнк, не бойся… Мы же свои».
— И какая же мелочь?..
— Понимаешь — мне кажется, в подвале завелись какие-то грызуны…
Норма нетерпеливо махнула рукой.
— Послушай, ты мне все-таки муж… Не городи тут всякой ерунды. При чем тут какие-то грызуны?..
— Совершенно ни при чем, — согласно кивнул Хэнк.
— Так для чего же ты говоришь о них?..
Хэнк ухмыльнулся.
— Просто так… Я ведь прекрасно знал, что ты сейчас произнесешь именно эту фразу — «не городи всякой ерунды…»
Норма вновь улыбнулась.
— Так для чего же…
Хэнк тут же перебил ее:
— Для того, чтобы еще раз проверить, насколько хорошо я тебя знаю…
— Ну, и что же?..
— Ну, в общем, достаточно неплохо.
— Короче…
И тут Хэнк, совершенно неожиданно для Нормы спросил:
— Послушай, как ты думаешь, чего мне хотелось в тюрьме больше всего?..
Норма от удивления подняла брови.
— Ну, и чего же?..
Хэнк ухмыльнулся.
— Никогда не догадаешься… Больше всего в тюрьме хочется кого-нибудь трахнуть…
Норма от удивления едва не потеряла дар речи.
— Чего, чего?..
— Да, кого-нибудь трахнуть… Так вот, все это время я хотел только одного — дорваться до женщины, все
равно, до какой — грязной, потной, уродливой… И трахнуть ее.
— И ты…
Хэнк резко прервал ее:
— Не перебивай… Так вот, когда ты лежишь на тощем матраце в своей камере и рассматриваешь разные порно-журналы… Нет, ты даже не понимаешь…
— Порно-журналы?..
Хэнк коротко кивнул.
— Да.
— Не понимаю, для чего их рассматривать, если они так возбуждают, а выхода энергии все равно нету…
Хэнк, подойдя к Норме, неожиданно приобнял ее за талию.
— Я берег ее на будущее…
Та попыталась высвободиться, но железные руки Хэнка крепко держали ее.
— Хэнк…
— Послушай, ты…
— Хэнк, ты собираешься меня насиловать?..
— Нет.
— Но ты…
— Норма, я люблю тебя…
— Но почему…
— Я тебе все потом расскажу… Еще не время, — Хэнк сделал небольшую паузу. — Норма, я люблю тебя. И я тебя хочу. Прямо здесь и прямо сейчас.
«Неужели он меня действительно любит, — подумала Норма, — как-то странно слышать от Хэнка признания подобного рода…»
Хэнк, глядя Норме прямо в глаза, еще раз повторил:
— Да, Норма, я люблю тебя…
Норма вновь попыталась высвободиться, но, поняв, что это ей не удастся, решила: «Будь что будет».
— Норма, ты можешь мне не верить, но все это время, проведенное в тюрьме, я думал только о тебе… — говоря это, Хэнк принялся осторожно увлекать ее в сторону подсобки, — Норма, ты даже не представляешь…
— Но и я…
— Норма, — продолжал Хэнк, горячо дыша ей в ухо, — Норма…
Спустя несколько минут двери подсобки закрылись…
Сидя в кабинете, Купер в очередной раз выслушивал рассказ шерифа о событиях последних часов.
— Этот Жак Рено ранен не очень опасно? — поинтересовался он, когда шериф наконец-то закончил.
Тот махнул рукой.
— Что ты… Я говорил с доктором Уильямом Хайвером — тот утверждает, что этот крупье здоров, как боров. Никуда он не денется, выживет.
Купер откинулся на спинку стула.
— Так, этот Рено, думаю, никуда от нас не уйдет…
Трумен удивленно посмотрел на Дэйла.
— Ты что, не хочешь его сейчас допросить?..
— Нет.
Трумен удивился еще больше.
— Но почему?..
— Он никуда не уйдет от нас… Мне кажется, что теперь гораздо важнее побеседовать с доктором Лоуренсом
Джакоби. Ведь его едва не отправил на тот свет, во всяком случае, не Жак Рено…
Трумен высказал предположение:
— Может быть, Лео?.. Он ведь до сих пор где-то скрывается…
Купер прищурился.
— Вполне может быть… А может быть — и не Лео, а кто-нибудь совсем другой… Во всяком случае, у меня нет стопроцентной уверенности…
Спустя полчаса шериф и специальный агент ФБР стояли перед койкой Джакоби в местной клинике.
— Ему было нанесено восемь проникающих ударов, — пояснил стоявший у кровати доктор Уильям Хайвер, — даже удивляюсь, как Лоуренс умудрился выжить… Другой бы на его месте…
Обернувшись к Уильяму, Купер спросил:
— Как вы думаете, доктор, на Лоуренса было совершено нападение с целью убить его? Или же, просто так, слегка испугать?..
Думаю, что его хотели убить… Однако то ли у нападавшего было слишком мало времени, то ли его что-то испугало, но — на наше счастье — доктор Джакоби несомненно выживет.
Купер покачал головой.
— Хорошо. Доктор, можно я побеседую с ним?
Уильям покачал головой с некоторым сомнением.
— Честно говоря, я бы не рекомендовал… Да, Лоуренс, как мне кажется, пришел в себя, состояние его более-менее стабилизировалось… Однако его нельзя волновать.
Купер, наклонившись к самому уху лежавшего перед ним доктора, произнес:
— Доктор Лоуренс Джакоби…
Тот тихо простонал в ответ.
— Доктор, я очень извиняюсь, но мне необходимо задать вам несколько вопросов… Скажите, для чего вы отправились из дому в столь поздний час?..
Джакоби тихо застонал:
— Лора… Там была Лора Палмер…
Купер вопросительно перевел глаза на доктора Уильяма Хайвера.
— Он бредит?..
Уильям покачал головой.
— Думаю, что нет…
— Она… прислала мне… — продолжал Джакоби, запинаясь почти после каждого слова, — прислала… мне прислала видеокассету… Это была Лора Палмер… Это точно… точно была она…
— Видеокассету? — Не понял Дэйл. — Какую еще видеокассету?..
Джакоби продолжал — каждое произнесенное слово давалось ему с неимоверными усилиями:
— Там… У меня дома есть одна кассета… Там… Лора, она говорит… — произнес Джакоби и тут же потерял сознание.
Купер, наклонившись к его уху, настойчивым голосом произнес:
— Видеокассета?.. Лора Палмер?.. Что она говорила, Лоуренс, умоляю, скажите мне, что она говорила?.. Где лежит эта кассета, и как она к вам попала?..
Уильям Хайвер, тронув Дэйла за плечо, тихо произнес:
— Очень прошу вас — не беспокойте его больше… Во всяком случае, сегодня.
