Роберт Стайн - Лучшая подруга. Поцелуй убийцы. Богатая девочка. Побег
Мне было страшно. Ноги едва слушались меня. Но я заставила себя прохаживаться, держась поближе к краю поляны. Внезапно Джин сунула мне в руку тонкую черную свечу. Я старалась держать ее твердо, но рука тряслась. Я молила Господа, чтобы никто этого не заметил.
Вдруг музыка стихла. Я так и не заметила, откуда она раздавалась. Все разговоры смолкли, и фигуры в балахонах в полной тишине направились в лес.
Как давно Братство проводит свои собрания в этом лесу? Наверно, это его приверженцы придумали все эти ужасные истории, чтобы отпугнуть отсюда посторонних? И что произойдет здесь этой ночью?
Я постаралась перестать мучить себя этими вопросами, но это было выше моих сил.
Порыв ветра сбросил с моего лица капюшон, и я поспешно натянула его обратно.
— Делайте, как все, — шепнула Джин.
Я схватила Марка за руку, боясь его потерять. Его рука была холодна как лед. Между тем фигуры в балахонах выстроились в две линии, после чего развернулись и двинулись, образуя круг. Все это происходило в полной тишине в свете трепещущих огоньков свеч.
Две фигуры вышли в центр круга. Они держали свечи близко у своих лиц, и я чуть не вскрикнула, когда увидела, что на них были маски.
Белые обезьяньи маски, оскалившиеся в зловещей ухмылке. Они были совсем как та маленькая голова обезьяны, которую мы с Марком нашли в спальне родителей.
Вперед выступила еще одна фигура, ее лицо было скрыто в тени капюшона.
Все молчали. Даже ветер стих.
Третий приблизился к двум фигурам в масках и вдруг резким движением сорвал с них обе маски.
В колеблющемся свете свечей я сразу узнала папу и маму! Взглянула на Марка. Он тоже их узнал. И по его взгляду я поняла — он думает то же, что и я.
Наши родители возглавляют Братство!
Глава 24
Наверно, зто лишь сон, ночной кошмар. Ночь. Заснеженный лес. Люди в темных балахонах. Лида скрыты капюшонами. Круг слабо трепещущих огоньков свечей. Белые обезьяньи маски. И отец с матерью в центре круга.
Я взглянул на Кэру. Ее лицо словно застыло. Сознание отказывалось все это воспринять. Все слишком странно, невероятно, нереально.
Так из‑за этого родители бросили нас? Чтобы уйти в этот лес и возглавить эту дьявольскую секту? Значит, когда они говорили, что по четвергам вечером отправляются в клуб, они шли сюда, надевали свои балахоны и маски, а потом… Что потом? Что они делали? Занимались колдовством или чем‑то еще?
Я подумал о том, как часто мы переезжали с места на место. Почти каждый год — новый город, новый дом. Наверно, это нужно им, чтобы вербовать все новых приверженцев своей секты. Родители не были специалистами по компьютерам. Это — лишь прикрытие. На самом деле они — вожди секты.
Мне казалось, что я схожу с ума. Вся наша жизнь была сплошной ложью. Наши родители все время нам лгали. И, в конце концов, оставили, не сказав ни слова. Бросили ради своего Братства!
Я вновь взглянул на Кэру. Она смотрела прямо перед собой, ее глаза были полны ужаса.
Что будет с нами? Зачем Джин привела нас сюда? И что мы должны делать?
Люди сдвинулись ближе к центру круга, и мы приблизились вместе с ними. Теперь я заметил в центре большой гладкий пень. Человек в балахоне, который сорвал маски с родителей, подвел их к этому пню. Налетевший порыв ветра сорвал с него капюшон. Я увидел короткие темные волосы, очки в массивной оправе и сразу узнал его. Это был тот самый начальник из Крэнфорда, мистер Маркус.
Так вот почему он врал нам, подумал я. Видимо, так приказали ему отец с матерью. Они больше не хотели нас видеть. Они решили целиком посвятить себя служению этому сатанинскому культу.
— Итак, мы готовы! — воскликнул Маркус, не заботясь о том, чтобы натянуть капюшон обратно. — Мы, служители Белой обезьяны, готовы вернуть себе Америку, которая по праву принадлежит нам. Слишком долго мы стояли в стороне, пока другие распоряжались судьбой нашей страны. Довольно! Скоро мы выступим и силой вернем себе то, что должно быть нашим.
Он воздел руки к небу:
— Правительство отдало страну в руки преступников, но мы все изменим! Отмщение будет неотвратимым, и в стране воцарится порядок Братства. Наша армия силой искоренит преступность в обществе и в стране.
Раздались крики всеобщего одобрения. Лишь отец с матерью хранили молчание.
— Долой коррумпированные суды! Долой беспомощную полицию! Да здравствует Братство! — закричал Маркус, и лес огласился новыми одобрительными возгласами.
Когда вновь наступила тишина, Маркус опустил руки, и взгляд его остановился на наших родителях.
— А эти, которые предали нас, — они первыми ощутят на себе наше возмездие!
Предали? Что это значит?
Маркус вновь воздел руки. Теперь я увидел в одной из них нож с длинным лезвием.
— Братство Белой обезьяны всегда беспощадно к изменникам, и возмездие свершается быстро! — воскликнул он, и толпа вновь одобрительно зашумела.
Налетевший порыв ветра чуть не сорвал с меня капюшон, и я придержал его руками. Между тем на поляну выступил еще один человек, лицо которого скрывал капюшон, и заставил отца стать на колени. Голову его он прижал к пню.
— Надо что‑то делать, — прошептала мне Кэра. — Еще немного, и будет поздно.
Маркус поднес нож к горлу отца:
— Жертва будет принесена! Вот так мы будем исполнять правосудие!
У меня вырвался едва слышный всхлип. Я чувствовал, как в голове бешено пульсирует кровь. Холодок ужаса пробежал по позвоночнику.
Ну почему я сразу не понял, что мои родители вовсе не вожди Братства! Наоборот, они его жертвы! И они не могут бежать или драться — человек в капюшоне направил на них пистолет.
Маркус взмахнул ножом.
— Признаешься ли ты, что предал Белую обезьяну? — проревел он.
— Признавайся! — потребовала толпа.
Кзра сжала мою руку.
— Марк, — прошептала она, — что же делать?
— Он не хочет признаваться, — завопил Маркус. — Так пусть познает нашу месть.
Он вновь приставил нож к горлу отца.
— Нет! Не надо! — раздался отчаянный крик мамы.
Она кинулась к Маркусу и попыталась схватить его руку с ножом. Он отшвырнул маму, а другой человек крепко ее обхватил, удерживая на месте. Маркус вновь повернулся к отцу.
— Час мести пробил! — провозгласил он.
Я знал, что больше медлить нельзя. Но что же делать? У меня нет никакого оружия. Если я попытаюсь броситься на Маркуса, меня либо схватят, либо застрелят.
— Марк… — простонала Кэра.
По ее лицу текли слезы. Она тесно прижалась ко мне, и я почувствовал, как что‑то в кармане джинсов надавило мне на ногу. Я быстро сунул руку в карман и вытащил голову обезьяны. Ту самую, что я подобрал в комнате Джин. Она была холодной и тяжелой.
