Чарльз Де Линт - Призраки в Сети
— Какой-нибудь бродячий дух может воспользоваться ею и занять ваше тело.
Холли вздохнула:
— Ничего себе!
— Так вы передумали? — с надеждой в голосе спросил Дик. — Мы можем остаться дома и подождать, пока они не вернутся.
Холли покачала головой:
— Вы можете остаться. Только расскажите, как мне найти матушку Крон.
Джорди встал и одернул джинсы.
— Я тоже иду, — сказал он.
— То одно, то другое… — горестно произнес Дик, вставая.
— Ты вовсе не должен идти с нами, — сказала Холли.
— Еще как должен. Сами вы ее никогда не найдете, госпожа Холли.
— Ладно. Можно идти прямо сейчас? Там же закрыто.
— Для волшебников ничего не бывает закрыто, — возразил Дик.
Холли пошла наверх, за ней увязалась и Сниппет, скрипя когтями по деревянным ступеням.
— А как быть со Сниппет? — спросила Холли Дика. — Откуда она узнает, что надо следить за своей тенью?
— Ей лучше остаться здесь, — сказал домовой. — Не все волшебные существа так хорошо относятся к собакам, как я.
Холли едва заметно улыбнулась. Не то чтобы Дик и Сниппет не ладили друг с другом. Но сказать, что они ищут общества друг друга, тоже было нельзя. Кроме того, по этой реплике Дика она поняла: он полагает, что они уходят ненадолго.
На Вудфорест-Плаза, расположенной на юго-востоке города, где Ричардс-роуд пересекает Хайвей 14, когда-то был торговый центр — гордость северной части города. Но в начале прошлого года предприниматели скупили фермерские земли к северу от Ричардс-роуд, ликвидировали все дома и курятники и скорее, чем можно было сказать «налетай — не скупись», построили двухэтажный торговый центр из стекла и бетона, такой большой, что он мог бы считаться маленьким городом. Конечно, были люди, которые проводили там дни напролет, с открытия до закрытия.
Джорди проехал на стареньком «додже» Кристи от Синеплекса, в южном конце торговой зоны, до пристаней. Он заехал на стоянку под стеной высотой восемь футов. Стена отгораживала сохранившиеся фермерские земли. Джорди выключил двигатель, и они вышли из машины. Всем показалось, что дверца хлопнула очень громко.
— Жутковато, — призналась Холли. — Никогда не любила торговые центры ночью. И что-то неправильное есть в этих огромных пустых автомобильных стоянках.
Джорди кивнул:
— У меня был друг, который жил на одной из ферм. Сейчас его земля — под этим бетоном. Кажется, где-то под овощным павильоном.
— Да, и это тоже, — согласилась Холли, — и фермы, и курятники.
— Да, птичницы, говорят, были просто в ярости. Кто-то мне рассказывал, что в знак протеста они увели огромный цементовоз, подогнали его к дому одного из устроителей торговой зоны и вывалили полный кузов раствора ему в гостиную. Но точно я не знаю. В новостях об этом не сообщалось.
Джорди повернулся к Дику, который стоял около машины. И без того большие глаза домового еще больше округлились. Он смотрел на складывающиеся металлические двери ближайшего павильона. Несмотря на новизну, дверь была уже покрыта граффити.
— Нам куда? — спросил Джорди.
Домовой указал на дверь:
— Сюда.
— Хорошо. Итак, что мы делаем? Просто поднимаемся и стучим или что?
— Или что, — ответил Дик.
Развернув свои узенькие плечи, он пошел через стоянку. Кожаные подошвы его туфель негромко шаркали по асфальту. Холли и Джорди переглянулись и последовали за ним.
Холли понятия не имела, что ее ожидает, когда входила в металлические двери. У нее был небогатый опыт общения с волшебными существами, несмотря на домового в компаньонах. Друзья Дика не навещали его — по крайней мере, когда она была дома, — а Дик тоже не совершал ничего такого волшебного, разве что умел сидеть так тихо, что становился невидимым. Поэтому, когда сейчас домовой положил руку на ручку, окрашенную из пульверизатора, и открылся портал прямо как у нее в подвале, она от удивления ахнула.
— Это… это… Другие Миры? — спросила она.
Дик покачал головой:
— Нет, это просто дверь для таких, как я.
— Понятно. То есть для?..
— Для домовых и прочих.
Джорди все еще смотрел на железную металлическую дверь.
— А железо вам не мешает? — спросил Джорди.
— Нет, господин Джорди. Я слишком долго прожил среди людей, чтобы это раздражало меня так, как раздражает моих деревенских сородичей. — Дик собрался было войти, потом посмотрел на них. — Так вы идете?
— Да, конечно… сразу за тобой, — ответила Холли.
Она зажмурилась и шагнула в проем, который в ее представлении все еще оставался проемом большой металлической двери. Ее вытянутые вперед руки не встретили никакого препятствия. Джорди вошел вслед за ней. Открыв глаза, она поняла, что находится в каком-то подсобном помещении. Должно быть, склад, решила она, потому что вокруг были штабеля картонных коробок, содержащих всякую всячину — от чайников до приборов для стрижки газонов.
Дик взял ее за руку.
— Пойдемте, госпожа Холли, — сказал он. — Должно быть, матушка Крон собрала придворных в главном зале для аудиенций. Там, где лебеди.
Холли понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, о чем это он.
Потом она вспомнила скульптуры, изображающие больших белых птиц, свисающих с куполообразного потолка над центральным входом, их длинные вытянутые шеи, распростертые металлические крылья. Казалось, лебеди кружат под сводами здания. Она не могла вспомнить, сколько их было, — может быть, семь — обычное сказочное число?
Дик провел их в дальний конец склада и вывел в галерею, которая вела в торговые ряды. Холли всегда казалось, что было бы интересно пройтись тут ночью, но сейчас у нее было такое же жуткое ощущение, как и от пустой стоянки, на которой они припарковались. Все частные склады были закрыты, так что, в случае чего, нельзя было сделать вид, что просто зашел посмотреть.
— Слышите? — спросила она, когда они шли по гулкому коридору к центральной площадке.
Они шли мимо тележек, деревянных скамеек, мусорных контейнеров и запертых на ночь киосков. Их отражения, улавливаемые темными окнами складов, бежали по другой стороне коридора. Холли оглянулась на свою тень. Так как свет падал сверху, тень съежилась у ее ног. Но все же она была на месте.
— Это музыка, — сказал Джорди. — Что-то вроде хип-хопа.
Холли кивнула. Сначала она подумала, что музыку могли транслировать по радио торговой зоны. Может быть, им просто нет резона отключать ее на ночь. Но вскоре она обнаружила, что музыка доносится из дальнего конца коридора и становится все громче по мере их приближения к площадке.
— Это праздничная музыка, — сказал Дик.
