Лиля Калаус - Фонд последней надежды
Ася сразу же вспомнила анемичное лицо Гришани, его белую ермолку и длинную опиумную улыбку.
— Это он кур резал. Приносил пару цыплят живых, корм в спичечном коробке, кормил их, пел мантры, мелом рисовал на полу пятиконечную звезду и резал им горло ножиком. — Ася поморщилась.
— А в чём смысл? — спросил Коршунов, принимая у неё угощение.
— А он потом степплером делал из них герб России и бил ему земные поклоны.
— А-а… Остроумно. Вы, Ася, всё же с грантёрами поаккуратнее. Они нам нужны живьём! — с набитым ртом сказал Коршунов. — Значица так. Завтра наша девушка принесёт половину суммы, примите у неё приходным ордером. А с отчётом на вторую половину придётся поработать. Пусть чеки и прочая чепуха хотя бы примерно соответствуют сумме, тогда мы сможем закрыть грант и к чёртовой матери отправить его в подвал. А денежки оперативно вернём в бюджет.
Ася вздохнула и принялась собирать с пола и ссыпать в мусорку лилипутские конфеты. Мстительно сунула саулешкину папку в самый низ внушительной стопки грантовой документации, уселась за стол и раскрыла ежедневник. Что у нас на сегодня… Ага.
Розовым маркером было помечено самое важное: продукты купить, погладить Владу рубашки, испечь «лимонник». Жёлтым — делишки так себе, к примеру, поговорить с Гулькой насчёт гороскопа Майя, выпросить у Николай-улы файликов побольше, почистить почтовый ящик и посетить занятие по инглиш. Зелёным — всякая фигня типа докладной, подбивки старых документов и безнадёжных телефонных звонков грантёрам. Любуясь весёлым колоритом списка, Ася думала об Олеге Юрьевиче.
Странный мужик. Внук он там кондотьера или не внук, а ничего о нём толком и не известно. Бабы фондовские прямо млеют — типа, ах, какой мужчина. Холостой, к тому же. Кое-кто ей, Асе, даже завидует. А чему завидовать? Начальник он требовательный, у него чаи гонять, как при Гамаюныче, не приходится. Правда, авралов новый шеф не терпел, после работы не задерживал, за пирожками в кулинарку не гонял.
Нет, не понимала Ася фондовских баб. И где они красавца увидали? Черты лица хоть и правильные, зато вечно хмурится. Высокий, плечистый — но сутулый. Рот кривой, как у демона. Щёки — в тенях от проступающей щетины. На макушке топорщится смешной хохолок, о котором он, видимо, не подозревает. Глаза холодные, отстранённые.
Работоголик чокнутый. Хлебом не корми — дай ему документов пачку, да потолще…
В первый же день шеф велел Асе изъять из архивных могил незакрытые гранты, нечистые на руку получатели которых давно растратили денежки, не потрудившись составить даже липовых отчётов. В коллективе Олега Юрьевича мгновенно прозвали «золотарь наш ассенизатор». Учёт провисших грантов был делом хлопотным и неблагодарным, и на каждой программе висело множество финансовых «хвостов». «Сдуется, — уверенно говорили старожилы „Ласт хоуп“. — Ягнёночек! Наших козлищ ему не одолеть, даром что нью-йоркскую школу бизнеса окончил». И вот поди ж ты…
Первым к ногтю был решительно прижат Савва Юродцев, издатель-культуролог и городская сволочь. Вызванный Асей на ковёр к шефу, он прибыл с полуторачасовым опозданием. По обыкновению, задорно матерясь, пинком открыл дверь кабинета… Что было дальше, Ася не знала (Коршунов услал её в бухгалтерию), но Майра с Гулькой рассказывали, что Жибек видела, как хам Юродцев выходил от Коршунова бледный и тихий. Бабки, высосанные из Фонда, принёс в зубах под вечер. К тому времени в очереди на порку томились троюродный племянник бывшего городского головы; модный галерист, ловко симулирующий буйное помешательство; авантажный политик, основавший партию имени себя, и целый выводок нарушителей договорных обязательств помельче.
Ася отложила ежедневник и погрузилась в сочинение докладной.
Мукой было выжимание из мозга канцелярских формулировок, описывающих самые простые вещи, постоянно встречающиеся в грант ёрской жизни, как-то: алчность, наглость, враньё, воровство, обман, дешёвые понты и проч. Но это были цветочки. Готовую докладную следовало поместить в фондовскую спецпрограмму CHAO и выслать по сети грантменеджеру Макбал Идрисовне.
Все работники Фонда ненавидели CHAO, и никто, кроме грантменеджера не умел толком ею пользоваться. Идрисовна внушала Асе первобытный страх, казалось, что внутри макбаловской головы, под белым липким начёсом и китайскими нефритовыми шпильками, происходит совершенно нечеловеческий мыслительный процесс в рамках вывихнутой логики постмодерна. К тому же бравые ребята-программисты совершали апгрейд CHAO каждый месяц, иногда до неузнаваемости меняя интерфейс. Ритм изменений улавливала только Идрисовна. Сотрудники ежедневно шлялись к ней за консультацией, как обитатели яранг к старому опытному шаману.
Скинув докладную, Ася взялась за Савву. Она водрузила на стол коробку с косой надписью маркером «Залатая Арда» (Еркенчик писал, лапа), содрала с неё скотч и приступила к изучению заплесневелых артефактов. Скоро в руках у неё оказалось двухсотстраничное описание проекта «Возрождение: Золотая Орда».
В памяти всплыла история двухгодичной давности, о которой тогда трындел весь Фонд.
А случилось вот что. Всем на удивление, маленькая НПО-шка с претенциозным названием «Ренессанс» получила от «Ласт хоуп» солидный грант по программе «Национальное согласие» на организацию молодёжного городка в окрестностях Зоркого. Концепция отчасти напоминала киббуцы — с общественной собственностью, собраниями, добровольным входом и выходом, знаменитым принципом «от каждого по способностям, каждому — по потребностям» и отсутствием зарплат. Идеология же опиралась на хрестоматийную концепцию Бати о мирном сосуществовании разных народов в многонациональной и многоконфессиональной стране и опыт студотрядовской «шабашки» советских времен.
Проект замутила парочка молодых яппи зоркинского розлива. Для начала они съездили в Гайану и Трансвааль на круглые столы по обмену опытом с такими же кровососами от международной благотворительности, затем с помпой провели молодежный фестиваль «Жабанай — совесть выбирай!», наследили в местной прессе и, наконец, потянули загребущие ручки к бюджетам благотворительных организаций, имеющих представительства в Буркутстане. А вот дальше случилась заминка. По-честному сочинять проекты, сводить бюджеты и вообще — отрабатывать гранты западного демократического сообщества щенкам-яппи ужасно не хотелось. И они наняли инвалидную команду из журналюг и бывших аппаратчиков низшего звена во главе с тем самым Саввой.
Юродцев споро взялся за дело. Он в рекордные сроки надристал свой опус, как раз сейчас находящийся в руках у Аси.
