Кристофер Голден - Вот мы и встретились
«Не забывай».
Но этого уже оказывалось чертовски много. Просто немыслимо было все это запомнить. Столько противоречивых образов и эмоций — и все они проскальзывали сквозь разум Уилла как песок сквозь пальцы.
Уилл глотнул немного кофе, едва замечая, какой он горький и несвежий. Затем провел рукой по лицу, ощущая ладонью щетину на подбородке, и глубоко вздохнул, пытаясь вытряхнуть из головы все липшее и хорошенько сосредоточиться. Уилл стоял на траве возле трибуны на стороне поля «Пум» — совсем рядом с тем местом, через которое во время вечерних матчей пацаны ускользали под трибуны, чтобы там выпить, покурить травки или потискаться с девушками. Сегодня желающих позаниматься чем-то подобным было не так много, но они все же нашлись. Уилл не обращал на них внимания. Точно так же он не обращал внимания на дикий и нестройный грохот оркестра «Пум» в переднем ряду трибуны, на свистки судьи, на стук сталкивающихся шлемов, даже на счет на табло.
Время от времени взгляд Уилла отплывал в противоположную точку стадиона, где на гостевой стороне нес свою стражу Брайан. Однако по большей части Уилл сосредоточивался на девушках. Из группы поддержки.
На Бонни Винтер.
Прямо сейчас улыбка Бонни была широкой и неподдельной, пока она выполняла очередной выкрутас. Золотисто-каштановые волосы девушки упали ей на лицо. Уилл усиленно старался не думать о ее бледном трупе, что лежал в осенней листве, о ползающих по мертвой плоти муравьях, однако от этого конкретного образа ему избавиться было, похоже, не суждено.
Бонни была там не одна. Уилл не мог вспомнить фамилии лишь пары девушек, но большинство из них он очень хорошо знал. Или знал в свое время. Некогда. Бонни. Лолли. Эльфи. Келли. И, разумеется, Кейтлин.
«Господи, как же она красива», — думал Уилл, наблюдая за тем, как Кейтлин выпадает из общего ритма, а затем опять вкручивается в круг девушек, стараясь быстро все наверстать. Кейтлин смеялась, щеки ее раскраснелись от холодного воздуха и напряжения всевозможных фортелей я выкрутасов. Коротенькая юбочка обнажала ее поразительно стройные и сильные ноги. Голубые таза Кейтлин буквально искрились, а ее золотистые волосы словно бы сияли в солнечном свете.
Уилл знал, что по-прежнему ее любит, однако с такой же определенностью он знал, что любит ту Кейтлин, которой она была тогда, а не ту, которой она потом стала. Именно это, все, что было между ними в эти последние дни предыдущей эпохи, осталось всем, на что Уилл мог надеяться. Однако даже такие их отношения уже выцвели вместе со всем остальным из этого периода его жизни. Связь с Кейтлин отчасти помогла Уиллу стать тем, кем он стал, однако ему потребовалось довольно долгое время на осознание того непреложного факта, что их отношения были всего лишь реликвией, артефактом из прошлого.
Теперь, пока Уилл на нее смотрел, горькая правда наконец до него дошла. Кейтлин никогда не любила его так, как он любил ее. Это был простой факт, лишенный какой-либо жалости к себе. И Уилл сам удивился тому, как прекрасно он теперь с этим фактом уживается.
«Прошло достаточно долгое время», — подумал он. Теперь, даже видя Кейтлин прямо перед собой, дыша с ней одним воздухом в эти идеальные дни, Уилл обладал той перспективой дистанции, какой прежде у него никогда не бывало.
Пластиковый стаканчик с кофе по-прежнему грел ему ладони, однако, благодаря тому, как солнце двигалось по небу, Уилл уже не находился в тени трибун, а потому холод этого октябрьского дня для него частично развеивался. Солнечные лучи приятно согревали Уиллу спину. Тим отступил чуть назад, собираясь отдать пас, но построение средней школы Нэйтика катастрофически развалилось. Защитники Нэйтика бросились к Тиму. По тому, как он озирался по сторонам, стало ясно, что бросить пас он уже не собирается. Тогда разводящий рванул вперед. Джо Розенталь организовал для него блок, и благодаря ему Тим, пританцовывая, ускользнул от очередного защитника, но дальше он оказался сам по себе, во весь опор несясь вперед по полю. Игроки в форме Нэйтика смыкались вокруг него, организуя жаркую погоню, однако Тим захватил их врасплох. А кроме того, он был быстр. Очень быстр.
Трибуны взорвались радостными криками и аплодисментами. Уилл вдруг понял, что вместе со всеми свистит и орет, а от бурных аплодисментов его удерживал только стаканчик с кофе. Тогда он позволил себе еще всего на одно мгновение отвлечься, прежде чем снова вернуться к действительности, которая и держала его на страже у самого края поля. Взгляд Уилла опять отплыл к группе поддержки, но на сей раз он не стал медлить на Бонни или Кейтлин. Вместо этого он оглянулся и стал изучать трибуны справа от себя. Внимательно изучая толпу, он выискивал там хоть что-то необычное. Народ вовсю прыгал вверх-вниз, победно размахивая руками и обнимаясь. «Пумы» наконец-то повели в счете, а потому все ученики, родители, учителя и выпускники средней школы Истборо выражали бурную радость.
Все-все. Кроме одного человека.
Стоя перед трибунами, Дэнни Пламер прислонялся к ограждению, окруженный активно двигающимися людьми. Однако сам Дэнни был совершенно неподвижен. Он не орал, не свистел и не аплодировал. Вместо этого он сверлил глазами какую-то точку у края поля, а его лице выражалась одинокая отстраненность от происходящего.
Стоило только Уиллу увидеть Дэнни таким, как его словно бы током дернуло. Неужели все могло обернуться такой жутью? Сперва Ник, а теперь еще и Дэнни? Его лучший друг? Как он мог провести с этими парнями столько времени, считать их своими друзьями и не разглядеть в них тех, кем они были на самом деле?
Глубокая печаль объяла Уилла, пока он пристально смотрел на Дэнни. Толпа осела на свои сиденья, когда Нэйтик снова ввел мяч в игру, однако Дэнни по-прежнему стоял на том же самом месте, внимательно наблюдая за девушками из группы поддержки.
За девушками из группы поддержки.
Облегчение стало растекаться по Уиллу, пока он наблюдал за тем, как девушки, исполняя очередной номер, вовсю трясут своими помпонами. Кто мог обвинить Дэнни?
Уилл взглянул на край поля, где Кейтлин как раз уронила свои помпоны, взяла низкий старт, а затем сделала сальто, приземляясь на ноги в тот самый миг, когда вся группа поддержки испустила громкий крик «Пумы»! Оказавшаяся впереди Дори Шнелль положила руки на бедра и возглавила очередной номер под дружные возгласы остальных девушек. Дори очень по-балетному размахивала руками, но никогда не участвовала ни в каких упражнениях на полу. Ее левая нога все еще недостаточно залечилась после того несчастного случая.
Наблюдая за Дори, Уилл почувствовал, как его окутывают грусть и чувство вины. Давным-давно он воспользовался магией, чтобы об этом забыть. Магия очень его пугала — и не без причины. Однако Уилла в высшей мере существенно мотивировало чувство вины. Он решительно не желал ощущать тяжесть на сердце при каждой очередной встрече с Дори Шнелль, всякий раз видя, как она слегка прихрамывает при ходьбе. Только теперь Уилл понял, каким же трусом он тогда был. Он полностью заслужил это чувство вины. И теперь Уилл совершенно точно знал, что ему требовалась вся та скорбь, которую это чувство ему приносило.
