Некро Файлы (ЛП) - Мартин Джордж Р.Р.

- Твою мать, - сказал Пердун, - и он заметил.

- Не смешно, - оборвал их Леонард. – Чуваки из "Уайт Три" на хвосте.

- Так ускорься, - сказал Скотт.

Леонард заскрипел зубами.

- Знаешь, я всегда могу скинуть бесполезный балласт.

- Если выкинуть дворник, это мало поможет, - ответил Скотт.

Леонард оглянулся и увидел, как ниггер лыбится на заднем сиденье. Нет ничего хуже, чем черный юмор. И даже ни капли благодарности. Леонард вдруг во всей ужасающей четкости вообразил, как его перехватывают парни из "Уайт Три". А если его убьют на пару с ниггером? Да плевать, что убьют, а если завтра его найдут в канаве с Пердуном и ниггером? А может, эти чуваки из "Уайт Три" заставят его делать какие-нибудь гадости с ниггером перед тем, как убьют. Типа заставят отсосать черный член или еще чего. Леонард вдавил до упора; пролетая мимо "Дэйри Квин", он резко свернул влево и еле успел, а Рекс пролетел дальше и вмазался в фонарный столб, и потом снова вернулся на место.

Парни из "Уайт Три" не могли вписаться на "универсале", но они даже и не пытались. Проскрипели на парковку чуть дальше, а потом развернулись. Но к этому времени задние фары "Импалы" уже быстро удалялись, как два пылающих геммороидальных узла на жопе ночи.

- Сверни дальше направо, - сказал Скотт, - потом увидишь проселок налево. Выруби фары и пили туда.

Леонард терпеть не мог указания Скотта на поле, но тут было еще хуже. Оскорбительно. И все же Скотт предлагал неплохие планы игры, да и привычка подчиняться приказам квотербека взяла свое. Леонард свернул направо, и Рекс последовал за ними, окунувшись в придорожную лужу.

Леонард заметил проселок, выключил свет и свернул. Он вел между рядами огромных жестяных складов, затем свернул между двумя наугад, немного проехал по переулку, окруженному очередными складами. Остановился, они замерли и прислушались. Через пять минут Пердун сказал:

- Кажись, уделали этих папаебов.

- Ну что, отличная мы команда? – спросил Скотт.

Несмотря ни на что, Леонарду было хорошо. Как когда этот ниггер предложил на поле отличный план, который сработал, и они хлопали друг друга по задницам, забыв, кто какого цвета, потому что все были просто существами в футбольной форме.

- Давайте отметим, - сказал Леонард.

Пердун достал из бардачка стаканчик Скотту и налил ему теплой "Kолы" с виски. В прошлый раз, когда они ехали в Лонгвью, он нассал в этот стаканчик, чтобы лишний раз не останавливаться, но с тех пор уже давно все вылили, да и, кроме того, это все равно ниггер. Леонарду и себе он разлил по старым стаканчикам.

Скотт глотнул и сказал:

- Блин, чуваки, че-то воняет.

- Как моча, - сказал Пердун.

Леонард поднял стаканчик.

- За "Диких Котов" Мад-крика и нахер парней из "Уайт Три"!

- Мне их нахер даром не надо, - сказал Скотт.

Они стукнули стаканчиками, и тут машину залил свет.

Застыв со стаканчиками на весу, три мушкетера, моргая, обернулись. Свет исходил из открытых ворот склада, и посреди свечения застыл жирдяй, словно муха в лимонаде. Позади него висел большой экран из простыни, а на нем показывали какое-то кино. И хотя свет был яркий и приглушал фильм, Леонард, сидевший удобнее всего, кое-что разобрал. А разобрал он девчонку на коленях, отсасывающую мужику (мужика было видно только до пуза), пока мужик приставил ей ко лбу тупорылый черный револьвер. Она на секунду оторвалась от него, мужик кончил ей на лицо и выстрелил. Голова женщины вылетела из кадра, а на простыне появилась кровь, как темные капли на окне. А потом Леонард уже не мог ничего разобрать, потому что в дверях появился еще один мужик, такой же жирный, как первый. Оба казались огромными шарами для боулинга в ботинках. Позади возникло еще больше мужиков, но один жиробас обернулся, поднял руку, и остальные скрылись. Оба жиробаса вышли и один почти захлопнул дверь, оставив только тонкую полоску света, что легла на переднее сиденье "Импалы".

Жиробас Номер Один подошел к машине, открыл дверь Пердуна и сказал:

- Вы, уебаны, и ниггер – наружу.

Это был голос рока. Они только думали, что парни из "Уайт Три" опасные. Теперь они осознали, как обманывались. Вот это была реальная тема. Этот мужик сожрал бы молоток, а высрал бы гвозди.

Они вылезли из машины, жиробас махнул им развернуться, выстроил в ряд и оглядел. Парни еще держали в руках выпивку и, не считая это, были похожи на подозреваемых с опознания.

Жиробас Номер Два подошел, глянул на троицу и ухмыльнулся. Было очевидно, что толстяки – близнецы. Одинаковые кривые черты на одинаковых толстых рожах. На них были гавайские рубашки, отличавшиеся только видом и цветом попугаев, белые носки, слишком короткие черные слаксы и черные, блестящие итальянские туфли с такими острыми носками, что хоть в иглу продевай.

Жиробас Номер Один забрал у Скотта стаканчик и принюхался.

- Ниггер с бухлом, - сказал он – Это как пизда с мозгами. Не идут друг к другу. Небось, накачивался, чтобы потом запустить черную змею в шоколадный пудинг. Или, может, тебя на ванильку потянуло, а эти мальчики и рады служить.

- Я ничего не хочу, только домой, - сказал Скотт.

Жиробас Номер Два посмотрел на Жиробаса Номер Один и сказал:

- Чтобы мамашу трахнуть.

Жирдяи посмотрели на Скотта, чтобы узнать, что он ответит, но он промолчал. Они бы могли собак трахать, он и то был бы не против. Черт, да тащите псину, он сам трахнет, лишь бы отпустили.

Жиробас Номер Один сказал:

- От вас, пидоров, гуляющих с братом из джунглей, меня просто тошнит.

- Это просто ниггер из школы, - сказал Пердун. – Он нам самим не нравится. Мы его подобрали только потому, что его пиздили парни из "Уайт Три", а мы не хотели потом проиграть в футбол по той причине, что он наш квотербек.

- А, - сказал Жиробас Номер Один. – Ясно. Лично мы с Винни против ниггеров в спорте. Стоит им начать принимать душ с белыми ребятами, как уже хочется присунуть белой телочке. От одного до другого - всего шаг.

- Мы тут причем? - сказал Леонард. – Это же не мы интегрировали школы.

- Нет, - сказал Жиробас Номер Один, - это сделал старый Ушастый Джонсон, но вы зато катаетесь с этим вот, и пьете.

- Мы ему в стакан нассали, - сказал Пердун. – Это такой прикол, понимаете. Он нам не друг, клянусь. Просто ниггер, который играет в футбол.

- В стакан нассали, а? – сказал тот, кого звали Винни. – А мне нравится, Хряк, а тебе? Нассали в сраный стакан.

Хряк уронил стаканчик Скотта и улыбнулся.

- Поди сюда, ниггер. Хочу кое-что тебе сказать.

Скотт посмотрел на Пердуна и Леонарда. Без толку. Их вдруг заинтересовали носки их кроссовок; они изучали их с таким интересом, будто это чудеса света.

Скотт подошел к Хряку, и Хряк, еще улыбаясь, положил ему руку на плечи и подвел к большому складскому зданию.

- Что мы делаем? - спросил Скотт.

Хряк развернул Скотта лицом к Леонарду и Пердуну, все еще державшим стаканчики и исследовавшим кроссовки.

- Не хотел пачкать новый гравий на дорожке, - сказал Хряк.

Придвинул голову Скотта ближе к своей, свободной рукой потянулся назад, под гавайскую рубашку, и извлек тупорылый черный револьвер, и приставил к виску Скотта, и спустил курок. Раздался хруст, будто кто-то разминал коленку, и ноги Скотта одновременно поднялись и сдвинулись в сторону, и что-то темное брызнуло из головы, и ноги качнулись назад к Хряку, и ботинки зашаркали и задергались по бетону перед зданием.

- Как мило, - сказал Хряк, когда Скотт обмяк и свесился с его руки, - держит ритм до последнего.

Леонард не мог издать ни звука. Кишки подступили к горлу. Хотелось растаять и затечь под машину. Скотт умер, и мозги, которые изобретали планы закрученней, чем червяки в банке, и командовали его ногами на футбольном поле, размазались, как яичница на завтрак.