Дэниел Истерман - Ночь Седьмой тьмы
Снова надув воздухом свой жилет, он расстегнул ремни и отправил ненужный теперь баллон с его хитросплетением трубок и клапанов на дно. Он достаточно хорошо мог дышать через трубку, прикрепленную к маске. Проблема заключалась в том, чтобы подняться на борт танцующего катера при волнах в девять и двенадцать метров раньше, чем силы покинут его и он отправится на морское дно вслед за баллоном.
Снова и снова гигантские волны подхватывали его и с размаха швыряли о борт лодки. Он был весь в синяках и быстро терял силы – глубокая усталость последних дней наконец-то брала свое. Руки соскальзывали, когда он пытался ухватиться за лестницу, которую спустила через борт Анжелина. Он уже потерял счет безуспешным попыткам, тому количеству раз, когда его исцарапанные в кровь пальцы хватались за перекладину только затем, чтобы его тут же отрывало от нее, оставляя барахтаться в нескольких шагах от раскачивающегося борта.
Он быстро слабел, каждая новая попытка изматывала его все больше, превращая следующую в поистине циклопическую задачу. Еще одна или две – и все, конец. Отчаянно молотя по воде руками и ногами, он подтягивался через бушующие волны к спасению. И как раз когда он протянул руку к лестнице, волна, выше и мощнее предыдущих, бросила его о борт, выбив изо рта трубку. Борясь за глоток воздуха, он увидел, как «Фаншетта»отдаляется от него. Он был побежден. Мечась, глотая воду, задыхаясь, он начал тонуть.
Вдруг что-то ударилось о воду в полутора метрах от него. Анжелина наконец увидела его и выбежала на палубу, рискуя жизнью, чтобы бросить ему второй спасательный круг на лине. Круг вынырнул и выровнялся, мигая ему, как маяком, своей крошечной лампочкой. Рубен начал грести к нему, сражаясь с подводным течением, которое засасывало, тащило его в глубину. И он добрался до него, твердого и безукоризненно ровного под пальцами, как граненый алмаз, ободрав кожу с костяшек. Он добрался до него и не собирался отпускать.
Она подтянула его к катеру, сидя на палубе и упираясь ногами в фальшборт, пока Август обвязывал ее веревкой и намертво прикреплял другой конец к пиллерсу. Рубен добрался до лестницы, ухватился за первую ступеньку и начал подниматься из воды.
Никто не произнес ни слова, когда он перевалился через борт на палубу и пополз к рубке. Он вернулся один, и это было все, что им нужно было знать. Они последовали за ним, захлопнув дверь от шторма, и смотрели, как он без сил повалился у штурвала. Палуба нырнула в одну сторону, потом в другую, потом весь мир накренился и покатился куда-то.
Он стоял на коленях, его рвало соленой водой, выворачивая наизнанку, горло нестерпимо горело. Потом несколько мучительных позывов, когда рвать было уже нечем, потом кашель. Он кашлял и кашлял и никак не мог остановиться, и ему казалось, что сейчас умрет. Подняв глаза, он увидел, что Анжелина и Август смотрят на него, и постарался сказать им, что ему очень жаль, но из горла вырывался только глухой, надрывный кашель; потом он опять поднял голову и увидел Свена: его белые волосы шевелились, колеблемые движениями воды, потом подводное течение подхватило его и увлекло вниз, в темные безмолвные глубины, где все начиналось с начала.
63
Вашингтон, округ Колумбия, воскресенье, 18 октября, 9.30 утра
Никогда еще Вашингтон не выглядел таким негостеприимным. Бури прошли, оставив землю измученной, а небо – опустошенным. Потомак был все еще грязным и разбухшим от тяжелых потоков дождевой воды, стекавшей с Аллеган. Салли протерла запотевшее ветровое стекло своего автомобиля; город кувырком проносился мимо. Она уже забыла, как здесь может быть одиноко.
Пришла пора серьезных решений. АНКД более было не в состоянии сдерживать деятельность Седьмого Ордена своими силами. Была созвана встреча избранных людей из разведки, людей, которых они знали и которым могли доверять. Каждый получил приглашение в строго конфиденциальной форме: никто из приглашенных не знал, что другие тоже будут там.
Встреча должна была пройти дома у Сазерленда Крессуэлла, вашингтонского директора АНКД. Сазерленд с самого начала получил полную информацию об Ордене, но, основываясь на последних событиях, принял решение обратиться за помощью к другим правительственным органам.
Выбор тех, кому можно было раскрыть эти секреты, представлял собой нелегкую задачу. Никто не знал точно, как глубоко удалось Смиту / Форбсу и его боссам проникнуть в разведывательную сеть и другие правительственные учреждения. АНКД располагало списком из двадцати восьми человек, о которых было известно, что они являлись членами Ордена или были поставлены им на влиятельные должности. Другой список содержал пятьдесят три имени подозреваемых членов. Одиннадцать человек с полной определенностью находились под влиянием Ордена. Крессуэлл был относительно уверен, что у Форбса имелся компромат и на других людей, чьи сексуальные, финансовые или политические безрассудства позволяли оказывать на них давление.
В итоге АНКД составило короткий список лиц, лично известных Крессуэллу, Салли и нью-йоркской группе. Этот список был тщательно рассмотрен каждым из них по очереди, потом пропущен через компьютер для удаления любого, кто имел отношения, выходящие за рамки строго официальных, хотя бы с одним действительным или подозреваемым членом Ордена как внутри собственных агентств, так и вне их. Итоговый список включал в себя всего пять имен: Майк Фордхэм, руководящий работник разведывательного директора ЦРУ; Джоэль Гаррисон, секретарь Национального разведывательного совета; Грейс Сала из Агентства национальной безопасности; Крис Маркопулос из оперативного директората ЦРУ и Кевин Мак-Намара из ФБР.
Встреча должна была выглядеть как можно менее официальной. Сазерленд Крессуэлл жил в большом доме за городом, по дороге в Аннаполис. Он предложил воскресенье, потому что этот день гарантировал присутствие каждого из приглашенных и заставил бы их – и всех остальных – думать, что это самая что ни на есть обычная встреча друзей на уик-энде. На обед было запланировано мясо на углях, если погода не подведет. Жена и дети Крессуэлла тоже будут там. Майк Фордхэм и Хастингс Донован собирались привезти своих детей, которые были примерно одних лет с детьми Крессуэлла. Джоэль Гаррисон и Кевин Мак-Намара обещали взять с собой жен.
Салли прибыла одной из последних. Подъездная дорожка была вся уставлена машинами. Сазерленд встречал прибывающих гостей на пороге дома. Дом стоял на некотором удалении от дороги, среди багряных и золотых деревьев, в центре огромного ковра из осенних листьев, который становился толще с каждой минутой. Время от времени откуда-нибудь из-за дерева появлялась фигура, зябко дула на руки или бормотала что-то в радиопередатчик и снова исчезала. Безопасность была на уровне.
