Роман Кравцов - Раздвоение личности
Я не знал, что сказать на это. То, что меня выручила собственная же болезнь — раздвоение личности? Возможно, вампир захватил своими ментальными щупальцами лишь мое сознание, ведь Ривз не был абсолютно ничем скован? Значит, я выжил именно благодаря своему второму Я, но Мертвецу этого знать совсем не обязательно.
— Не знаю, — сказал я, отворачиваясь к окну.
— В общем-то, это сейчас и не важно, — помедлив, сказал Мертвец. — Думаю, тайну смерти Графа мы узнаем в самое ближайшее время. То есть ты узнаешь. Я, к сожалению, лишен способности передвигаться по Олеандру под фиолетовыми лучами Ночного Солнца.
— А хотелось бы?
— Хотелось бы жить полной жизнью, а не полусуточной.
— Слушай, Мертвец, почему вы не хотите становиться привидениями? Это ведь лишает вас всех проблем с разлагающимся телом, да и к тому же, делает из вас ночную нечисть.
— Сомневаюсь что это приятно. Кейл, — Мертвец задумчиво пожевал кончик сигары. — Быть бестелесным, никому не нужным духом намного хуже, чем ходячим трупом. Так считают все мертвяки, поверь. Да и к тому же что хорошего в ночи? Вампиры и оборотни? Смешно… Зато с восходом Дневного Солнца на улице появляется столько колоритных персонажей, что прямо начинаешь радоваться тому что когда-то умер. Та же Мать валькирий, например. Или воистину феноменальный Гурман. Он же штучный экземпляр! Больше энергетических вампиров просто нет! Ну, и я, в конце концов.
Автомобиль миновал длинный мост переброшенный через Второе Кольцо и въехал на дорогу из белого гравия. Все Кольца Олеандра, кроме Первого, имели чисто символический характер — в данном случае эту роль выполняла река Джиегвар. Третьим Кольцом и вовсе считалась широкая, но ничем не примечательная дорога опоясывающая весь Олеандр.
Нужное нам Западное Кладбище как раз находилось где-то между Вторым и Третьим Кольцами.
— Кстати, а что с вами происходит, когда садится Дневное Солнце? — спросил я, в общем-то, не очень и надеясь что он ответит.
Было общеизвестно, что кровососы тут же впадают в непробудную спячку и потому на ночь обычно накрепко запираются у себя в домах. Нечто похожее происходило и с оборотнями, а вот валькирии так и вовсе просто-напросто исчезали, появляясь на том же самом месте со следующим рассветом Дневного Солнца. Это мне когда-то рассказывала Лейна.
Лейна… В груди вдруг как-то сразу стало тоскливо.
— Мы — единственные кто остается в рассудке, — сказал Мертвец после настолько долгого молчания, что я уже перестал надеяться на ответ.
— Что? — не понял я.
— Мы не впадаем в спячку или что-либо подобное. Все что жизненно важно для мертвяков — это не попадаться под воздействие Ночного Солнца. Иначе мы рассыплемся в прах и станем привидениями.
— И… где же ты проводишь ночь?
— У себя дома, — пожал плечами Мертвец. — Ты даже не представляешь как это скучно. Лучше бы мы все-таки засыпали или исчезали в воздухе подобно валькириям.
— Я не знал этого, — медленно сказал я.
— В курсе лишь ограниченный круг существ, — кивнул Мертвец и усмехнулся. — Трупы — народ скрытный. Кто тебе та валькирия?
— Какая?
— Не отлынивай.
Я вздохнул. Все ясно. Откровенность за откровенность.
— Ее зовут Лейна, и мы когда-то… были вместе.
Мертвец дал по тормозам так резко, что я едва не припечатался носом об лобовое стекло.
— Да ты гонишь! — восхитился он. — Правда что ли? А я-то думал они все того… малость нетрадиционны.
Я криво усмехнулся.
— И как она? — поинтересовался Мертвец. — Ну, я имею в виду…
— Я понял, — перебил его я. — Она в этом плане вполне нормальная, как и все девушки.
— Умеешь ты удивлять, Кейл, — улыбнулся Мертвец. — В жизни бы не подумал… Но, судя по всему, вы теперь даже не общаетесь?
— Нет. И не надо спрашивать почему.
— Не буду, — неожиданно легко согласился Мертвец.
Некоторое время мы ехали молча.
— А не надо ли Гурману чего-нибудь прикупить? — додумался вдруг я.
— Ты что?! — заржал Мертвец. — Не дай бог, ты принесешь ему нечто, с его точки зрения совершенно отвратное. Он из тебя в отместку всю энергию высосет. Будешь потом до самого заката парализованный валяться.
— Разве его действия не контролируются? — удивился я. — Темные что, не следят за его рационом?
— Не-а, — почему-то скривился Мертвец. — Это посчитали нецелесообразным. Гурман никогда не позволяет себе лишнего, да и к тому же убить он не может. То есть может, конечно, но не энергетическими способами.
— Что-то мне страшновато к нему идти, — поежился я.
— Тебе сейчас нужно цепляться за любой даже самый крохотный шанс, — пожал плечами Мертвец.
Больше мы не разговаривали. Мертвец напевал под нос какую-то простенькую мелодию, а я все никак не мог выкинуть из головы Лейну. Забавно. Лишь на волоске от смерти я понял, какую серьезную ошибку совершил полгода назад.
Путь к кладбищу пролегал через узкую ухабистую дорогу, и Мертвец то и дело охал, причитая, что его автомобиль на такое не рассчитан. Наконец мы остановились возле высокой чугунной ограды.
— Я с тобой не пойду, — сказал Мертвец. — Нет права.
Я чертыхнулся. Совсем забыл про то, что мертвяки не могут войти на территорию кладбища без разрешения Темных, так же как и вампиры не могут укусить человека, не имея на то лицензии.
Исполинские деревья доросшие казалось, до самого небосвода, не давали лучам Дневного Солнца более или менее приемлемо осветить окружающее, что создавало неприятную, даже какую-то зловещую атмосферу. Но уж чего-чего, а темноты я никогда не боялся.
Из домика сторожа выбежал немного толстоватый мужичок в нелепых высоких сапогах.
— Кто такие? — почти что вежливо спросил он.
Вот только нацеленная на нас двустволка с этой вежливостью никак не вязалась.
— Эй, полегче, дядя. — усмехнулся Мертвец.
Вглядевшись в него, сторож опустил ружье.
— Вы… — он нервно облизал губы, видимо пытаясь подобрать наиболее тактичные слова. — На подпитку?
— Нет, — лениво протянул Мертвец. — Я с утра уже побывал у твоего южного коллеги.
— Мне нужно увидеться с Гурманом, — влез я в разговор. — Это ведь не запрещено?
Сторож фыркнул.
— Это уже смотря, какое у него будет настроение. Пойдемте, я проведу.
Он повесил свое оружие на плечо и призывно махнул рукой.
— Хочется надеяться, что этот чокнутый сегодня в хорошем расположении духа, — сказал, появившийся рядом, Ривз.
Сторож открыл передо мной ворота и опасливо посмотрел на Мертвеца.
— Не волнуйся, — усмехнулся тот, глубоко затягиваясь сигарой. — Я все равно не смогу войти.
