Гайя Антонин - Вызов
- Я пришел, - он выдержал паузу, эффектно играя лицом. Опять он смахивал на Дэймона Сальваторе, - чтобы преподнести тут кое-кому парочку сюрпризов. Кроме всего прочего, - он саркастично улыбнулся Ингемару.
Ох, не только на Траяна отчего-то злился куратор... Я наблюдала, боясь пошелохнуться. Лицо викинга вытянулось.
- Имел честь ненароком подслушать ваши весьма вольные рассуждения на тему закона, когда пытался войти через эти вот двери, - Марсель указал на главный вход, - но не повезло. Тогда Ева сказала, что можно влезть через пожарный выход. А Эстелла весьма любезно позвонила мне с телефона Траяна, чтобы попросить вмешаться...
- Зачем?! - изумился Траян.
Этот вопрос мучал всех присутствующих. Воистину, не прийди куратор, все могло закончиться очень и очень печально.
Впервые Эстелла подняла голову. Ее измученные голубые глаза обвели несмело всех нас и остановились на Траяне.
- Потому что я не хотела кровопролития. Поэтому. Я не знала, что делать, я ведь... просто рабыня. Я вспомнила, что куратор Марсель угрожал тебе санкциями. И когда вы ушли, я взяла из бардачка твой телефон и позвонила ему.
- Нехорошо, Траян, закрывать живых людей в машине, - заметил Марсель.
Куратор взглянул на меня, чуть улыбнулся. Я попыталась изобразить улыбку в ответ.
- Ладно, пора к сюрпризам переходить...
- С меня на сегодня хватит сюрпризов, - сказал Траян.
Марсель свистнул в два пальца, глядя на лестницу, с которой спустился.
- Сейдж! Кантильен! - крикнул он.
Все мы уставились на лестницу. Там появились телохранители куратора. И это было дико, но они тащили под руки вампира, опутанного серебряными цепями. Бедняга извивался настолько сильно, насколько ему позволяло серебро - то есть, очень и очень слабо. Ну и сюрприз. Оставалось только гадать, кому он предназначался. Сейдж и Кантильен швырнули пленника к ногам куратора.
- Ну, - вопросил все еще чуть иронично, но уже серьезнее Брюно у Ингемара, - подарочек мой тебе как?
Не припомню, чтобы когда-то видела такое выражение на лице Ингемара, он будто призрака узрел. Глядя расширенными глазами на светловолосого, покрытого ожогами от серебра, юношу, лежащего на полу, Мастер Украины неверяще произнес:
- Хьюг...
Обращаюсь к своей памяти, пытаясь понять, кто же такой этот Хьюг, что с такой ненавистью и болью смотрит на Ингемара снизу вверх. Хьюго. Второй обращенный Мастера Украины. Тут уж и я вытаращила глаза. Ингемар искренне полагал, что своего второго, как и первую, он потерял. Черт, разве можно так халатно относиться к своим обращенным?!
- Хьюго, - викинг опускается перед ним на корточки, не зная, что сказать, то ли расстроенный, то ли виноватый, но Марсель останавливает его.
- Не надо. У вас тут проблемы, я слышал краем уха, с дикими вампирами...
Ингемар застывает в изумлении. Даже до меня быстрее дошло, что пытался сказать Марсель.
- Что? - встрепенулся Траян, доселе наблюдавший за нами с недовольной миной. - Какими еще дикими? Почему я ничего не знаю об этом, Ингемар?!
Викинг не слышит его. Он смотрит на Хьюго.
- Развяжите его, - наконец, говорит он.
Рыжий Сейдж руками в перчатках снимает с пленника все цепи.
- Наручники оставь, - велит куратор. Он наблюдает за всем этим без эмоций.
Траян приближается.
- Ты терпишь провал за провалом, дорогой мой, - сообщает он радостно Ингемару.
- Можно подумать, это не ты руку приложил ко всему этому, - злобно отвечает ему викинг.
Хьюго не менее злобно смотрит на Ингемара, регенерируя после контакта с серебром. Он сидит у ног трех старейших вампиров в этом зале, и ему это не нравится. А ведь и ему больше тысячи лет, вспоминаю я.
- Если тебе есть, что конкретно предъявить мне - то предъявляй, - огрызнулся Траян. - Я этого мальчишку впервые в жизни вижу.
Безумно злые глаза у "мальчишки". Кусая губы от боли регенерации, он сверлит Ингемара взглядом. Мне становится жаль его, даже несмотря на все его преступления.
- Бедняга, - вырывается у меня, - мне сложно его винить.
- Что ты имеешь в виду? - интересуется Марсель.
- У него... есть все причины, чтобы мстить нашему мастеру.
Хьюго голубоглаз. Назвать его красивым сложно. Века ненависти, наверное, способны исказить даже лицо вампира.
- Ингемар, - удивляется Траян (я заметила, что он косит глазом не на вожделенную девушку-дампира, а на блондинку в кожаной куртке), - ему... больше тысячи лет. В какой из веков его жизни ты ему так нагадил, а?
- На третьем десятке его смертной жизни.
Понимающее молчание.
- То есть, ты не посылал этого парня создавать диких, чтобы было за что свергнуть Ингемара с его должности? - уточнил Марсель, пристально глядя на Траяна.
- Зачем мне это? Ингемар и сам неплохо справляется, - и Мастер Европы ухмыльнулся.
- На кого ты работаешь? - спросил Марсель у Хьюго. Лицо у куратора снова стало усталым и злым.
Тот молчал. Ингемар, стоя над ним, будто язык проглотил. Кимура, доселе спокойно стоявший возле Евы, схватил свою катану одной рукой за лезвие и, в миг оказавшись за спиной Хьюго, крепко прижал парня к себе мечом.
- Отвечай, - приказал Ким. - Кто твой мастер?
- Хьюго... - Ингемар может только произносить его имя. Все. Более ни слова. Неужели ему нечего сказать своему брошенному ребенку?..
Острое лезвие катаны ранило Хьюго, но он даже не морщился.
- Я ни на кого не работаю. Но я храню верность цезарю, - после этого юноша обратился к Ингемару и что-то сказал на своем языке.
Не знаю, что именно, но нашего Мастера стало жалко. Он будто постарел на два десятка лет. Мне, конечно, было приятно стоять в стороне от всего этого, не быть в центре внимания и дележки, но я искренне посочувствовала Ингемару сейчас.
- Шкульдик, - услышала я шепот Евы. Ее маленькая рука легла было ему на лоб, но Ингемар отмахнулся и что-то ответил Хьюго на их языке.
И случилось... ужасное, на мой взгляд. Светловолосый юноша расхохотался, покачал отрицательно головой и... попытавшись вырваться из рук Кима, добился того, что азиат крепче сжал его. Тогда Хьюго с силой, умноженной на силу смертельного объятия Кимуры, напоролся шеей на лезвие. С интересом следящие за развитием событий ахнули, когда поняли, что же произошло, когда голова юноши упала на пол. Ким застыл в изумлении. Потом быстро поднял глаза на Ингемара.
- Прости меня, Мастер... - в страхе от того, что наделал, произнес Ким. Наверное, он знает лучше всех в этом клубе - каково это, терять детей.
Ингемар прикрывает глаза ладонью, но лишь на пару секунд.
