Сергей Юрьев - В мире, которого нет (ч/б иллюстрации)
– Уф-ф… – облегчённо вздохнул Смотритель и высвободился из забора. – Пронесло, слав те господи.
– Что это было?
– Это так вот Александр Илларионович собирает материал для своих исследований. Здесь у него зона хаоса, как он её называет. То есть здесь он ни во что не вмешивается, оставляет всё как есть. И отсюда он забирает исходный материал для размещения в упорядоченных общественных формациях. Ну, если угодно, он и сам объяснит…
– Люди, значит, для него – материал…
– Да бросьте вы миндальничать, Антон Борисович… Это всё лица третьего порядка. В крайнем случае – второго. К тому же все они обязаны ему фактом своего существования. Так что в этой стороне его деятельности я лично ничего предосудительного не нахожу. Если у вас какие-то претензии или сомнения, можете сами ему всё высказать. – Смотритель оторвал от забора доску, протиснулся в образовавшуюся прореху и скрылся в темноте. Оставалось только последовать за ним.
Моложавый стройный интеллигент в смокинге сидел за роскошным дубовым столом, покрытым скатертью из красного бархата. Просторные апартаменты освещались расставленными вдоль стен канделябрами и жарким пламенем камина. Хозяин не обратил на вошедших ни малейшего внимания – он играл сам с собой в кости, после каждого броска делая пометки в блокноте.
– Позвольте отвлечь, – обратился к нему Смотритель. – Позвольте представить… Представитель Самого… Вот… – Он подтолкнул Антона вперёд, норовя почему-то спрятаться за его спину.
– Да? Присаживайтесь. – Господин Лаптев рукавом смахнул со стола и кости, и блокнот, и письменный прибор, причём они не упали на пол, а просто бесследно исчезли. – Впрочем, нет – не присаживайтесь. Пройдёмте! Я, кажется, уже близок… Главное – найти оптимальное соотношение свободы и тирании. Я покажу… Вот. – Он выхватил из пустоты охапку белых халатов, один накинул на себя, а два протянул Антону и Смотрителю. – Условия должны быть стерильны, иначе я не смогу поручиться за достоверность результатов. Следуйте за мной.
Философ, социолог, общественный деятель, филантроп, воздухоплаватель и дворянин торопливо зашагал вдоль книжных стеллажей, выстроившихся в причудливый лабиринт, где найти верную дорогу можно было лишь с помощью феноменальной памяти или сверхъестественного чутья.
В просторном кабинете за партами сидели юноши и девушки в одинаковых белых кружевных рубашках и благоговейно внимали лектору, торопливо, старательно и синхронно занося в конспекты каждое слово.
«…без чувства меры невозможна никакая созидательная деятельность, и каждый из вас, прежде чем воплощать в жизнь решения, директивы, указы и постановления, должен всесторонне…»
– Здесь мы готовим управленческие кадры. Курс базовых принципов. Впоследствии курс делится на спецкурсы, разработанные сообразно конкретным вводным, – успел пояснить на ходу господин Лаптев, и вновь с обеих сторон замелькали бессчётные книжные корешки.
Спереди донёсся гром аплодисментов и приветственные возгласы. Вскоре путь оказался перекрыт толпой явных пролетариев, бурно приветствующих оратора, стоящего на башне броневика, над которым почему-то вместо красного знамени развевался «весёлый Роджер».
«…и только вы, сжав свои усилия в один могучий кулак, поднимите на дыбы затхлое болото, в котором самозабвенно квакают чинуши, обыватели и прочая вялая стерлядь…»
– А здесь вы готовите пламенных революционеров, – высказал догадку Антон, и господин Лаптев, едва не врезавшийся в толпу с явным намерением пройти сквозь нее, как нож сквозь масло, даже остановился.
– Вы необычайно догадливы, молодой человек, – поспешил выразить он своё восхищение. – Не желаете ли возглавить ряд тем моего проекта? Полная самостоятельность! Знаете ли, подготовить толковых специалистов нелегко, а найти на стороне вообще невозможно…
– Я подумаю, но сначала мне хотелось бы ознакомиться с достигнутыми результатами, – уклончиво ответил Антон.
– О, да! Разумеется! – Чувствовалось, что господин Лаптев был в полном восторге оттого, что не получил немедленного отказа. – Мы уже почти на месте.
Толпу пролетариев вместе с оратором и броневиком как ветром сдуло, и впереди до самого горизонта открылись бескрайние поля, расчерченные живыми изгородями на абсолютно правильные квадраты. Бравые косари в белых льняных рубахах и штанах двигались правильной шеренгой, а обнажённые красотки с вилами следовали за ними, укладывая скошенную траву в стандартные копны.
– Идеальное общество основано не только на единственно верном соотношении свободы и тирании! – сообщил господин Лаптев. – Необходима также точная пропорция между физическим и умственным трудом, работой и досугом, стремлением к нравственному закону и естественным зовом плоти. Ошибка всех утопистов прошлого была в том, что они были уверены, что каждый индивид как составная часть общества способен к самоорганизации. Во-первых, не каждый! В-вторых, даже тем, кто на это способен, необходим внешний организующий фактор! Но необходимо, чтобы само общество и генерировало, и регулировало этот фактор…
Раздался вой трубы, и строй косарей остановился. Сзади подтянулись телеги, запряжённые фиолетовыми мулами, и трудящиеся стали разбирать доставленные свирели, гармони, гитары, трубы и валторны, хлеба, окорока, сырные головы, колбасные батоны и кувшины с напитками. Две девицы развернули над полем транспарант с надписью: «Сделал дело – гуляй смело!» За считаные минуты трудовой фронт превратился в народное гуляние.
– …и главное то, что граждане осознают свою относительную несвободу, но в любом состоянии оценивают её трезво и видят в ней скорее благо, чем…
– Сумасшедший дом, – прокомментировал Антон происходящее и нащупал в кармане универсальный пропуск. Надо было уходить. Здесь всё было гораздо беспросветнее, чем у маленького воителя и даже у сладострастной актрисы-самозванки.
– Антон Борисович! Что вы можете знать о сумасшествии… – попытался урезонить его Смотритель.
– Да-да! Пусть посмотрит, прежде чем огульно отвергать плоды многолетних исследований, – поддержал его господин Лаптев.
– Куда угодно – лишь бы отсюда подальше! – решительно заявил Антон.
– Ну, тогда, если что, прощеньица просим, – зловеще прошептал товарищ майор, и бескрайние поля вместе с пляшущими косарями и голыми жницами затянуло в огромную стремительную воронку…
Глава 7
Впервые за всё время, проведенное в этом нелепом мире, ему стало по-настоящему страшно. Безумный холодный поток уносил его в какую-то черную дыру, вокруг возникали и рассыпались в пыль силуэты мрачных строений, как будто обезумевший джинн, едва вырвавшись из бутылки, строил дворцы и разрушал города. Тело не слушалось. Даже пальцем невозможно было шевельнуть по собственной воле, зато упругие невидимые струи вертели телом как хотели. Вот тебе и лицо первого порядка с универсальным пропуском в кармане… И Привратник оказался не так прост… Антону даже сейчас казалось, что тот смотрит ему вслед с горьким сожалением – как на зарвавшегося юнца, не знающего правил приличия. Куда только делись и демонстративное служебное рвение, и показное подобострастие…
