Елена Усачева - Призраки дождя. Большая книга ужасов (сборник)
– Сань! – осторожно напомнил о себе Илья.
– Это правда, да? – У Анель глаза снова были на мокром месте. – Слепцов!
– Чушь какая! – прошипела Абрамова.
Японцы негромко шушукались, Хироси тыкал в разбитые часы.
– Сейчас какую-нибудь примету приплетут, – поморщился Санёк. – Ты, Слепец, прежде чем что-то делать, хоть бы книжки почитал. Может, для них разбитые часы – смертный грех. Сейчас как посадят тебя на ростки бамбука, и через пару часов будешь уже нанизан на травинку.
– Ничего, без книг обойдемся! – нервно бормотал Вадя. – Ничего, – подбадривал он сам себя. – Это будет получше, чем призрак в парке. Я вам про этих призраков могу вагон всего напридумывать. А тут – чистая правда! Все видели! Стрелка назад шла. А я перед этим часовую подкрутил. Так что все в ажуре. Пугайтесь! Чего вылупилась? – накинулся он на Кристину. – Свою историю придумать не смогла, стало завидно? Ну, давай, давай, расскажи что-нибудь! Ага! Слабо? – Он оглядел собравшихся. – Ну что! Хорошую я вам байку из склепа рассказал?
– Дурацкую!
Шишкина вскочила. Длинный хвост полыхнул темнотой. Она вплотную подошла к японцам, так что Хироси с Гайрайго одновременно отодвинулись к спинке дивана.
– За нами еще две истории остались, – показала она им два пальца. – Две! Я вот за нее расскажу!
Она кивнула себе за спину и, вышагивая, как цапля, прошествовала вдоль дивана.
Из должников по историям остались только Абрамова и Санёк. Увлекшись страшилками, Санёк и забыл, что от него тоже что-то ждут. Всего было так много, что он потерял счет. Шишкина напомнила. И он мысленно заметался. Никогда не был мастером рассказывать байки, врать и приукрашать. Даже на уроках отвечал только то, что написано в учебнике или тетради, без отсебятины. А тут – целый рассказ. Что же он придумает? Не про детский же сад рассказывать, где остались Красные Руки и Черные Зубы, Восставшие покойники и Зеленые сопли. Все эти писающие котята, клацающие челюсти, туфли с булавками казались ему слишком легковесными рядом с настоящими историями, которые сейчас рассказывались. Что придумать? Чем удивить? Это же японцы сочинили про Годзиллу и призрак из колодца, у них водяные девы и кошки с раздвоенным хвостом. А у них только Вий да упыри…
Санёк снова глянул в окно. Вода струилась по стеклу, словно всю гостиницу опустили в огромный бассейн, а потом вынули – и вот теперь она обтекает. Показалось, что на мгновение к стеклу приблизился призрачный силуэт и тут же отошел. Отпечаталась пятерня. Стала неприятно давить стоящая слишком близко перегородка. Не хватало воздуха, не хватало пространства. Взгляд постоянно упирался во что-то – в угол, стену или стекло. Хоть бы одна форточка! Вот ведь японцы, им лишь бы от мира отгородиться, спрятаться, запереться в своем домике.
Шишкина решительно сдернула с волос резиночку и, хрустя деталями от часов, потопала к свече, что как раз торчала у Даши за спиной. Сильно склонилась к огню. Распущенные волосы обрамляли лицо, занавеской отгородив свет от остальных – казалось, Шишкина вот-вот вспыхнет.
– Юля! Подбери волосы, – предупредила Алиса.
– История на самом деле простая, – тихо начала она, пропуская реплику тренера мимо ушей.
Ее голос время от времени перекрывал быстрый шепоток Каору. Он постоянно кланялся и смущенно улыбался, как бы извиняясь, что вклинивается в рассказ.
– Перед тем как поехать в Японию, я прочитала одну книгу. Называется «Кухня Дьявола». Она рассказывает о том, какие эксперименты японские ученые проводили над людьми во время Второй мировой войны. Хотели на Россию бомбу сбросить, чтобы всех заразить чумой.
Каору несколько мгновений сидел, вслушиваясь в то, что говорила Юлька. Лицо его было сосредоточенное. Шишкина ждала, когда он начнет переводить. Но Каору тянул. Хироси коротко спросил. Каору не ответил. Гайрайго перестала улыбаться.
– Моримура! – произнес Хироси, и Каору резко повернулся к нему. Они заговорили, перебивая друг друга. Лицо Хироси помрачнело.
– Продолжайте, – тихо попросил Каору. – Мы знаем этот труд Моримура Сэйити. Японцы не всегда были правы в том, что делали.
– Это он о чем? – засуетился Вадя, придвигаясь ближе к Саньку.
– Да слушай ты, – отпихнул его Санёк, которого сейчас больше волновало, что произойдет после того, как Шишкина закончит свой душещипательный рассказ про очередную бабушку.
– Бомбу они сбросить не успели. Война закончилась, – снова заговорила Шишкина.
Вадя все никак не мог успокоиться:
– Это какая война? Русско-японская?
– Сам ты – японская, – пихнул его Санёк. – Первая мировая.
– Сань! Ну, ты чего? – Илья устало потер глаза, откладывая телефон. – Какая Первая?
– Это когда Ленин пришел к власти, – блеснула интеллектом Кристинка.
– Народ! Аллё! О чем вы? – Алиса снова пошла пятнами. – Что за каша? Конец Второй мировой войны. Тысяча девятьсот сорок пятый. Американцы сбросили на Японию атомную бомбу.
– Во, я же говорю – русско-японская, – подвел итог Вадя.
Илья коснулся экрана своего телефона, возобновляя игру.
– Давай, Юля, чего у тебя там, на кухне? – пробормотал он, понимая, что никому ничего уже объяснить нельзя.
– Или русско-финская? – громко прошептал Вадя, склонившись к Саньку.
– Да иди ты! – замахал руками Санёк. – Русско-шведская. Когда Петр Первый был.
– Так бы и сказали, – удовлетворился Вадя. – Шишкина! Чего застыла? Вещай, давай!
Юлька не торопилась прерывать спор. Для нее было важно, чтобы все прониклись моментом, чтобы подготовились – сейчас будет страшно.
– Когда японским ученым не дали сбросить бомбу с чумой, они стали изобретать луч смерти. Зачем проводить страшные многолетние войны? Достаточно навести пушку, выпустить луч смерти, и все умрут. Они долго экспериментировали с разными излучателями, и вот наконец придумали. Это было невероятно просто. Даже пушки не понадобилось. Луч смерти помещался в обыкновенную лампочку. И стрелять из нее не надо было. Вкручиваешь в люстру, зажигаешь свет, и она начинает работать – через минуту все в комнате мертвы. Только у этого луча смерти была одна особенность – умершие не сразу понимали, что они умерли. Так же ходили, так же говорили, так же общались друг с другом. Много таких лампочек успели наделать и до времени складывали все в тайном месте. Но вот выяснилось, что одна коробка с лампочками была отправлена не туда. Хотели ее военным послать, а увезли в магазин. В магазине лампочки быстро раскупили – уж больно они ярко и хорошо горели. И вот засияли лампочки с лучом смерти в домах и школах, больницах и магазинах. И целый город умер. Только люди не знали, что умерли, потому что так же ходили и разговаривали друг с другом. Эти лампочки до сих пор горят. Может быть, даже здесь, в Токио. В нашем отеле. Вы заметили, что на завтраке всегда очень светло? В ресторане яркие хорошие лампочки.
