Иван Сербин - Собачий Рай
«Да он психопат, — подумал Родищев не без некоторого восхищения. — Параноик-революционер, вооруженный пронафталиненными идеями переустройства мира. Да такими, что Адольф Шикльгрубер рядом с ним покажется пионером в коротких штанишках».
— Мне кажется, вы человек мудрый, — продолжил круглолицый, понижая голос.
— Неглупый, всего лишь, — поправил Родищев.
— Надеюсь, вы это говорите только из скромности. Умные предпочитают не бежать среди баранов, а указывать путь, стоя во главе стада. Мудрые же понимают: вожак стада — тот же баран, только на передовом месте. А еще они понимают, что интеллект барана никоим образом не влияет на вкус шашлыка. — Круглолицый выдержал многообещающую паузу и закончил торжественно: — Я предлагаю вам присоединиться к нашему сообществу. Пока, конечно, на небольшую должность, а там кто знает. Все зависит от желания и способностей.
Родищев кивнул. Намек получился более чем прозрачный. Этот человек был не просто сумасшедшим. Он был сумасшедшим кровожадным и… неуверенным в себе. Иначе не стал бы проверять убедительность собственных аргументов на первом встречном. А тиран, неуверенный в себе, — самый страшный зверь на свете. Даже страшнее расчетливого тирана. Неуверенному повсюду мерещатся заговоры и покушения. И посему гора трупов за его спиной растет не по дням, а по часам. Родищев повернул голову и обвел взглядом зал. Если, не дай бог, все сложится именно так, как мечтает этот круглолицый монстр, кто из собравшихся протянет хотя бы пару месяцев? Скорее всего, никто. Да и он сам, вздумай присоединиться к шайке круглолицего, если и протянет дольше остальных, то лишь потому, что в его услугах будут очень нуждаться. В чем, впрочем, Игорь Илларионович сильно сомневался. Тем не менее он кивнул:
— Хорошо.
Разумеется, о «добровольности» присоединения к группе говорить не приходилось, равно как и спорить о целях вожака. Это Родищев понял сразу.
Однако о своих умозаключениях Игорь Илларионович предпочел промолчать. Тираны не любят умных. Умные опасны. От них стараются избавляться в первую очередь. А в этом приветливом местечке подобная «очередь» должна двигаться крайне быстро — оглянуться не успеешь, а впереди уже никого.
— Как член нового общества вы имеете право пользоваться всеми свободами и привилегиями полноценных граждан. Достойное жилье, высокая и стабильная заработная плата, квалифицированная социальная и медицинская помощь, бесплатное обучение для членов семьи. Остальное будет оговариваться отдельно, по мере карьерного роста. Но… — маленький человечек нахмурился. — Предупреждаю, не пытайтесь обвести меня вокруг пальца. Любые попытки утаивания реквизируемых ценностей рассматриваются как преступление против народа и караются согласно законам военного времени. — Он подумал и добавил: — Оружие вам выдадут после того, как вы наделе докажете свою преданность группе. Пока же идите с Антоном, он выдаст вам униформу.
— Хорошо, — повторил Родищев и усмехнулся язвительно. — Мне кажется, я уже в достаточной степени доказал преданность не только группе, но и вам лично. Стоило мне захотеть, вы были бы уже мертвы. А без вас эти люди — ничто, сброд.
Он достал из куртки пистолет и грохнул на стол. Четверо «приближенных» вскинули автоматы. Круглолицый остановил их взмахом руки. Поднял пистолет, покрутил в руках, выщелкнул обойму, убеждаясь, что оружие заряжено. Посмотрел на Тоху, затем на Игоря Илларионовича, снова усмехнулся. Сказал негромко:
— Антон, выдай ему оружие.
— Хорошо, — кивнул Тоха. — Пошли.
Родищев и Тоха отошли на пару шагов, когда круглолицый окликнул их.
— Так кто же главное лицо в банке?
— Некий Владлен, — ответил Родищев. — И, судя по всему, товарищ воровал деньги вкладчиков, не стесняясь.
Круглолицый улыбнулся. Ему явно понравилось то, что он услышал. А Родищеву понравилась его реакция.
У рыбного прилавка, переоборудованного под некое подобие склада, Тоха и Родищев остановились. Камуфлированные куртки были свалены грудой за прилавком, в пластиковых поддонах. Очевидно, таким нехитрым способом круглолицый старался придать сообществу определенную цельность, вид некоей официальности.
Тоха положил на прилавок куртку самого маленького размера, затем достал откуда-то с внутренних полок карабин — самозарядную «сайгу». Не «СКС», конечно, но тоже вполне приличное оружие. Хотя против автомата с гладкоствольным карабином много не навоюешь. Разве что на большой дистанции. Но на нее еще оторваться надо.
— Надеюсь, стволов больше по карманам не припрятано? — поинтересовался Тоха вроде бы и в шутку, но очень серьезно.
— Нет, — ответил Родищев. — Этот был последним.
— Вот и отлично, — заметил тот. — И тебе спокойнее, и мне лишний грех на душу не брать.
Проходя мимо касс, Родищев мазнул взглядом по витрине. Псы расположились вокруг стоянки. С наступлением темноты они явно осмелели, несколько крупных особей крутились уже и на самой парковке.
Внезапно на улице замелькал луч света. Белое слепящее пятно ударило в витринные окна. Сквозь толстые стекла донесся утробный рокот мощного двигателя. На стоянку вполз БТР. Осокин вскочил, замахал руками.
Псы оттянулись подальше, ближе к кустам и палаткам.
— Тревога! — гаркнул стоящий у дверей караульный.
— Ну, братан, сейчас и посмотрим, чего ты стоишь в деле, — заметил весело Тоха. Его, похоже, совершенно не пугало приближение военных. — Давай вон к той кассе.
Родищев отбежал к кассе, опустился на колено, перезарядил «сайгу». Оглянулся. Большая часть пленных никак не отреагировала на возможность спасения. Пара человек подняла головы — вот и все.
«Быстро их сломали», — подумал Родищев.
Сам он прикидывал, куда лучше отходить, где укрываться от пуль. Для пулеметной очереди кассовая кабинка — не преграда. Прошьет, как картон. По всему выходило, что самое надежное — укрыться за холодильниками. Оттуда рвануть к служебному входу. А там должны быть погрузочные ворота. Через них можно выбраться на улицу. Странно, что никому из пленных это не пришло в голову. Не так уж тщательно их тут и охраняют. Охрана, прямо скажем, та еще. За пленниками присматривают кое-как, вполглаза.
БТР подполз к дверям супермаркета, остановился, заглушил двигатель. Первым, держа автомат наперевес, выскочил камуфлированный тип. За ним солдат и скрюченный здоровенный тип, руки которого были скованы за спиной наручниками.
— Отбой, — зычно заорал караульный. — Свои.
— Повезло, — скупо улыбнулся Родищеву Тоха. — В следующую ходку со мной пойдешь.
