Пауль Локамп - Охотник на ведьм
Мы обогнули монастырские стены и через несколько минут въехали на территорию яхт-клуба. На заснеженной набережной я заметил Сергея и еще одного мужчину. После приветствия Базиль остался обсуждать с ним особенности прибалтийской погоды, а мы с Сергеем отошли в сторону.
— Извините, Александр, что я не один. Неподалеку было небольшое дело.
— Ради Бога, — пожал плечами я. — Есть какие-нибудь новости?
— Есть немного, — кивнул он, — все-таки целая неделя была. Многое можно найти, если искать хорошенько.
— Чем порадуете?
— Хорошие новости есть. Два свидетеля, которые видели жертву живой и невредимой после того, как вы уехали. Один из них — женщина, которая подпольно торгует спиртным в этом районе. Судя по всему, после вашей беседы он побежал к ней, чтобы отпраздновать чудесное спасение. Второй свидетель — бродяга, ночевавший в одном из соседних сараев.
— Слабенькие свидетели.
— Чем богаты, — пожал плечами Сергей, — но это не все. Мы знаем, кто убил этого человека и почему. Кстати, вы знаете этих убийц. Встречались с ними неоднократно.
— Кто это? — спросил я.
— Помните двух мужчин с внешностью бандитов, которые следили за вами? Примерно около полугода тому назад. Это они. Входят в одну из бандитских группировок Каунаса. Судя по всему, кто-то заказал эту работу — подставить вас под убийство.
— Доказательства есть?
— Будут. Нужна еще неделя, не больше.
— Быстро вы работаете, ничего не скажешь, — покачал головой я. — Есть какие-нибудь данные на эту группировку? Верхушка, чем занимаются, адреса и прочее.
— Конечно, — Сергей открыл папку и выбрал небольшой пакет, — здесь вся информация. Если надо будет доставить свидетелей в прокуратуру — сделаем.
— Спасибо. Сколько я должен за услуги? — спросил я.
— Позже обсудим, — отмахнулся он, — дело еще не закрыто. Есть один вопрос. Что ты собираешься предпринять?
— Думаю нанести визит вежливости этим мальчикам.
Сергей хмыкнул и потер подбородок.
— Решать, конечно, вам, но я бы не рисковал. Слишком опасно. Подождите неделю, а там будет видно. Может, ими полиция займется? Доверьтесь людям, которым заниматься такими делами по статусу положено.
— Если им доверять, то я скоро буду сидеть в тюрьме. Но хорошо, будь по-вашему, подожду, — подвел итог я.
Вернувшись домой, я коротко обрисовал ситуацию Базилю. Конечно, начинать войну с мафией мне не хотелось. Это вам не нежить — завалят быстро и без затей. Но и выпутываться из этой истории как-то надо. О`Фаррел внимательно меня выслушал, немного подумал, посмотрел документы и нахмурился.
— За своих коллег я не могу принимать такие решения. Если так можно выразиться, это не совсем профильное дело. Через три дня они будут здесь. Посмотрим, что привезут из Праги, тогда и решим. Лично я не против, чтобы устроить этим отморозкам ночь святого Варфоломея. С другой стороны, если будут доказательства твоей невиновности и железные улики, то зачем нам этим заниматься? Пусть полиция работает, — он задумчиво наклонил голову и посмотрел в окно. — Бандиты — это все-таки люди, а не нежить. Хотя… Какая, в сущности, разница? Умирают и одни, и другие одинаково. Разве что трупы останутся.
— Да, — кивнул я, — непривычно. С нежитью проще — одни тряпки на земле и пыль.
— Или змеи, — Базиль дернул плечами и поморщился, — ужас, как не люблю этих гадов!
— Ты и людей, судя по всему, не очень, — заметил я.
Прошло еще несколько дней. Народ массово сходил с ума, бегая по магазинам в поисках подарков. Предновогодний шопинг-марафон, «безжалостный и беспощадный», и по большей части совершенно ненужный. Я сидел в кресле и наблюдал в окно, как по двору носится Бакс. Вот ему раздолье — это не в квартире жить! Только погода дрянная. Бывают такие хмурые зимние дни, какими щедра к своим людям Прибалтика. Утром идет снег, к обеду все это начинает таять, на дорогах сплошная каша, и прохожие на пешеходных переходах только и успевают, что прыгать в стороны от грязных брызг, выброшенных колесами проезжающих машин. Слякоть. Впрочем, как всегда. Напротив меня с кружкой кофе в руках сидел испанец из команды О`Фаррела, приехавший сегодня утром из Праги.
— Интересные вещи происходят с этим ученым, — сказал он. — Вроде обычный человек, нежитью даже и не пахнет. Всю жизнь посвятил себя науке, но похож скорее на ветерана-наемника на покое, нежели на кабинетного затворника.
— Ты говорил, что вокруг него крутится гуль? — спросил Базиль.
— Это что за зверь? — поинтересовался я.
— Джинние, или, как их называют на Востоке, гуль. Джинн, но в женском обличье, — пояснил мне О`Фаррел. — Тварь, опасная в первую очередь тем…
— Что баба! — перебил его испанец и захохотал.
— Можно сказать и так, — усмехнулся Базиль. — А рядом с джинние был ее маджнун?
— Нет, — сказал испанец и задумался. Помолчав несколько секунд, он покачал головой и повторил. — Нет. Мы бы заметили.
— Парни, — я встрял в разговор, — я, конечно, понимаю, что выгляжу идиотом, но кто они такие, эти маджнуны? Не то, чтобы мне очень интересно, но хотелось бы знать. Так, хотя бы в общих чертах, для не особо одаренных. Скажем, для охотника с альтернативным уровнем развития.
— Если перевести с арабского, то маджнун — это «безумный, одержимый джинном». На самом деле это человек, который общается с джиннами или одержим ими.
— Вы что, имеете в виду «безумного араба» Абдуллу аль-Хазреда? — удивился я.
— Не путай литературного героя, созданного Лавкрафтом, и реальных людей, — сказал Базиль и задумался. Примерно минуту он молчал, потом будто очнулся.
— Ладно, что там дальше с этим ученым? — спросил он у испанца.
— Дальше — больше. Ученый ведет довольно закрытый образ жизни. Изредка, несколько раз в год, он уезжает в свой загородный дом и проводит там несколько месяцев, почти не появляясь на публике. Даже в магазин ездит не сам, а заказывает продукты с доставкой. Не женат, есть одна любовница в Праге, с которой встречается два раза в неделю, но ночевать у нее никогда не остается, возвращается к себе домой. Очень осторожен в общении, но при этом есть знакомые из самых разных слоев общества. Можно сказать, от министра до вора в законе. Изредка путешествует по Европе. Раньше часто ездил в Закарпатье, теперь в Литву начал приезжать.
— Сколько раз он был здесь?
— В этом году один раз, — ответил испанец, сверяясь со своей записной книжкой, — в прошлом — дважды.
— А джинние что там делает? — спросил Базиль.
— Понятия не имею, — испанец пожал плечами, — с ее стороны было несколько попыток выйти на людей, с которыми общается этот ученый. После нескольких нечаянных встреч на приемах и вечеринках ученый вообще перестал общаться с этими людьми, хотя они даже не пытались составить ей протекцию или представить их друг другу.
