Стивен Кинг - Тёмная половина
Здесь он нашел три машины, стоявших рядышком: грузовик-пивовоз, новый «Форд Эскорт» и густо покрытый дорожной пылью «Вольво».
Когда Алан вышел из патрульной машины, мужчины в зеленом комбинезоне вылез из туалета и зашагал к кабине грузовика-пивовоза. Он был низкого роста, черноволос и узкоплеч. Совсем не Джордж Старк.
— Офицер, — дружески обратился он к Алану и отдал ему небольшой военный салют. Алан кивнул в ответ и направился к трем пожилым леди, сидевшим за столиком для пикника и распивавшим кофе из термосов под аккомпанемент оживленной беседы.
— Хэллоу, офицер, — сказала одна из них. — Мы чем-нибудь можем помочь вам?
«Или мы, быть может, делаем что-то не так?» — спросили их встревоженные глаза.
— Я только интересуюсь, ваши ли эти «Форд» и «Вольво», — ответил Алан.
— «Форд» — мой, — сказала вторая дама. — Мы все в нем приехали. А насчет «Вольво» я ничего не знаю. Это разыскиваемая машина? Мой сын как-то разыскивал свою машину, но он такой забывчивый! Сорок три года, и я все еще должна говорить ему…
— Все в порядке, мэм, — сказал Алан, одарив их лучшей улыбкой на тему «полисмен — ваш лучший друг». — Никому из вас не пришлось увидеть, как приехал сюда этот «Вольво»?
Они покачали головой.
— Может, вы видели кого-нибудь здесь еще, кому бы могла принадлежать эта машина?
— Нет, — ответила третья дама. Она взглянула на него маленькими яркими глазками. — Вы идете по следу, офицер?
— Извините, мэм?
— Разыскиваете преступника, я подразумеваю.
— Ох, — сказал Алан. Он почувствовал замешательство. Что действительно он здесь искал? О чем он в сущности думал, попав сюда? — Нет, мэм. Я просто люблю «Вольво». (Мальчик, это звучит очень красиво. Это звучит просто… чертовски… мастерски.)
— Ах, — сказала первая дама. — Ну, мы так никого здесь и не видели. Не хотите ли чашку кофе? Я думаю, она никогда не помешает.
— Нет, спасибо, — ответил шериф. — Желаю приятного дня, леди.
— Вам также, офицер, — хором ответили все трое, продемонстрировав удивительную трехчастную гармонию. Это заставило Алана еще больше ощутить всю нереальность происходящего.
Он подошел к «Вольво». Попробовал дверцу водителя. Она открылась. Салон автомобиля напоминал раскаленный горячим солнцем чердак. Здесь кто-то еще недавно сидел. Он посмотрел в хвост салона и увидел пакет, несколько больше обычно используемого для одежды, лежащий на полу. Алан нагнулся между сиденьями и поднял его.
«НОСОВЫЕ ПЛАТКИ» красовалось на пакете, и шериф ощутил себя так, будто кто-то запихнул ему в желудок шар для боулинга.
«Это еще ничего не означает, — сразу проговорил голос Протокола и Разума. — По крайней мере, ничего обязательного. Я знаю, о чем ты думаешь — о детях. Но, Алан, эти вещи распродаются везде в дорожных киосках, где ты покупаешь жареных цыплят, ради всего святого».
И все же…
Алан убрал пакет в один из карманов и вышел из машины. Он уже собирался захлопнуть дверь, но затем опять нагнулся. Он пытался заглянуть под щиток управления и никак не мог сделать этого на своих длинных ногах. Ему пришлось встать на колени.
Кто-то запихнул еще один шар в его живот. Он издал неясный звук — тот звук, который служит у мужчин выражением попадания в трудно достигаемую мишень.
Провода зажигания были прикручены снизу, а их медные жилы оплавлены. Это произошло, как знал Алан, после их соединения друг с другом. «Вольво» был заведен «горячей проволокой», а не ключом от зажигания. Затем, уже здесь, водитель разъединил эти провода, чтобы вырубить двигатель и оставить машину на парковочной стоянке.
Значит, это правда — хотя бы частично. Большим вопросом остается, насколько велика эта часть. Он начал ощущать себя человеком, приближающимся все больше и больше к потенциально для него смертельно разгадыванию тайны.
Алан подошел к патрульной машине, влез в нее, включил двигатель и снял микрофон с вилки держателя.
«В чем же истина? — шептали Протокол и Разум. Боже, это был сводящий с ума голос. — Что кто-то забрался в дом Бомонта у озера. Да — это возможная правда. Что кто-то, называемый Джорджем Старком, вытащил тот черный „Торнадо“ из амбара Фаззи Мартина? Продолжай, Алан».
Две мысли пришли к нему почти одновременно. Первая была о том, что если он свяжется с Генри Пейтоном из полицейского управления в Оксфорде, как ему говорил Харрисон, он возможно никогда не узнает, чем завершилась эта игра. Лейк Лейн, где располагался летний дом Тада Бомонта, была смертельным концом. Полиция штата прикажет ему самому не приближаться к дому — особенно, когда узнают, что человек, держащий там Лиз с двумя детьми, подозревается не менее чем в двенадцати убийствах. Они захотят, чтобы шериф только заблокировал дорогу и больше ничего, пока они пришлют сюда армаду патрульных машин, может быть, броневик и, как мог предполагать Алан, несколько подрывников и боевых вертолетов.
Вторая мысль была о Старке.
Они не думали о Старке, они даже не знали о нем.
Но что если Старк реально существует?
В этом случае, Алан склонялся к мнению, что присылка отряда патрульных, ничего не знающих о том, с чем им придется столкнуться в доме на Лейк Лейн, будет напоминать марш в мясорубку.
Он положил микрофон обратно. Он должен заняться этим и заняться один. Возможно, это и ошибка, вероятно даже, но это то, что он собирался сделать. Он мог жить с мыслью о собственной глупости, Бог знает, что это уже случалось с ним и ранее. Но он не мог жить, сознавая вероятность того, что он вынудил смерть женщины с двумя младенцами, вызвав по радио полицейскую подмогу, не зная подлинной ситуации.
Алан вылетел из зоны отдыха и направил машину на Лейк Лейн.
24. ПРИБЫТИЕ ВОРОБЬЕВ
Тад не поехал через шлагбаум (Старк дал команду Лиз ехать именно там, что сэкономило им полчаса дороги), а потому должен был миновать либо Льюистон-Обурн, либо Оксфорд. Льюистон-Обурн, или Л.О., как его чаще именовали местные жители, был куда более крупным городом, чем Оксфорд… но полицейское управление и казармы находились именно в Оксфорде.
Тад выбрал Л.О.
Он стоял у светофора и все время поглядывал на зеркало заднего обзора, выискивая полицейские автомобили. В это время его снова захватила мысль, которая пришла ему в голову еще во время разговора с Роули у автомобильной свалки. На этот раз она не была столь щекочущей, а скорее напоминала удар открытой ладонью.
Я знаю. Я хозяин. Я посредник.
«Мы связаны здесь с магией, — подумал Тад, — а любой маг, стоящий своего звания, имеет свою волшебную палочку. Все это знают, к счастью, и я знаю, где можно найти этот нужный мне предмет. Где, фактически, его продают дюжинами».
