Бентли Литтл - Ассоциация
Сам Барри не смог бы сказать такое читательнице, но, черт возьми, это было круто! С тех пор он еще больше зауважал Филиппа.
Позже у них зашел разговор о Боге, и Филипп очень серьезно заявил, что верит в Бога, но не верит в религию.
– Библия – слово Божие. Почему нельзя просто прочесть ее самому, без посредников? Официальная религия – всего лишь буфер между мной и Богом, ничего больше. Извините, моя вера не нуждается в бюрократии. И ведь каждый раз, как обратишься к этим ханжам с вопросом о чем-нибудь важном, им нечего ответить. Спроси у проповедника, почему твоя мама умерла от рака или почему твоего сынишку сбила машина, – в ответ услышишь: «На все Божья воля» или «Неисповедимы пути Господни». Зато они точно знают, что Господь велит голосовать за республиканцев, что Он против повышения налогов и за увеличение расходов на оборону, а также что Он люто ненавидит марихуану, хотя сам же ее и создал.
В его речах был некий смысл. Филипп вообще был очень умным человеком. К тому же он совершенно бескорыстно, не жалея времени, помогал начинающим писателям. Барри часто думал: были бы другие авторы, работающие в жанре ужасов, такими же искренними и меньше заботились о своем имидже, это пошло бы на пользу литературе.
Барри отложил журнал, и тут в комнату заглянула Морин со стопкой бумаг в руках.
– Я закончила, можешь пользоваться компьютером.
Он покачал головой.
– Если хочешь, работай дальше, я лучше просто почитаю.
– Ты вроде собирался сегодня заняться книгой? – спросила Морин.
– Может быть, завтра. Да, наверное, я начну завтра.
Барри проснулся от звука работающего факса. Щурясь, посмотрел на часы и с удивлением обнаружил, что уже почти восемь. А по слабому свету, пробивающемуся сквозь щели жалюзи, скорее шесть…
Барри толкнул Морин.
– Просыпайся! Восемь часов.
– Что? – Она приоткрыла один глаз.
– Проспали. Поздно уже.
Не столько понукания Барри, сколько звук факса заставил Морин все-таки вылезти из постели. Обнаженная, она прошлепала в ванную. Барри, лежа на боку, залюбовался ее попкой. Годы идут, а Морин по-прежнему хороша. Не будь у нее столько работы на сегодня, о которой напомнил зловредный факс, Барри снова затащил бы ее в постель, и ближайший час они посвятили бы бурному сексу в какой-нибудь извращенной форме, наверняка запрещенной в чинном штате Юта.
Ну, ничего не поделаешь. Барри встал, надел джинсы и поднялся в кухню. Достал коробку «Фрискис», чтобы покормить Барни, но когда отдернул занавеску на стеклянной двери, кота на верхней террасе не увидел. Барри спустился в спальню – Морин, уже одетая, застилала постель. Однако и там, выглянув из окна, он кота не обнаружил.
– Гм, – сказал Барри.
– Что такое?
– Барни куда-то делся.
– Я тебе говорила: пусть спит в доме! Там, снаружи, койоты, скунсы и бог знает кто еще шастает. Поищи его!
Барри вышел наружу, потрясая коробкой с кошачьим кормом.
– Барни!
Тишина.
– Барни?
Он опять встряхнул коробку.
Ни одна ветка не шелохнулась ни в кустах, ни на дереве, служившем коту лестницей с нижней на верхнюю террасу. Барри, нахмурившись, сбежал по деревянным ступенькам во двор и остановился как вкопанный.
Все цветы, которые они с Морин посадили, были безжалостно выдраны и свалены в кучу на дорожке между «Шевроле» и «Тойотой». Розовые кусты лежали на асфальте, пучки герани и бальзамина с прилипшей к корням землей – на белом капоте «Шевроле Субурбан». Луковицы раскатились по траве, словно мячики для гольфа.
Кто-то ночью пробрался во двор и уничтожил едва-едва оформившийся сад. Столько работы насмарку! Первой реакцией Барри была злость. Поймать бы этих уродов и набить морду как следует! Но к ярости примешивалось беспокойство. Скорее всего, это дети нахулиганили… Ага, больные на всю голову. И все-таки Барри было не по себе – почему мишенью стал именно их дом? Оглядевшись, он увидел, что все посаженные ими растения либо растоптаны, либо вырваны с корнями. Как будто по двору прошелся ураган. Устояли только сосны и кусты манзаниты.
И кота по-прежнему нигде не видно.
Взгляд остановился на почтовом ящике, и под ложечкой засосало. Барри подошел к ящику, замер на мгновение, потом рывком открыл полукруглую металлическую дверцу.
Пусто. Барри перевел дух – он только сейчас понял, что задерживал дыхание. Никогда еще он так не радовался своей ошибке – ведь был почти уверен, что найдет внутри изуродованный кошачий трупик. Он повернулся к дому – нужно было показать Морин все это безобразие, – и вдруг среди зеленых стеблей и пунцовых цветов на асфальте мелькнуло что-то черное и пушистое.
Барри сразу понял, что это, и все-таки подошел, наклонился.
Барни.
Мертвые кошачьи глаза уставились на бампер «Тойоты». Из пасти на асфальт натекла белая лужица пены. Не надо было быть специалистом, чтобы понять: Барни отравили.
Барри кинулся в дом, оторвал Морин от компьютера и потащил наружу.
– Господи! – ахнула она, увидев разоренные клумбы, разбросанные по двору растения и мертвого кота. – Кто мог такое сделать?
Барри развел руками. В поселке у них не было знакомых, кроме Рэя и Лиз, да еще их вчерашних гостей. Скорее всего, тут обычное хулиганство скучающих подростков. Трудно сказать, кто они – городские или из Бонита-Висты.
Детишки с больной психикой.
– Как ты думаешь, может… вызвать полицию?
– Конечно! – воскликнула Морин. – Пусть эти гаденыши ответят! Мы почти сотню долларов потратили на новые растения, а уж труда сколько!.. И потом, они убили Барни, это не должно сойти им с рук. Отравить беззащитное животное!..
Барри и сам задыхался от ярости. Барни пробыл у них слишком недолго, чтобы по-настоящему горевать о нем, но от гнева перехватывало дыхание. Возмущение Морин еще больше подстегивало Барри, заставляя забыть недавнее тревожное чувство.
В Корбане не было полицейского участка, так что Барри позвонил в контору шерифа и сообщил о случае вандализма. Через двадцать минут к дому подкатил светло-коричневый «Додж» с шерифскими звездами на дверцах. Из машины вылез помощник шерифа – не типичный мордатый бугай, какого ожидал увидел Барри, а худой застенчивый мальчишка, почти школьник.
Барри и Морин встретили его во дворе.
– Я – Уолли Аддисон, – представился помощник шерифа, стараясь выглядеть солидно, хотя ни возраст, ни внешность не давали к этому никаких оснований. Он взял с пассажирского сиденья планшет. – Насколько я понял, у вас на участке совершен акт вандализма. Вам требуется зафиксировать происшествие для страховой компании?
