Андрей Дашков - Странствие Сенора
Герцог миновал бывшую трапезную, в которой единственным предметом обстановки был длинный стол из темного дерева, изъеденного древесным червем, и поднялся на этаж выше.
За следующей дверью, закрывавшейся тяжело и плотно, оказалось помещение, уставленное рядами металлических ванн. Ванны были углублены в пол и до краев наполнены прозрачной жидкостью, а в этой жидкости плавали бесформенные белые комья.
Когда Сенор приблизился к одной из ванн, белая масса в ней зашевелилась, всколыхнув неподвижную поверхность жидкости, и он тотчас же отпрянул, настолько отвратителен был запах, коснувшийся его ноздрей…
Закрывая дверь, он увидел, что белый ком, похожий на человеческую голову, возвышается над краем ванны, словно наблюдает за незваным гостем. Потом надвинувшаяся тень двери поглотила последний луч света, проникавший в комнату…
Как оказалось, библиотека занимала весь третий этаж башни. Из коридора герцог сразу попал в круглый зал с каменной колонной посередине. Вдоль стен располагались шкафы, набитые книгами, пергаментными свитками, глиняными дощечками, тончайшими металлическими листами, искусно ограненными драгоценными камнями, на каждую грань которых были нанесены символы, и шарами, заключавшими в себе Изменяющееся Знание. Откуда Сенор знал об этом? Он видел подобные предметы в кобарской Башне.
Посреди комнаты стояли четыре стола, три из них были пусты. На четвертом лежали какой-то сверток и тускло блестевший предмет из темного серебра. Сенор заметил его от самой двери и был почти уверен, что ему знаком и этот предмет. Он почувствовал внезапную сухость во рту.
Пытаясь оттянуть момент неизбежной развязки, он обошел комнату вдоль стен, огибая кресла с высокими спинками и подсвечники, в беспорядке расставленные на полу. Он не обращал внимания на погребенные здесь сокровища чернокнижия и ведовства – его мысли были прикованы к предмету, лежавшему на столе. И наконец он понял, что не обманет ни себя, ни судьбу…
Он взял в руки медальон и принялся рассматривать его при свете свечи. Точно такой же медальон, полученный в Кобаре от Хозяина Башни Гугенубера, висел у него на шее. Сенор извлек его из-под доспехов и положил рядом с найденным в библиотеке. Они были совершенно одинаковы, повторялся даже рисунок мельчайших царапин… Герцог нажал на скрытый рычажок и увидел портреты Рейты Меррадль и ребенка, которым когда-то мог быть он сам, хотя Смотритель Часов категорически отрицал это.
Находка не то чтобы ошеломила его – он давно ожидал, что обнаружится некая связь с событиями, происходившими в Кобаре. Его прошлую жизнь нельзя было зачеркнуть; даже кошмары не исчезают бесследно. Другое дело, что сейчас он запутался еще сильнее. Истина отодвигалась все дальше, тонула во мгле…
Взять, для примера, подброшенный медальон. Это могло означать что угодно: появление в Земле Мокриш Хозяев Башни, месть неугомонного Меррадля, нечистую игру Зелеша… Десяток причин и следствий, о которых было бессмысленно гадать. Он не рассчитывал получить ответы на свои вопросы и от тени колдуна. Пока что он даже не рассчитывал уйти отсюда.
Он повесил оба медальона себе на шею, взял в руки сверток, лежавший на столе, и развернул его. Оказалось, что это была кожаная маска с прорезями для глаз, ноздрей и рта, изготовленная с удивительным совершенством. Тончайшая кожа приобрела выраженный рельеф и фактуру, которые делали маску пугающе похожей на живое лицо.
В этот момент обострившаяся интуиция толкнула герцога на рискованный шаг. Приложив маску к своему лицу, Йерд обнаружил, что она прилипла к нему и почти не мешает сокращению лицевых мышц. Вдобавок она была теплой и в точности повторяла все черты. Он потрогал ее пальцами; на ощупь – никакой разницы…
Сенор подошел к большому полупрозрачному шару, внутри которого пробегали искрящиеся тени, и посмотрел на свое искаженное отражение.
То, что он увидел, было не самым приятным зрелищем в его жизни. Безбровая и безгубая маска имела мертвенно-бледный оттенок. Глаза и зубы глубоко провалились и прятались в тени. Рот казался темной расселиной в сгустке воска, а улыбка – зловещей гримасой…
Без особого труда он сдернул маску с лица, потянув за один край, – будто снял кожуру с перезрелого плода. «Гниющего плода», – мелькнуло в голове, и это было прозрение. Убедившись, что ни одно событие его жизни не проходит без последствий, он не стал пренебрегать подарком Зелеша и сунул маску под одежду.
Напоследок герцог с сожалением окинул взглядом погруженную в полумрак библиотеку – черные фолианты, одетые в потрескавшуюся человеческую кожу, длинные ряды кристаллов, хранящих неведомые заклинания, оплывшие фигурки из воска, сосуды со всевозможными зельями, странную посуду из дерева и кости… В другое время он обязательно задержался бы здесь и, наверное, нашел бы что-нибудь полезное для себя. Если не подлинное знание, то хотя бы оружие против колдовства. Что-нибудь, позволяющее продлить существование, отсрочить конец и сражаться с незваными гостями из прошлого…
* * *Наступало холодное пасмурное утро, и Йерд погасил свечу. В предрассветных сумерках проступали из темноты окружавшие его со всех сторон стены. Ни одного огня не было в окнах. Силуэт флюгера на шпиле восточной башни претерпел изменение, но Сенор затруднился бы сказать, в чем именно оно заключалось.
Герцог стоял в углу квадратного двора. Северная башня была самой удаленной от берега; остальные – также сориентированы по сторонам света. Подъемный мост находился в противоположном крыле здания, куда можно было попасть тремя путями: через подвалы, внутренний двор, восточную или западную башни. Йерд предпочел кратчайший и, с его точки зрения, наиболее приятный путь через двор, несмотря на опасность, которую таило в себе завораживающее влияние колдовского сада.
…Сад встретил его неразборчивым вкрадчивым лепетом, шелестом листьев, шорохами травы, головокружительной смесью ароматов, трепетной игрой света и тени, мерцанием таинственных огней. Туманные силуэты двигались в его глубине, и угасающие голоса звали за собой… Но теперь герцог слишком хотел убраться из этого места, чтобы поддаться заключенному в нем соблазну. Он впервые подумал о саде Зелеша как о прекрасном, но ядовитом существе, прикосновение к которому означало бы погружение в сон, забвение самого себя, растворение, гибель…
Тем не менее герцог почти бежал от него, совершая насилие над собой, когда голоса стали настойчивыми, а сгустившийся в голове туман мешал сосредоточиться на собственных мыслях и желаниях.
Йерд миновал восточную башню, и его сознание прояснилось. Он вспомнил, что у него есть другая причина поторапливаться. Неумолимо приближался восход, после которого исчезнет из мира тень Зелеша – если, конечно, верить самой тени. Но до сих пор герцог не был обманут ею. Провести еще один долгий день в колдовском доме вовсе не было пределом его мечтаний…
