Ольга Заровнятных - Закрытая школа. Противостояние
Пока мнимый Антон умывался в ванной, Кирилл позвонил Яне и сообщил, что Прометей готов с ней встретиться.
– У меня есть улики против «Ингрид», – горячо сказал Кирилл. – Приходите в сарай на заднем дворе, я буду там, вместе с Прометеем.
Подслушав разговор Кирилла, Вадим набрал номер на своем мобильном и тихо сказал:
– Я вышел на сообщников Прометея. Сейчас меня ведут на встречу с полицейским под прикрытием. Не волнуйтесь, сделаю в лучшем виде – тихо и без шума.
Выключив телефон, Вадим приподнял штанину спортивного костюма и проверил крепление ножен с торчащим из них ножом.
Яна немедленно отправилась в сарай и остановилась в центре него, осторожно оглядываясь. В сарай зашли один за другим Воронцов с Вадимом. Яна недоверчиво посмотрела на Вадима:
– Так это и есть Прометей? Вадим Уваров?..
– Это не Вадим, – объяснил Воронцов. – Это Антон, его брат.
– Кто из ваших тут поблизости? – кинув на Яну быстрый взгляд, спросил Вадим. – Я знаю – лаборатория начнет операцию в течение этих суток.
– Сейчас я тут одна, – призналась Яна. – Мы можем попробовать задержать начало операции?
– Можем, – спокойно ответил Вадим, наслаждаясь ситуацией. – Но не станем. Этот день станет точкой отсчета новой эпохи в жизни человечества.
– В каком смысле? – недоумевая, спросила Яна.
– В смысле – что слабые должны умереть, – насмешливо глядя на исказившееся от ужаса лицо Воронцова, ответил Вадим.
– Значит, ты все-таки Вадим… Ты обманул меня, – с тревогой сказал Воронцов. Обернувшись к Яне, Кирилл поделился своей догадкой: – Антон мертв. Он убил его.
– А Полина? Ее вы тоже убили? – спросила Яна у Вадима. Тот скривился – он многое отдал бы, чтобы спасти Полину. Возможно, это был единственный человек на земле, которого Вадим не смог бы убить. Однако вчера он ничего не смог поделать: увидев на земле тело застреленного им Антона, Полина схватила пистолет и выстрелила себе в голову.
– Вы плохо представляете, какой огонь принес вам Прометей, – покачал головой Вадим, когда Яна потребовала от него сдаться. – Где-то в усадьбе есть маленькая пробирочка… в ней желтая водичка… а в ней вирус, который уничтожит всю школу меньше чем за двое суток.
– Показывайте, где вирус, – решительно потребовала Яна, подходя к Вадиму. Тот развернулся, делая вид, что подчиняется, но вдруг одним резким ударом всадил ей в живот нож.
Воронцов бросился на Вадима, выбил у него из рук нож, они, сцепившись, покатились по сараю, сметая на пол всякий хлам. Один из потревоженных ящиков упал на Вадима и на время его оглушил. Воронцов поднялся на ноги, кинул взгляд на затихшую Яну, неподвижно лежащую с закрытыми глазами, прижав руку к окровавленному животу, и выбежал из сарая.
* * *Взяв у Данилы кровь на анализ, Тамара убрала шприц в портативный холодильник, с нежностью посмотрела на увлеченного компьютерной игрой-стрелялкой сына и вышла в сени. С улицы вошел Морозов. Он сообщил Тамаре, что новый охранник прибудет в течение часа, и не удержался, чтобы тоже не заглянуть в комнату сына.
– Как он? – спросил Морозов. – Доволен подарком?
– Мог бы посоветоваться, прежде чем дарить Дане такие вещи, – раздраженно ответила Тамара. Между ними тут же вспыхнул спор. Оба они по-своему любили сына и отстаивали право на самостоятельное принятие решений по поводу его воспитания с ревностью, достойной обладателей неоценимого сокровища.
Пока каждый из них яростно приводил аргументы в свою пользу, створки окна в комнате Дани открылись с едва слышным скрипом, заглушенным звуками компьютерной игры. Стоявший за окном Войтевич выдергивал плоскогубцами гвозди из приколоченного к окну куска фанеры.
– Что плохого в том, что я хочу защитить своего ребенка? – спросил в эту минуту Морозов у разъяренной Тамары.
– От кого ты собираешься его защищать? – взорвалась Тамара. – От того, кто охотится за тобой?
Обнаружив за фанерой туго натянутое черное покрывало, Войтевич вонзил в него лезвие ножа и вспорол сверху донизу, впустив в комнату Данилы яркий солнечный свет, а затем и вовсе сорвал покрывало с окна.
Данила, изумленно посмотрев на ворвавшееся в окно солнце, закричал от боли, прикрывая обожженное лицо руками. Вбежавшая в комнату на крики сына Тамара закрыла его своим телом, уложила на кровать и набросила сверху одеяло. Морозов поспешно прикрыл окно матрасом. В комнате вновь воцарился полумрак.
– Мама, больно! – простонал Данила.
– Баба Нина, обезболивающее! – крикнула Тамара знахарке, едва не плача от сострадания: кожа Данилы покрылась красными пятнами, которые постепенно превращались в волдыри.
Морозов с болью посмотрел на сына и вышел из комнаты, на ходу доставая пистолет. Оказавшись на улице, он торопливо осмотрелся – поблизости никого не было. Тогда он пошел вокруг дома и под Даниным окном обнаружил лежащий на земле кусок фанеры. «Через час у часовни», – гласило написанное на нем отчетливыми печатными буквами сообщение. Морозов немедленно направился к своей машине.
Резко затормозив, он остановился недалеко от часовни. Стараясь не создавать лишнего шума, пошел вокруг нее, держа наготове пистолет. Обнаружив мертвого агента с пробитой камнем головой, Морозов тревожно попросил по рации еще пятерых людей для подстраховки.
Со всех сторон ему слышались звуки. Словно Войтевич мог одновременно быть в разных местах. Дезориентированный Морозов сделал несколько выстрелов наугад и, пятясь от часовни в сторону леса, упал, закричав от неожиданности – его нога попала в капкан.
Корчась от боли, он смотрел на покореженную, зажатую капканом ногу. На землю капала кровь. Вскинув голову на посторонний звук, он потянулся за выроненным во время падения на траву пистолетом. Его лицо исказилось от ужаса.
Из-за деревьев вышел Войтевич. На нем была куртка с капюшоном. Впрочем, в капюшоне надобности уже не было – шрамы на его лице почти зажили, кожа разгладилась. У его ног стоял оскалившийся на Морозова волк.
– Ну, здравствуй, Петр. И прощай. Вряд ли еще свидимся, – глухо сказал Войтевич. – Взять его! – коротко скомандовал Войтевич. Волк сорвался с места и с рычанием прыгнул на Морозова. Прогремел выстрел, волк с визгом упал на землю.
– Слабый должен умереть, не так ли? – криво ухмыляясь, произнес Морозов. Успевший в последнюю секунду схватить пистолет и пристрелить волка, он целился теперь в Войтевича.
Морозов решительно спустил курок. Раздался сухой щелчок – в пистолете закончились патроны. Морозов с досадой посмотрел на поднявшегося с колен Войтевича. С дороги донесся звук шагов и приглушенные голоса.
