Александр Варго - Кулинар
— Как говорится, — процедил мужчина, ловя краем глаза недовольную гримасу на студенистом лице своей спутницы.
— Ну ладно, — качнул головой Чинарский. — Сроду ты был гнилью. А теперь стал боровом!
Мужчина стиснул зубы. Женщина обдала Чинарского презрительным взглядом. Чинарский поймал на себе озабоченный взор официантки и умолк.
— Да-а, чуть человек оступился, так старые приятели сразу на нем метку ставят, — угрюмо проговорил он. — Но я на них не в обиде.
Чинарский потягивал пиво из горлышка и довольно щурился, словно забыл о присутствии не ответившего на его радушный клич мужчины.
— Павел Григорьевич, — кивнул Чинарский на своего гордого знакомого. — А по мне — просто Пашка. Чин еще ничего не значит. Негодяев как раз больше именно среди таких. — Он спародировал высокомерную повадку своего бывшего приятеля. — Я правильно говорю?
Он поднял на очкарика подернутые грустью глаза. Их выражение не вязалось с анархистским пафосом прозвучавшей фразы. Его собеседник молчал.
Чинарский запустил пальцы в свои грязные седеющие лохмы. Пригладил их волнистую, давно не стриженную проволоку и погрузился в раздумья.
Очкарик допил кофе и, подозвав официантку, расплатился.
— Уходишь? — тоскливо уставился на него Чинарский.
— Дела, — принужденно улыбнулся очкарик.
— Ну покеда, — зевнул Чинарский и снова взялся за бутылку.
* * *
Александр вышел из «Золотой рыбки», раздраженный трепотней подсевшего к нему забулдыги, решив, что дожидаться Галину не стоит. Этот хмырь испортил бы им обед. И потому он предпочел просто уйти. Он направился к центру города, но не успел пройти и ста метров, как наткнулся на спешащую Галину.
— Вот так сюрприз! — пробормотал он.
— А вы почему-то идете в другую сторону, — с некоторым недоумением поглядела на него девушка.
— Да так, — передернул плечами Александр, — какой-то идиот ко мне прицепился. Вы ничего не имеете против изменения плана?
— То есть?
— Ну, скажем, встретимся у вас… если это возможно. Понимаете, у меня больная мать. Эта болезнь отравляет мне существование. Нет, я ни в коем случае не виню маму. Но посудите: когда в доме больной человек… — Александр сделал грустное лицо и даже опустил глаза.
— Конечно, я все понимаю… Но…
— Если вам неудобно сегодня, например, перенесем встречу на завтра. Я обеспечу вам праздничный ужин. Свечи, шампанское, изысканная еда…
Галина пожимала плечами.
— Хорошо, — решилась она. — Тогда все же лучше сегодня.
— У вас есть телефончик? — в своей обычной манере спросил Александр.
Галина молча щелкнула замком черной лаковой сумочки в форме баула и достала записную книжку.
— Листок у меня есть. — Александр вынул из внутреннего кармана плаща блокнот и ручку.
Галина продиктовала свой номер. Александр записал и, спрятав пишущие принадлежности обратно в карман, пошел провожать Галину. По дороге она рассказала ему, что работает продавцом в супермаркете, а нынче у нее выходная неделя.
— А вы где работаете? — просто спросила она.
— Я скромный конторский служащий, — уклончиво ответил Александр, — но моя работа позволяет мне вести нормальное существование. Я могу позволить себе ресторан, путешествие, не сильно дорогое хобби.
— Здорово, — простодушно отозвалась Галина.
А Александр вдруг представил себе девушку в виде окуня, с которого счищают чешуйки. Все ее таинственное очарование слезло с нее, как чешуя. Пробившаяся на поверхность наивность и готовность отдаться, которую Александр прочел в ее глазах, сообщила лицу девушки одновременно детское и порочное выражение. Детскость на мгновение тронула Александра, но, перечеркнутая проступившими чертами жадной выжидательности и хищным блеском кокетки, угасла, заставив его с плотоядной жестокостью всматриваться в потускневшее и подурневшее лицо Галины.
— Тогда до вечера. Я все приготовлю.
Александр простился с ней у сквера.
* * *
Чинарский спустил в «Золотой рыбке» все деньги. Даже те, что были отложены в качестве суммы, необходимой на погашение долга. Он не столько ел, конечно, сколько пил. Войдя в раж, Чинарский прикончил целую бутылку «Джонни Уокера». Потом вежливо потребовал у официантки воблы. Та, поняв, что дядечка сильно пьян, если в таком заведении требует воблы, стала настоятельно советовать ему покинуть ресторан. Но когда Чинарский открыл дрожащими руками меню и, мутным глазом выудив из него «Рыбный суп по-гречески», заказал это блюдо, официантка перестала приставать к нему и отправилась выполнять заказ.
— Давненько я не ел горячего, — усмехнулся он. — А ведь известно, что греки — завзятые пиздолизы. Да-а, — мечтательно протянул он, — тонкий народец!
Официантка не то чтобы вспыхнула, но смутилась. Чинарский полагал, что ему подадут что-то вроде паэльи или буйабеса, но ему принесли просто суп из окуней. Однако вкусный и душистый. Он выковырял пальцами из большой пиалы лавровый лист и налепил его на край стоящей под пиалой тарелки.
Павел Григорьевич с супругой давно ушли. Вообще уже сменились три волны посетителей. А Чинарский все сидел и только приговаривал вполголоса: «Мне спешить некуда». Все его долговые обязательства теперь казались ему тоньше папиросной бумаги. Он блаженствовал, шумно хлебая суп и попивая виски.
А когда пришла пора сниматься с якоря, едва не упал на стол. Тут уж официантке пришлось приглашать вышибалу. Чинарский хотел было постоять за свою честь, но был слишком расслаблен после такой выпивки и обеда. А потому, снисходительно махнув рукой, позволил доброму хлопцу выволочь себя на улицу.
Он нашел тихий солнечный скверик и, присев на лавку, закурил. Все его нутро трепетало и ежилось от удовольствия. Гастрономическое наслаждение дополнялось сладким чувством покоя и весеннего тепла. Чинарский дурашливо улыбался проходящим в сопровождении строгих мам и бабушек детям, долго пялился в небесную лазурь, кидал крошки голубям. (Он заныкал в карманы пиджака пару кусков хлеба. Такую уж он имел привычку.)
* * *
На запотевшей поверхности небесно-голубого кафеля возникла маленькая капля. Она долго набухала, вбирая в себя другие — еще более мелкие, — и, наконец, когда сила тяжести превысила силу трения, сорвалась и заскользила вниз, оставляя на плитке гладкий блестящий след.
Пришлось немного подождать, наблюдая за этой каплей, переливавшейся всеми цветами радуги, но торопиться в принципе не было никакой надобности. Все необходимое уже было приготовлено, оставалось просто немного подождать. Полторы дюжины ивовых прутьев, срезанных три дня назад, чуть-чуть подсохли и нуждались в освежении.
Конечно, можно было использовать какой-нибудь заменитель вроде пластиковых трубочек подходящего диаметра. Они такие же прочные и гибкие. Но диоксин хлорида, выделяющийся при распаде поливинилхлорида… Еще неизвестно, как его присутствие может сказаться на конечном результате. Так что с любой точки зрения лучше пользоваться проверенными средствами. Тем более что терпение для кулинара — одно из основных качеств. Тетя Маша придерживалась такого же мнения.
— Рецепт этого блюда я, конечно же, помню наизусть. Там есть некоторые тонкости. Три-четыре фунта налима нужно очистить, выпотрошить, отрезать голову, которую на стол не подают, облить их винным уксусом, дать полежать около часа, затем опустить в крутой соленый кипяток, в котором сперва сварить две луковицы, половину корешка петрушки (я кладу целый), зеленой петрушки полгорсти, два-четыре зерна простого перца. Когда налим сварится, его перекладывают на блюдо, огарнировывают зелеными листьями петрушки, ломтиками налимьей печенки, вареными крупными раками. В соуснике подают белый соус (сейчас не буду останавливаться на его рецепте), или соус из шампиньонов, или соус из помидоров. Лично я рекомендую последний — он поострее и хорошо оттеняет нежный вкус рыбы и печенки. Только сейчас, весной, не достать грунтовые помидоры, а они самые лучшие, поэтому остановимся на соусе из шампиньонов.
Это не сложно. Берется шесть-восемь штук свежих больших шампиньонов, очищаются и опускаются в чистую воду. Затем в кастрюле распускается пол-ложки самого свежего масла, добавляется сок из одной дольки лимона, заливается полстаканом бульона. Туда же опускаются шампиньоны. Один раз вскипятить, вынуть и нарезать ломтиками.
Ложку муки поджарить в пол-ложке масла (самого лучшего), развести двумя стаканами бульона куриного или телячьего, прокипятить, процедить сквозь сито, положить в него (в бульон, естественно) шампиньоны и соус, в котором они варились, прибавить соли и одну рюмку хереса; вскипятить. Можно добавить две ложки сметаны, но я предпочитаю сливки.
