Обычный день - Джексон Ширли

Конечно же, она знала в городке всех и каждого; она любила рассказывать незнакомцам – туристам, которые изредка проезжали через город и останавливались полюбоваться розами мисс Стрэнджворт, – что за всю свою долгую жизнь не проводила за пределами города дольше одного дня, а прожила она семьдесят один год. Говорила мисс Стрэнджворт туристам, улыбаясь так, что в уголках губ появлялись симпатичные ямочки.

– Мой дед построил первый дом на Плезант-стрит, – говорила она, широко, будто бы удивленно открыв голубые глаза. – Вот этот самый дом. Моя семья живет здесь уже больше ста лет. Моя бабушка посадила эти розы, а моя мать за ними ухаживала, как я теперь. Я видела, как растет мой город; помню, как мистер Льюис-старший открыл продуктовый магазин, и год, когда река затопила лачуги на дороге в низине, и общее волнение, когда некоторые захотели перенести парк на то место, где сейчас площадь перед новым почтовым отделением. Они хотели установить памятник Итану Аллену, – говорила мисс Стрэнджворт, слегка нахмурившись и с некоторой суровостью в голосе, – хотя по справедливости там должен был бы стоять памятник моему дедушке. Если бы не мой дедушка и лесопилка, никакого города не было бы и в помине.

Мисс Стрэнджворт никогда никому не давала своих роз, хотя туристы ее и просили. Розы сроднились с Плезант-стрит, и мисс Стрэнджворт не допускала мысли, что неизвестные, чужие люди увезут их в другие, неизвестные и чужие города и посадят на неизвестных чужих улицах. Когда в городок приехал новый священник, и все принесли цветы, чтобы украсить церковь, мисс Стрэнджворт прислала корзину гладиолусов; если она и срезала розы, то ставила их в вазы только в доме, который построил ее дедушка.

Проходя летним утром по Мейн-стрит, мисс Стрэнджворт поминутно останавливалась, чтобы пожелать встречным доброго утра или поинтересоваться о состоянии чьего-нибудь здоровья. Когда она вошла в магазин, полдюжины покупателей отходили от полок и прилавков, чтобы помахать ей или пожелать доброго утра.

– И вам тоже доброе утро, мистер Льюис, – сказала мисс Стрэнджворт.

Льюисы прожили в городе почти столько же, сколько и Стрэнджворты. В тот день, когда младший из Льюисов окончил среднюю школу и пошел работать в бакалейный магазин, мисс Стрэнджворт перестала называть его Томми и начала называть его мистер Льюис, а он перестал называть ее Адди и начал называть мисс Стрэнджворт. Они вместе учились в школе, вместе ходили на пикники, на танцы и на баскетбол; но теперь мистер Льюис стоял за прилавком в бакалейной лавке, а мисс Стрэнджворт жила сама по себе в доме Стрэнджвортов на Плезант-стрит.

– Доброе утро, – ответил мистер Льюис и вежливо добавил: – Сегодня прекрасный день.

– Замечательный, – ответила мисс Стрэнджворт, хотя лишь сию минуту решила, что день ей, пожалуй, нравится. – Пожалуйста, отбивную, мистер Льюис, маленькую, постную отбивную из телятины. Это клубника из сада Артура Паркера? Рано поспела в этом году.

– Он принес ягоды сегодня утром, – сообщил мистер Льюис.

– Я возьму немного клубники, – решила мисс Стрэнджворт.

Мистер Льюис показался ей обеспокоенным; поколебавшись, она решила, что не может он так беспокоиться из-за клубники. И все же у него был усталый вид. «Обычно он куда бодрее», – подумала мисс Стрэнджворт и собралась было высказаться на сей счет, однако говорить о личном с мистером Льюисом, бакалейщиком, она считала едва ли уместным, и мисс Стрэнджворт лишь добавила:

– Еще банку кошачьего корма и, пожалуй, помидор.

Не говоря ни слова, мистер Льюис сложил ее заказ на прилавке. Мисс Стрэнджворт с любопытством посмотрела на него и сказала:

– Сегодня вторник, мистер Льюис. Вы забыли мне кое о чем напомнить.

– Забыл? Простите.

– Не представляю, как вы могли забыть, что я всегда покупаю по вторникам чай, – мягко произнесла мисс Стрэнджворт. – Четверть фунта чая, пожалуйста, мистер Льюис.

– Это все, мисс Стрэнджворт?

– Да, спасибо, мистер Льюис. Такой чудесный день сегодня, не правда ли?

– Прекрасный день.

Мисс Стрэнджворт шагнула в сторону, чтобы уступить место у прилавка миссис Харпер.

– Доброе утро, Адела, – поздоровалась миссис Харпер.

И мисс Стрэнджворт откликнулась:

– Доброе утро, Марта.

– Прекрасный день, – сказала миссис Харпер.

И мисс Стрэнджворт ответила:

– Да, прекрасный.

И мистер Льюис лишь согласно кивнул под испытующим взглядом миссис Харпер.

– У меня кончился сахар для глазури, – объяснила миссис Харпер.

Когда она открывала сумочку, ее рука слегка дрогнула. Мисс Стрэнджворт, бросив на нее быстрый взгляд, задалась вопросом, хорошо ли она о себе заботится. «Марта Харпер уже не так молода, как раньше», – подумала мисс Стрэнджворт. Возможно, ей не помешало бы принять хорошей тонизирующей микстуры.

– Марта, – обеспокоилась мисс Стрэнджворт, – ты неважно выглядишь.

– Все в порядке, – коротко ответила миссис Харпер.

Она передала деньги мистеру Льюису, взяла сдачу и сахар и ушла, не сказав больше ни слова. Глядя ей вслед, мисс Стрэнджворт едва заметно покачала головой. Марта определенно плохо выглядела.

Держа в руке небольшую сумку с продуктами, мисс Стрэнджворт вышла из магазина под яркие лучи солнца и остановилась, чтобы улыбнуться малышке Крейнов. Дон и Хелен Крейны так обожали свою крошку, до безумия, как никто другой из знакомых ей родителей, снисходительно думала мисс Стрэнджворт, глядя на искусно вышитую шапочку малышки и кружевную накидку на коляске.

– Малютка в такой шляпке привыкнет к роскоши с самого детства, – заметила она Хелен Крейн.

Хелен засмеялась.

– Мы хотим, чтобы наша девочка росла маленькой принцессой, – пояснила она.

– Иногда принцесса может доставить много неприятностей, – сухо сказала мисс Стрэнджворт. – Сколько сейчас ее высочеству?

– В следующий вторник исполнится шесть месяцев, – поведала Хелен Крейн, с восторженным удивлением глядя на своего ребенка. – Она меня немного беспокоит. Вам не кажется, что ей следовало бы больше двигаться? Пробовать сесть, например?

– Как забавно! Все мамы тревожатся, и каждая о своем!

– Она как будто не очень… развитая.

– Чепуха. Все детки разные. Одни развиваются быстрее, другие медленнее.

– Моя мать говорит то же самое, – немного устыдившись, засмеялась Хелен Крейн.

– Представляю, как вы замучили Дона рассуждениями о том, что его дочери уже шесть месяцев, а она еще не начала учиться танцевать.

– Я ему ничего не говорю. Наверное, девочка мне так дорога, что я не могу о ней не тревожиться.

– Так извинитесь перед ней сию минуту, – предложила мисс Стрэнджворт. – Она вся извелась, пытаясь сообразить, почему вы все время вокруг нее скачете.

Улыбаясь своим мыслям и качая седой головой, мисс Стрэнджворт засеменила дальше по залитой солнцем улице, раз только остановившись, чтобы спросить маленького Билли Мура, почему он не ездит в новой папиной блестящей машине, да несколько минут беседовала с мисс Чендлер, библиотекарем, о новых романах, которые следовало заказать и оплатить за счет годового библиотечного ассигнования. Мисс Чендлер выглядела рассеянной и, казалось, думала о чем-то другом. Мисс Стрэнджворт заметила, что мисс Чендлер не уделила должного внимания прическе, и вздохнула. Неряшливости мисс Стрэнджворт не терпела.

Мисс Стрэнджворт подумала, что в последнее время многие выглядят обеспокоенными. Вчера, например, пятнадцатилетняя Линда Стюарт, рыдая, выбежала из дома и так и плакала всю дорогу до школы, ничуть не заботясь о том, что ее видят. Подумали было, что Линда поссорилась с сыном Харрисов, однако, после школы они, как обычно, вместе зашли за газировкой, хоть и смотрели мрачно и уныло. «Неприятности с родителями, – решили горожане и вздохнули: – В наши дни очень трудно воспитывать детей».

С полпути от магазина до мисс Стрэнджворт долетел густой аромат роз, и она пошла чуть быстрее. Розы напоминали о доме, а дом – это Стрэнджворт-хаус на Плезант-стрит. Мисс Стрэнджворт, как всегда, остановилась у своих ворот и с упоением оглядела дом и сад: алые, розовые и белые розы цвели вдоль узкой полоски газона, вьющиеся розы обвивали столбики у крыльца; а строгие, невероятно четкие линии дома белели среди зелени. Все окна до единого сияли чистотой, шторы висели прямо, и даже камни ведущей к крыльцу дорожки были начисто выметены. Горожане удивлялись, как мисс Стрэнджворт в ее немолодые годы удавалось держать дом в таком порядке, поговаривали даже, что однажды путешественник принял дом мисс Стрэнджворт за местный музей и осмотрел его, так и не узнав о своей ошибке. Город гордился мисс Стрэнджворт – ее розами и домом. Они выросли вместе.