Вера Головачёва - Фантом является ночью
Родион, как замороженный, стоял на своем месте, не в силах отойти от шока. Словно в тумане он видел, как мужчина обул тапочки, как он увез в комнату Алису, пропустив прежде маму вперед. В этом тумане он стоял еще несколько минут один.
– Чертова коляска... Чертова сиделка... Чертова судьба моя... – с нарастающей злобой выпалил Родион и со всей силы ударил кулаком в стену.
* * *Опять это страшное ощущение, когда не чувствуешь ног. Снова сон? Родион ущипнул себя и вскрикнул. Не может быть, чтобы это был не сон! И не может быть, чтобы ноги ему вновь отказали! Он широко размахнулся и вложил все силы в удар по коленке. Ничего. Никакой реакции на удар, ни малейшего ощущения.
Нужно сказать маме, она пожалеет. Отец, скажет: «Никаких проблем», – и решит все: позвонит лучшим врачам города, выправит вывих или еще что-нибудь придумает. Только бы добраться до них.
В углу скрипнула коляска и подкатила вплотную к дивану. Почему-то ее черный цвет стал отсвечивать красными бликами. Все ту же ненависть излучали каждый винтик, каждый шуруп, вся коляска в целом.
Только не это! Нет, не такой дурак он, чтобы вновь садиться на это страшное сиденье. Только не та бешенная гонка, в которой он участвовал прошлой ночью.
Родион отшатнулся от коляски, но слишком сильно. Он не удержался на диване и упал, больно ударившись левым боком о пол. Коляска скрипнула в его сторону, и Родион решил, что она сейчас наедет на него и раздавит. Он уже почувствовал тяжесть на плечах и пояснице. И только ноги ничего не чувствовали.
Родион уцепился рукою за ножку стола и подтянулся, приближаясь к двери. Нужно было выбраться к родителям в комнату. Он еще раз подтянулся. Еще.
Скрип коляски одиноко звучал в мертвой тишине. Она, как конвоир, сопровождала мальчика, медленно, не обгоняя, провожая к двери. Она катила за ним следом, а Родион ничего не мог с этим сделать. Боже, до чего же невыносимо быть беспомощным!
Вот он и в коридоре. Еще немного усилий, и комната родителей.
Они спали сладко, без предчувствий и как-то странно. Родион не мог понять, почему ему так показалось.
– Ма-ма! – вложил он немногие оставшиеся силы в крик.
Родители не пошевелились. Даже не вздохнули...
Лед испуга овладел пальцами рук, нервная дрожь не хотела униматься. Он понял, что было странным в этом сне. Родители не дышали.
– Ма-ма-а! – с новой силой закричал он и пополз, как ему показалось, с бешенной скоростью. – Мама, отец, мама, – бормотал он, добравшись до кровати и теребя словно тряпичные тела. Соленая слеза, скатившись, попала в уголок рта, и Родион захлебнулся новым криком. – Чертов Афанасий Викторови-и-ич!
– Ты меня звал? – прозвучал в ответ спокойный голос.
Крик оборвался, застряв в горле, и Родиону показалось, что время остановилось. Остановились все движения, все звуки, стук сердец родителей, стук его сердца... Он сейчас не слышал своего сердца. И дыхания... Только дыхание за спиной...
Родион резко обернулся, и стук сердца возобновился. Но только его сердца.
Коляска теперь была не одна. На ней восседал пассажир: мохнатый, с задубевшими, слоящимися копытами, беспокойно петляющим между металлических спиц колес хвостом. С головой Афанасия Викторовича.
– Мне чудится, тебе нужна помощь. Я могу стать твоей сиделкой.
Афанасий Викторович или черт, Родион ни в чем уже не был уверен, пристально смотрел в глаза мальчика, лишая его остатков воли. Как кролик перед удавом, Родион смотрел в эти желтые зрачки, подчиняясь магии взгляда. Серьга в ухе, мерно покачиваясь, гипнотизировала.
– Я помогу тебе сесть на коляску, – мягким голосом сказал черт.
Родион не собирался сопротивляться.
Афанасий Викторович спрыгнул с коляски, громко цокнув копытами. Переступил на месте ногами, словно необъезженная лошадь. Хвост взметнулся вверх и откинул упавшую на брови челку. Лоб обнажился, явив взору мальчика маленькие рожки. На этот раз они ему не чудились. Они были на самом деле.
Цокая копытами, как по мостовой, Афанасий Викторович подошел к Родиону и помог ему сесть в коляску.
– Счастливого пути, – загадочно улыбнувшись, пожелал он и исчез.
Родион уже знал, что случится дальше. Он безучастно вцепился пальцами в поручни коляски, и она повезла его.
Опять те же полосы, тот же безудержный ветер. Родиону казалось, вот сейчас его кожа не выдержит бешенного напора масс воздуха, разорвется по швам и сползет назад, в пустоту вихря.
Он вновь закрыл глаза, и теперь только осязание соединяло его с реальным миром. Он чувствовал ветер, холодную сталь подлокотников в ладонях, чувствовал, как потряхивало коляску на неровностях дороги, как скорость стала снижаться.
Родион вздрогнул, поняв, что так оно и есть, и открыл глаза. Коляска останавливалась, явив взору мальчика длинный узкий тоннель. Впереди яркий красный свет резал глаза. Становилось жарко. Практически остановившись, коляска вкатила в свет.
За дымом плохо видно было, но это была пещера. Пещера с разведенным в центре костром. На костре чан. В нем что-то кипело. «Смола», – определил по запаху Родион и вытер со лба выступивший пот. От чана с клубами дыма отделилось темное пятно и направилось к мальчику, цокая копытами. Все труднее было вдыхать дымный, обжигающий воздух. Пятно стало проясняться. Оно знакомо взмахнуло хвостом и откинуло челку.
Удушье совсем одолело мальчика, и он потерял сознание.
ГЛАВА 6
Очнулся Родион в постели. Рассвет только занимался, пробиваясь неярким светом сквозь задернутые шторы. Родион страшно замерз, и озноб мучил мокрое от пота тело. В горле першило. Казалось, в воздухе еще ощутим запах гари. Мальчик закашлялся и сел на диван, подогнув под себя ноги.
«Работают», – отметил он про себя и посмотрел на часы. – «Тоже работают, хотя ночью стояли».
Глаза слипались от усталости, словно Родион сегодня и не спал, но ложиться не хотелось. Сон мог вернуться.
Родион бросил взгляд на кровать, где спала Алиса, и непроизвольно вздрогнул. У постели сидел Афанасий Викторович и, не моргая, смотрел на мальчика. Глаза ничего не выражали, словно он спал, не закрывая веки. Родион скорее отвел глаза, боясь нового видения.
– Доброе утро, молодой человек. Вы плохо выглядите, – сказал мужчина безучастным голосом, не отводя взгляда. – Сон страшный приснился?
– Нет, – недовольно буркнул в ответ Родион, не желая разговаривать с этим человеком.
– Думаете, это был не сон?
У мальчика похолодело все внутри. Неужели он знает о ночном происшествии? Значит, Родион, действительно, не спал?
– Что ЭТО? – ответил он вопросом на вопрос.
– То, что заставило вас вскочить сейчас с постели так, словно вас водой окатили.
