Таня Хафф - Дым и тени
— Хозяин сказал, что мы не должны тебя убивать, зато можем ранить, — прорычала она и вцепилась зубами в его ухо.
«Если я отдерну голову, то потеряю кусок уха. Чертова зараза! Если этого не сделать, то результат будет точно таким же».
Тони почувствовал, как по шее потекло что-то теплое, и от души понадеялся, что это дамочка исходила слюной. Что-то издавало странные звуки, то ли рычание, то ли вой. Он не сомневался в том, что рычала Кейша.
Тони ударил ее в живот. Она крякнула и перехватила его запястье. Маленькие косточки скрипнули друг о друга. Рычание и вой не прекращались.
«Нет, это не она. Я сам?»
— Кейша!
Ластик отскочил от коротких волос декораторши и ударил Тони по щеке.
— Спи!
С влажным чавканьем она выпустила ухо Фостера. Ее левая нога медленно выпрямилась, рука выпустила его запястье. Парень сразу схватился за ухо.
— Перестань вести себя как ребенок. — В приглушенном голосе Арры слышалось раздражение. — Ты же сам проделал дырку в своей брови.
— Это разные вещи, — пробормотал он, проверяя ладонь.
Она была влажной, но не окровавленной. Когда Кейша вздохнула под ним, Тони осторожно приподнялся на колени.
— Зазу, тихо!
Рычащий вой смолк.
Юноша протянул руку назад и распрямил длинную ногу, обвившуюся вокруг его собственной. Едва освободившись, он упал на бок и начал отползать, пока не добрался до стенки. Парень оперся на нее спиной и зажал ладонями все, что у него болело.
— А она?..
— В порядке. — Арра взглянула на женщину сверху вниз. — По крайней мере, физически. Если ты ничего ей не сделал.
— Это она мне сделала!
Фостер решил, что при первой же возможности он отправится в ванную, чтобы проверить свои причиндалы. Ему все еще было чертовски больно!
— Заложники теней не становятся сильнее, чем раньше, но удержу не знают. Они не боятся ран, поэтому их ничто не останавливает, — сказала волшебница.
Тони поднял с пола ластик.
— А это зачем?
— Чтобы привлечь ее внимание.
— Да. — Потом до него дошло. — Ты сказала, что физически она в порядке. А в остальном? Что с ней не так?
Губы Арры побледнели, сжались в тонкую линию.
— В общем, чтобы усыпить Кейшу, я воспользовалась только ее энергией, — начала она, когда Тони уже решил, что волшебница не собирается отвечать. — Такую нельзя обнаружить на расстоянии. Тень по-прежнему в ней, взаперти. Если я прикончу эту мерзость, то Повелитель сразу меня засечет, а я к этому пока не готова.
— Раньше ты уничтожала их.
— Значит, мужчины и вправду думают вот этим. — Она кивнула в сторону его промежности, и Тони инстинктивно прикрылся руками. — Потому что сейчас ты вообще не мыслишь. Повелителя Теней тогда не было среди нас, он не являлся частью потока энергии этого мира. Кейше придется удерживать в себе тень до тех пор, пока мы не уничтожим его раз и навсегда. Если нам это не удастся… Что ж, тогда у нее будут проблемы похуже нескольких кошмаров.
— Всего-то? — Теперь, когда Тони присмотрелся, он увидел, как глаза Кейши двигались под закрытыми веками. — Постоянных кошмаров.
«Умирающие, гниющие дети. Я был единственным, кто это видел. Родители целовали маленькие трупики, играли с ними, пока от тел не начинали отваливаться кусочки».
— Ты должна ее разбудить!
— А дальше что? — традиционно фыркнула Арра. — Треснуть ее сковородкой по голове? Нельзя вырубить кого-то, не причинив ему при этом вреда, Тони. Не бывает защемления нерва[82], как у вулканов, или других аккуратных решений, которые показывают по телевизору. Это война. Не все выйдут из нее невредимыми.
Некоторое время в квартире было слышно только тяжелое дыхание Кейши.
Арра развернулась и направилась обратно в столовую.
— Положи ее на мою кровать, — велела волшебница. — Она не проснется, пока я не прикажу.
В семнадцать пятьдесят семь явилась Кэрол из команды осветителей.
— Если в поисках меня явится еще кто-нибудь из заложников теней, то тебе придется их впустить. Они вполне способны схватить кого-то из соседей и выдавить ему глаз или сделать еще что-нибудь в том же духе прямо перед моими дверями, чтобы выманить меня. Разумеется, они схватят не того, кого стоило бы.
— Почему бы тебе самой их не впустить? Откроешь дверь — и спокойной ночки!
— Потому что тогда меня увидят. Повелитель Теней сразу узнает, где я. Он даровал им способность опознать именно мою силу.
— Кейша…
— Меня не видела. Ты ее отвлек.
— Дьявол, но меня она точно видела!
— Разве ты не сказал, что не волнуешь его? А теперь уходи и дай мне закончить дело. И приложи лед к… мозгам, если они до сих пор не работают.
Тони вздохнул. Кэрол имела черный пояс по какому-то виду боевых искусств. Он краем уха слышал, как об этом говорили другие, не знал, каким именно видом единоборств она занималась, но какая разница? Он-то сам вообще ничего такого не умел!
Фостер изобразил фальшивую улыбку и открыл дверь:
— Привет. В чем дело?
— Не изображай идиота! — огрызнулась она, врываясь в квартиру.
— Хорошо.
Тони ухватил ее за плечо, развернул и выплеснул в лицо содержимое кружки. Кофе был не очень горячим, но все же помог ее отвлечь, сделать подсечку и послать на пол.
Очень тесный контакт помешал дамочке нанести серьезные удары, но Тони все равно здорово досталось.
— Почему ты так долго? — выдохнул он, отползая от спящей Кэрол так, чтобы не потревожить ноющие ребра.
— «Время» — понятие относительное. В морозилке есть гелевые холодные компрессы. Можешь ими воспользоваться.
— Да ну? — Голос у Тони уже стал выше.
«Если все будет продолжаться в том же духе, то к концу вечера меня смогут расслышать только собаки».
В девятнадцать ноль две явилась Элейн из отдела обслуживания.
Кейша, Кэрол и Элейн — три женщины, которые тогда прибежали на помощь Ли. Они вытирали пролитый кофе, предлагали утешение и ясно давали понять, что не только его. Тони невольно гадал, было ли это посланием ему лично от Повелителя Теней.
«Может, монстр старался мне досадить, тыча носом в то, что Ли для меня явно недоступен? — По спине Фостера пробежал внезапный озноб. — Или нынешнее послание означает, что Николас остался беззащитным на студии?»
Элейн снова постучала.
На сей раз последовало приятное разнообразие. Гостья нацелилась на глаза Тони, а не на его яйца.
— Положи ее на кровать к остальным.
— Да-да, — пробормотал он, поглаживая кровоточащую царапину на щеке. — От чего умер твой последний слуга?
