Даша Пар - Алая колыбель. Любовь Бессмертных
— Я не понимаю, о чём ты говоришь!
Жжение усилилось, бросив взгляд на свою руку, я увидела огромные красные шелушащиеся ожоги с какими-то язвами, через которые сочилась водянистая кровь. Издав крик ужаса и оттолкнув Аннет, я бросилась вперёд по направлению к дому. Влетев в помещение, я испуганно завертелась на месте — повсюду было солнце, казалось, в этом доме нет места, где я была бы в безопасности. Вскрикнув, я бросилась в подвал к той, салатовой комнате, где проснулась. Но меня перехватили по пути.
— Тише-тише, — шептали женские губы, опускаясь вместе со мной на пол, прикрывая от всего мира, — не нужно бежать, ты в безопасности.
— Мне больно, — прохрипела я, чувствуя, как кровь струится по моим щекам, пачкая белое платье.
— Боль пройдёт, — прошептала Аннет, — здесь стоят солнцезащитные стёкла. Ты в безопасности, — шептала она вновь и вновь, всякий раз, как я пыталась вырваться и убежать в подвал.
Наконец, слёзы высохли, дрожь и боль прошла, оставив меня с удивительным чувством пустоты и облегчения.
— Это ты сделала? — прошептала я, поднимая глаза на вампира.
— Да, я не думала, что ты настолько эмоционально всё воспримешь, — извиняюще улыбнувшись, ответила она, — поэтому пришлось успокоить тебя.
— Спасибо, — шепнула я, а потом, пока не передумала, быстро поцеловала её в щёку, чувствуя мерное, еле слышное биение чужого сердца.
— Вставай, я отведу тебя в душ и выдам новый комплект одежды, — девушка поднялась на ноги и отряхнула невидимые пылинки с колен, а затем протянула мне руку.
— Эм… спасибо, Аннет.
***После мягкого травяного душа в зеркальное комнате и нового платья, на этот раз голубого, я спустилась вниз на первый этаж и прошла в небольшую светлую гостиную со множеством пуфиков и кофейных столиков. Там меня уже ждала Аннет. Она сидела на миниатюрном диванчике, попивая сладкий, как мёд, кофе и листала старинную книгу. Когда я вошла, она посмотрела на меня и убрала книгу, мельком обнажив обложку — Иоганн Георг Фауст.
— Как ты себя чувствуешь? — в её голосе прозвучали волнительные нотки.
— Более-менее. Сейчас скорее задета моя гордость, — скомкано ответила я, опускаясь на один из пуфиков и протягивая руки к свободной чашке кофе.
— Тебе это было нужно, — ответила она, — иногда взрыв эмоции становится лучшим решением проблемы. Скажи, ведь сейчас ты чувствуешь себя гораздо легче?
— Может быть, — я не хотела признавать правоту девушки, однако мне и правда стало комфортнее. Будто бы невыносимая тяжесть на сердце стала легче, воздушнее, как сливки.
— Главная твоя проблема, это то, что ты бежишь от себя, отказываешься принять новую сущность и быть тем, кто ты есть. Это часть обращения в вампира вместе с ломкой костей, откатами и беспричинными вспышками гнева. Твоя психика всё ещё принадлежит человеку по имени София, однако ты вампир. И ты должна принять это вместе со всем, что сопутствует этому существу. И боль, и кровь, и ярость, холодность, презрение. Рано или поздно, но эти чувства уйдут, оставив после себя цельную личность, знающую про себя всё. Так происходит со всеми нами, поверь мне. Но чтобы достичь равновесия, ты должна сначала пройтись по раскалённым углям молодости и постараться выжить в этом кровавом безумии, что накрывает всех новообращённых. — Она ненадолго замолчала, уставившись в свою чашку с кофе, вяло постукивая ложкой по краям фарфора. — Это одна из главных причин, почему молодой вампир не должен оставаться один. Ему нужен хозяин, тот, кто будет направлять и уберегать от опасностей. Таким должен был быть Константин, но из-за твоей особенности, он сбился, словно бы сам заразился ядом молодости. Это привело к тому, что твои чувства и так неустойчивые, стали ещё более зыбкими, неуравновешенными.
— Что мне теперь делать? — тихо спросила я.
— Жить, — она посмотрела на меня и ослепительно улыбнулась, показав верхние зубы, — и принять помощь от Себастьяна, разумеется.
— Кажется, в этом вопросе у меня нет выбора, — почти беззвучно пробормотала я и скривилась.
— София, о чём ты? — недоумённо спросила Аннет, — твоего предыдущего создателя убил охотник, ты сама чуть не погибла, а затем скрылась в неизвестном направлении, даже не попытавшись связаться с советом вампиров! Ты не дала нам шанса помочь и направить тебя, а сейчас ведёшь себя, как загнанный зверёк. В чём причина твоего недоверия?
И вот тут я крепко призадумалась. Похоже, Себастьян скрыл от остальных мой поступок. Теперь я вступала на минное поле, мне нельзя забывать, что передо мной сидит эмпат, который может почувствовать, если я совру.
— Всё пошло от охотников, — попыталась выкрутиться я, — они очень наглядно рассказали мне о вампирах и остальном теневом мире. Когда я узнала, что Константин был связан с метаморфом, который убил мою подругу… скажем, после этого я предпочитаю одиночество.
— Я понимаю тебя, но также понимаю, почему Константин так поступил, хоть многие его поступки вызывают недоумение — нужно было действовать иначе, умнее. Причина, по которой Константин так взялся за метаморфа, была в уникальности этого «исчезнувшего» вида. Ему просто хотелось его изучить.
— А в результате погибли молодые девушки и моя подруга Мария, — горько воскликнула я, ударяя кулаком по подушке, — я не могу понять таких игр, и молчу про то, чтобы принять их. Я судила о вампирах именно по Константину, и картинка у меня получилась нерадостной.
— Я надеюсь, что нам удастся исправить это, — она встала с дивана и босиком подошла ко мне, опустившись на колени и коснувшись моего лица, — а теперь, скажи мне, ты хочешь отправиться на охоту?
***
Когда Аннет предложила «поохотиться», я не думала, что всё окажется таким масштабным. И мы отправимся на Ибицу. Честно говоря, я вообще не думала, что смогу покинуть остров так скоро.
Стоя перед зеркалом в своей новой комнате и примеряя супер-короткое серебристое платье с глубоким вырезом на груди и оголённой спиной, я прокручивала в голове варианты развития событий. Мне не понравился взгляд Аннет, когда она говорила об охоте. Кажется, что вампир что-то замышляет. А ещё больше меня пугали её способности. Рядом с Аннет чувствуется странное напряжение, всё время кажется, что меня касается кто-то невидимый с длинными омерзительно-мягкими лапками. Они забираются под кожу, пробираются до сердца и сжимают его, вызывая ложь! Я слишком сильно дёрнула низ платья, и оно издало громкий треск, порвавшись вдоль шва. От обиды я прикусила губу и сдёрнула его полностью с себя. Его мне дала Аннет. Ну и пусть, всё равно мне оно не понравилось — слишком короткое.
