Мария Куприянова - Раскалённая луна
Говорят, нельзя вступить в одну реку дважды, и бомба в одном месте два раза не взрывается. Но все повторялось заново: элитные клиники, элитные доктора, элитные лекарства, ведущие к одному: к элитному гробу и к элитному месту на элитном кладбище. Так бы оно и случилось, если бы в один день на пороге его дома не оказался человек, сделавший невероятное предложение.
"Инфинити" остановилась возле металлических ворот, врезанных в высокий кирпичный забор, мигнула фарами в камеру слежения. Через несколько мгновений ворота начали плавно отъезжать в сторону, пропуская автомобиль.
Двухэтажный особняк прятался в глубине парка. Построенный в стиле русской усадьбы, он утопал в зелени пушистых елей и ажурных берез. Именно к нему подкатила "Инфинити" и остановилась возле самого крыльца. Дверцу авто открыть никто не потрудился, так что пассажиру пришлось вылезать самому. Тяжело выбравшись наружу, он поправил лацканы пиджака и пригладил лысину. Несмотря на то, что солнце находилось почти в самом зените, день дышал прохладой: то ли из-за теней, причудливым узором оплетающих сам дом, то ли из-за легкого ветерка, шаловливо играющего кружевом листвы.
Олигарх глубоко вдохнул свежий воздух и окинул взглядом усадьбу. Каменные ступени вели к портику. Мраморные колонны, устремленные ввысь, подпирали треугольный фронтон с эффектной лепниной. Фасад здания украшали белоснежные барельефы, оттеняя пастельно-бежевый цвет стен и придавая им элегантную строгость.
Валентин Леонидович одобрительно кивнул — ему всегда нравились такие вот усадьбы. Они несли в себе заряд тех неторопливых, размеренных времен, когда люди жили ради жизни, а не ради нефтяных баррелей и индексов Доу Джонса.
Машина двинулась дальше, оставив пассажира в одиночестве. Тот, в очередной раз приложив ко лбу влажный от пота платок, решительно поднялся по ступеням вверх. Входные двери отворились, будто только его и ждали.
— Господин Легран примет вас сейчас, — важно заявил дворецкий. — Следуйте за мной.
— Очень любезно с его стороны.
Еще до назначенной встречи Родин пытался навести справки об Анатоле Легране. Ничего толком обнаружить не удалось. Он — то ли француз, то ли русский, косящий под француза — времена нынче такие, не поймешь, кто перед тобой. А подноготная этого самого Леграна тщательно скрывалась, что только усиливало нему интерес. Валентин Леонидович до сих пор не понимал, почему принял предложение и один, против всех правил безопасности, сел в предоставленную машину, чтобы уехать в неизвестном направлении. Староват он для шпионских игр, ох, староват. Но вдруг это самое лекарство действительно способно вылечить Светлану? Он просто обязан испробовать все варианты!
Из тамбура, погруженного в полумрак, его провели в просторный приемный зал, освещенный напольными лампами. Свет падал на стены, отделанные светло-бежевой тканью, игра теней подчеркивала лепнину на потолке. С левой стороны от входа стояли журнальный столик и обтянутый гобеленом диван, с правой — аквариум с экзотическими рыбками. Из зала лучами отходили три коридора. Дворецкий направился в центральный, упирающийся в массивную дверь. Он нажал на резную ручку, приглашая гостя пройти в кабинет.
Внутри царила тишина, нарушаемая лишь тиканьем огромных антикварных часов, установленных в дальнем углу. На окнах висели плотные шторы, не пропуская внутрь ни капли солнечного света. Здесь искрилась великолепная хрустальная люстра. Рамки роскошных картин играли золотом, тепло сиял паркет из карельской березы. За рабочим столом, стоящим посреди комнаты, сидел молодой человек в строгом костюме и сосредоточенно изучал документы. Заметив гостя, он отложил бумаги и указал на расположенное напротив кресло.
— Садитесь, господин Родин. Рад, что нашли время приехать. — Его мягкий бархатистый голос приятно обволакивал, располагая к беседе. Да и его внешность его была весьма привлекательной. Зачесанные назад черные волосы, красивое лицо, проницательные карие глаза, прямой нос и упрямый подбородок напоминали Валентину Леонидовичу какого-то актера, но вот какого — он понять не мог.
— У меня встреча с господином Леграном, — пояснил олигарх, усаживаясь в кресло.
Молодой человек чуть улыбнулся, смерив гостя снисходительным взглядом. Неужели?
— А… — догадался Валентин Леонидович, — прошу прощения, не думал, что господин Легран, то есть… вы… так…
— Молод? — Широкая улыбка хозяина дома обезоруживала.
Алена Делона! Вот кого напоминал этот лощеный красавчик! Не нынешнего конечно, а того самого, из прославленных французских фильмов шестидесятых годов! Когда-то они с Надей ходили на кинофестивали, и она, как большинство женщин, просто с ума по нему сходила.
Родин обреченно вздохнул. Не любил он вести дела с молодежью. Опыта — ноль, а бравады и заносчивости хоть отбавляй.
Легран будто читал его мысли, потому что сказал:
— Уверен, мой возраст — последнее, что должно вас смущать. Il ne faut pas juger de l'arbre par l'ecorce.[3] — Он опять широко улыбнулся, но во взгляде проскользнула хищная насмешка. И тогда в голове Валентина Леонидовича мелькнуло подозрение, что "Делон" не так уж и молод на самом деле. Вокруг его глаз и губ пролегли легкие морщинки, да и во взгляде сквозили мудрость и опыт, свойственные людям, прожившим не один десяток лет.
— Приступим к делу?
— Да. Конечно. — Валентин Леонидович уставился на собеседника, пытаясь разобраться, что это за человек. От встречи он не ожидал ничего особенного, и не тешил себя напрасными надеждами. Но упрямый характер и привычка добиваться своего призывали бороться до конца.
— Ваша дочь больна, — начал Легран. — Раком.
— Спасибо что сообщили, — сухо заметил олигарх. — Я в курсе, знаете ли. Давайте перейдем к делу, без всяких вступлений и хождений вокруг да около. У вас есть лекарство?
— К делу так к делу, — безразлично произнес "Делон". — Да. Есть.
— Это правда? Учтите, я не привык напрасно тратить время. У моей дочери его не осталось. Ваши пилюли действенны? Даже на последней стадии?
— Да.
— Разве такое возможно? Что это за секретное средство? Почему я о нем не знаю?
— Наши методы весьма… специфичны, — Легран потянулся к стоящей во главе стола шкатулке и достал оттуда сигару. — Курите?
— Нет, — досадливо поморщился Валентин Леонидович. Ему не нравилось, что "французик" начал юлить, уходя от прямого ответа.
— Правильно, — тот вернул сигару на место. — Курение убивает.
— Так что там по поводу лекарства? Пиявки? Пирамидки из метеорита? Особый экстракт амазонского цветка?
