Иван Сербин - Собачий Рай
— Но… там же темно? — нерешительно сказала «брыластая».
— Зато там нет собак, — отрубил офицер. — У нас есть фонарик. Один на всех. Это не много, но выбор невелик: уйти или быть съеденными. Решайте, только быстро.
— Мы идем, — громко и твердо заявила «роговая оправа». — Конечно, мы идем.
— Отлично. Путь станем отмечать мелом. По крайней мере не заблудимся. Время от времени один из нас будет подниматься на поверхность и смотреть, где мы находимся. Задача: добраться до любой точки, где есть люди, — закончил капитан. — Ну что, готовы?
— Уже сейчас? — совсем потерянно спросила «брыластая».
— А когда же? Завтра? — жестко посмотрел на нее капитан. Теперь не было времени на антимонии.
— Я думала, может, чуть позже…
— В таком случае вам придется идти одной. Мы уходим немедленно. Вы с нами?
— Да, — кивнула «брыластая». — Я с вами. Конечно.
— Прекрасно, — сказал капитан. — Тогда выдвигаемся. Присматривайте как следует за детьми, — напомнил он «роговой оправе».
Всей группой они вышли в переход. Капитан посмотрел в окно. Собак не было. Скорее всего, они караулили где-то неподалеку, но это лучше, чем отгонять их.
— Валера, — позвал капитан, — люки видишь? От крыльца метров семь. — Он достал из кармана куртки старенький металлический фонарик. — Держи. Посмотришь маркировку на крышках. Один должен быть водосточный. Открывай и сразу вниз. Учти, сейчас ты задаешь темп.
— Понял, — кивнул тот.
— Готов?
— Сейчас… Секунду. — Очкастый Валера несколько раз глубоко вздохнул, прищурился, поджал губы. — Готов. Да.
— Ну, с богом, — прошептал капитан и выстрелил в стекло.
Долю секунды стекло подрагивало, а затем медленно осыпалось серебристыми каплями.
— Пошли! — закричал капитан.
Шуму они уже наделали предостаточно. Таиться смысла не имело. Капитан и Валера побежали к люку, Артем Дмитриевич изо всех сил старался не отставать.
Валера оказался парнем неожиданно ловким и сильным. Фонарик включил уже на бегу, посветил на один люк, на второй. Подхватив нужную крышку, откинул ее в сторону. Чугунный ржаво-коричневый блин хлопнулся на асфальт с таким звонким, бьющим по ушам грохотом, что дети и женщины оторопели. «Очкарик» присел на край провала и через мгновение исчез в темноте.
— Готов! — крикнул он снизу.
— Паша, ты лезешь первым, — стараясь сохранять спокойный тон, скомандовала «роговая оправа». — Машенька, приготовься.
— Я боюсь, — заорал Паша. — Там темно, я боюсь!
— Лезь в люк! — визгливо-панически завопила «брыластая», нервно поглядывая в сторону угла. Она ухватила мальчишку за плечо, толкнула клюку. — Лезь, тебе говорят, засранец!
— Прекратите панику, — сказал капитан. — Иначе мне придется вас застрелить.
«Брыластая» смолкла, и в этот момент из-за угла появились собаки. Словно кто-то вытягивал за угол огромное, черное, шевелящееся одеяло.
Капитан выстрелил несколько раз одиночными. Стая остановилась.
— Поторопитесь, — громко сказал он, не оборачиваясь.
Артем Дмитриевич запалил фитиль одной из бутылок, метнул ее на асфальт, к стене школы. Бутылка лопнула, жидкость растеклась небольшой светлой лужицей. Фитиль продолжал гореть, но в какой-то момент показалось, что смесь не примется. Внезапно огонь загудел, вырос неожиданно высокой стеной. Псы отошли. А Гордеев уже поджигал следующий фитиль. Вторая бутылка полетела вправо, лопнула, ударившись об асфальт. Пламя взметнулось, поползло к крыльцу пристройки. Третью бутылку Гордеев запустил прямо в стаю. Псы отбегали, поджимая хвосты. Теперь от людей их отделяла сплошная огненная стена.
— Прогорит быстро, — напомнил капитан. — Смотри в оба!
Общими усилиями маленького Пашу удалось заставить полезть в люк. Валера, стоя на нижних ступеньках, страховал. После того как спустилась первая пара ребят, стало чуть легче. Остальные спускались в колодец не слишком охотно, но и без истерик. Первопроходцу всегда тяжелее, чем остальным. Изредка Артем Дмитриевич бросал бутылки на асфальт, поддерживая затухающий огонь. Собаки рычали и скалились из-за пламени, и в отсветах огня их глаза отливали рубиново-кровавым.
Минут за десять всех детей спустили в колодец, следом, оттерев плечом Люду, спустилась «брыластая». Артему Дмитриевичу с его искалеченной ногой спуск дался особенно тяжело.
Когда капитан нырнул в люк, огонь уже почти стих. Если собаки все еще не решались рвануться к людям, то лишь потому, что в них была жива память о внезапно вспыхнувшем посреди площадки пламени.
Капитан шустро спустился по ступеням, прижимаясь спиной к сочащейся испариной стене, протиснулся вперед. Забрал у Валеры фонарик, осветил уходящий в никуда бетонный коридор, снующих по трубам крыс.
— Здесь крысы, — в ужасе прошептала «брыластая».
Кто-то из детей испуганно ойкнул. Захныкала девочка.
— Голубушка, ну крысы, и что же? — наигранно-бодро отозвалась «роговая оправа». — Крысы — не собаки. Да и, посмотрите, они сами нас боятся!
Попав в луч света, крысы старались поскорее убраться в темноту. Под ногами плескалась вода, заливая обувь и брючины по самые щиколотки. За спиной капитана «роговая оправа» рассказывала детям что-то о пещерах подземных королей, набитых несметными сокровищами, и о гномах, живущих в таких вот запутанных, темных подземельях.
— А вы уверены, что этот тоннель не заканчивается тупиком? — шепотом спросил Валера.
— Валера, я не слишком силен в инженерии подземных коммуникаций, но одно знаю точно: любой водосточный колодец должен заканчиваться водосбросом, — сказал капитан. — Как только мы окажемся в безопасном месте — сможем подняться на поверхность. — Он посветил фонариком назад. — Все готовы? Никто не потерялся?
— Нет-нет, все в порядке, — бодро отрапортовала «роговая оправа». — Мы готовы отправляться на поиски сокровищ.
— Отлично. — Капитан зашагал вперед. — Если кто-то будет отставать, скажите.
Идти оказалось тяжело. Тоннель, относительно высокий для ребенка, был низок для взрослых. Мужчинам приходилось идти, согнувшись почти пополам. Особенно возмущенно сопела «брыластая». Ей с ее комплекцией приходилось тяжелее всех.
То и дело встречались перепады уровней, на которые детей и женщин приходилось втаскивать едва ли не волоком. Гордеев молился лишь об одном, чтобы перепад не оказался слишком высоким, а выход на следующий уровень слишком узким. Первые четыре колодца они благополучно пропустили. Часто тоннель разделялся, а в одном месте даже разошелся сразу в трех направлениях. Капитан же неизменно выбирал самый широкий и свободный проход.
