Антон Ледовских - Город живых
Сон долго не приходил. Жесткий пол и мокрая одежда не сильно благоприятствовали непринужденному отдыху. Кроме того, тяжелые мысли по поводу последних событий не покидали как Данила, так и Карину. Испытания, выпавшие на их долю, смогли надломить даже таких бывалых воинов. Рейдер сильно переживал смерть своего друга. Из головы же Карины никак не хотел выходить образ мертвого и улыбающегося погонщика.
Наутро они поднялись совершенно разбитыми и не отдохнувшими. Оставаться на бензоколонке дальше не имело смысла, и молодые люди продолжили свой путь под немилосердно капающим дождем. Голод и усталость полностью лишили их сил. На второй день даже по асфальту они одолели ничуть не больше вчерашнего.
К вечеру Данила стало лихорадить, резко подскочила температура. Рейдера бил озноб, ноги практически не держали. Карине даже пришлось поддерживать его при ходьбе. Их обоих мучила одна и та же мысль: Данил в пылу битвы мог не заметить, как был ранен. И, возможно, инфекция уже распространялась по его телу, готовясь нанести последний удар.
Хуже всего было то, что на сей раз место для ночевки им найти не посчастливилось. Спать пришлось под открытым небом. Противный мелкий дождь не останавливался ни на минуту. Данил, опасаясь больше за Карину, чем за себя, пытался отстраниться от девушки. Но Амазонка была непреклонна. Спать они легли бок о бок. Хотя оба практически не сомкнули глаз до утра.
Несмотря на усталость и ужасно проведенную ночь, к утру Даниле значительно полегчало. Жар спал. Но факт этот порадовать рейдера не успел. Буквально через несколько часов после рассвета лихорадить уже стало Карину. То, что это не вирус, оба практически не сомневались, но легче от этого не было. Девушка так ослабла, что идти самостоятельно не могла. Данилу пришлось нести девушку на руках. И несмотря на то, что вдали уже виднелись трубы старого металлургического завода, города им достичь не удалось.
К рассвету четвертого дня погода, наконец, улучшилась. Карина, которую отпустил непонятный недуг, почувствовала небывалую легкость во всем теле. Солнце, ласково светящее из-за разошедшихся туч, поднимало настроение и вселяло надежду. Город был практически в зоне видимости.
Данил не сомневался, что следующую ночь они проведут в тепле и уюте изолятора. Мысль, что он сам добровольно стремился в карантин, смешила его. Но сейчас унылые камеры далекого застенка казались ему самым желанным пристанищем, которое он мог себе представить.
Впереди возникло досадное препятствие. Дорога к центральным воротам была закрыта, в направлении дороги, ведущей к ним, виднелось целое стадо бесцельно слоняющихся тварей. За последние дни молодые люди не раз встречали на своем пути небольшие группки и отдельные особи зомби, и те не подавали вида заинтересованности в двух одиноких путниках, но добровольно пойти через целое стадо Карина и Данил решиться не могли. Решено было обойти стадо и попытаться попасть на территорию города, переплыв через реку.
Путь, выбранный Данилом, пролегал по окраинам заброшенной деревеньки, упиравшейся своей южной окраиной в пограничную речку. Мертвяков в деревеньке, к радости путников, не было. Миновав две небольшие улицы, Карина с Даниилом остановились перед линией домов, задние дворы которых выходили прямо на реку. Рефлексы, отточенные за время службы что у Данила, что у Карины, отвращали обоих от любых замкнутых или плохо просматриваемых пространств, однако другого пути, кроме как через двор одного из домиков, к реке не было.
Осторожно оттеснив девушку, Данил, держа перед собой обнаженный меч, толкнул покосившуюся калитку. Та жалобно скрипнула давно не смазанными петлями и неожиданно легко поддалась. Данил сделал осторожный шаг внутрь. Двор был пустынен. Пробиваясь сквозь растрескавшийся асфальт, по всему двору стояла высокая сорная трава. Вроде бы все было спокойно. Стараясь не задерживаться, молодые люди пересекли двор и вышли в примыкающий к задней части дома огород. Путь к реке был открыт. Только небольшой заборчик, больше декоративный, чем функциональный, отделял их от водной глади. До спасения было рукой подать. Переглянувшись, молодые люди бросились в дальний конец огорода.
За спиной послышался грохот. Карина, не оборачиваясь, прибавила скорости. Данил все же успел бросить мимолетный взгляд назад. Неизвестно откуда взявшийся, за ними несся огромный лохматый пес. Времени удивляться факту присутствия в несколько лет назад заброшенной деревне живой и невредимой псины у рейдера просто не было. Огромными скачками зверюга стремительно приближалась.
Карина, развив приличную скорость, с разбегу перескочила забор и плюхнулась в мутную воду реки. Неизвестно, осмелилась бы девушка совершить подобный поступок, зная, что еще пару дней назад русло реки было практически полностью заполнено плавающими разлагающимися телами упокоенных мертвяков. Однако Амазонка об этом не знала, да и времени на раздумье у нее было не так уж много. Данил, отставший из-за заминки, связанной с его любопытством, был не так удачлив в прыжке. Неловко зацепившись за протянутую поверх забора колючую проволоку, он сильно поранил ногу, разорвав форменные штаны от колена до самого низа. Его обожгла неожиданно сильная боль, однако Данил нашел в себе силы не обращать на нее внимания. Псина отстала, не решившись перемахнуть через забор, а спасительный берег был настолько близко, что мысли о досадном ранении были моментально забыты.
Мокрые и жалкие, они выбрались на противоположный берег. Утопая в грязи, Данил с Кариной кое-как пробились через заросли высокого камыша. Перед ними открылась широкая поляна, упирающаяся своим дальним краем в невысокий холм. С трудом переставляя ноги, парочка побрела вперед.
Тишину над головой разорвал звук одиночного выстрела. Данил вскинул голову вверх. С вершины холма к ним спускался пограничный патруль. Яркие камуфляжи защитного цвета и юные лица пограничников свидетельствовали о том, что перед ними были явно новички. Данил лихорадочно всматривался в лица патрульных, пытаясь найти хоть одно знакомое. Тщетно, парни были незнакомые.
Патрульные, тем временем уже успев взять на изготовку автоматы, наставили на нарушителей границы черные дула стволов.
– Смотри, он ранен, – донеслось до слуха Данила.
Мучительное чувство дежавю навалилось на рейдера, словно железобетонная плита, пригвоздив его ноги к земле. Данил вспомнил свой первый патруль. Картина воспоминания мертвой девушки всплыла перед его глазами, пугая своей четкостью. Сжав руку Карины, он притянул девушку к себе и крепко обнял ее, заслонив своей спиной Амазонку от автоматных стволов. Карина, чувствуя значимость момента, не делала попыток пошевелиться, покорно замерев в объятиях рейдера.
