Стефани Майер - Рассвет
— О, Белла! — воскликнула мама, едва появившись в дверях. — Малышка, ты такая красавица! Я сейчас расплачусь! Элис, волшебница, вам с Эсми пора открывать свое свадебное агентство. Где ты отыскала это чудесное платье? Невероятно! Такое изящное, элегантное!.. Белла, ты прямо из фильма по Джейн Остин. — Мамин голос звучал как будто издалека, и комната расплывалась перед глазами. —
Гениально придумано — оттолкнуться стилистически от кольца, которое Белле подарил Эдвард. Я так понимаю, оно передается в семье с начала девятнадцатого века?
Мы с Элис заговорщически переглянулись. Прибавь лет сто, мама. Стиль платья увязан вовсе не с кольцом, а с датой рождения Эдварда.
В дверях кто-то громко и хрипло кашлянул.
— Рене, Эсми просила передать, чтобы ты уже шла и садилась, — объявил Чарли.
— Чарли, какой же ты сегодня красавец! — изумленно произнесла Рене.
Чарли поспешно открестился:
— Дело рук Элис.
— Неужели пора? — пробормотала мама, судя по голосу, волнуясь не меньше меня. — Как все быстро. Голова кругом.
Так, теперь нас двое.
— Обнимемся напоследок, — попросила она. — Только аккуратно, чтобы ничего не помять.
Осторожно подержав меня за талию, мама развернулась к выходу, но вдруг вспомнила что-то и, обернувшись, снова оказалась лицом ко мне.
— Боже, чуть не забыла! Чарли, где она?
Вывернув все карманы, папа добыл и передал маме маленькую белую коробочку.
— Кое-что синее, — объявила она, открыв крышку и вручая коробочку мне.
— Причем кое-что старое. Их носила еще твоя прабабушка Свон, — добавил папа. — А мы сходили к ювелиру и заменили искусственные камни сапфирами.
В коробочке лежали два тяжелых серебряных гребня для волос. Темно-синие сапфиры густыми изящными букетиками разбегались над зубцами.
У меня перехватило дыхание.
— Мам, пап… не стоило…
— Все остальное взяла на себя Элис, ничего нам не давала сделать. Только заикнемся — она чуть не в глотку нам готова впиться.
Я не смогла сдержать истерический смешок.
Элис моментально подскочила ко мне и ловким движением заправила гребни с одной и с другой стороны под густое переплетение кос.
— Кое-что старое, кое-что синее, — перечислила она задумчиво, отступая на несколько шагов, чтобы полюбоваться работой. — Кое-что новое — это твое платье, значит, остается…
Она метнула мне что-то стремительным жестом. Я машинально подставила руки, и в ладони порхнула невесомая белоснежная подвязка.
— Это моя, потом верни, — закончила она.
Я покраснела.
— Вот, то, что надо! — удовлетворенно кивнула головой Элис. — Чуть-чуть румянца. Все, теперь ты полное совершенство. — С самодовольной улыбкой она обернулась к папе с мамой. — Рене, вам пора вниз.
— Да, мэм! — Послав мне воздушный поцелуй, мама покорно удалилась.
— Чарли, окажите любезность, принесите букеты, пожалуйста.
Дождавшись, пока папа выйдет, Элис выхватила из моих рук подвязку и нырнула под шлейф. Почувствовав ее холодную руку на лодыжке, я невольно ахнула и пошатнулась, но Элис уверенно водрузила подвязку куда положено.
Выбраться из-под шлейфа она успела как раз вовремя — в комнату вошел Чарли с двумя пышными белыми букетами. Меня окутало облако нежного аромата роз, померанцев и фрезии.
Снизу раздались первые аккорды фортепианной мелодии — за инструмент села Розали, второй в семье музыкант после Эдварда. Узнав канон ре-мажор Пахальбеля, я едва не задохнулась от волнения.
— Спокойнее, Белла! — Чарли с тревогой повернулся к Элис. — Кажется, ей нехорошо. Думаешь, она выдержит?
Папин голос доносился как сквозь вату. Я не чувствовала ног.
— Еще как!
Элис подошла вплотную ко мне и, пристально глядя в глаза, обхватила запястья сильными пальцами.
— Белла, сосредоточься. Эдвард ждет внизу.
Я глубоко вдохнула, заставляя себя собраться.
Первая мелодия плавно перетекла в следующую.
— Белла, наш выход! — подтолкнул меня папа.
— Белла? — позвала Элис, не отрывая пристального взгляда.
— Да, — пропищала я. — Эдвард. Точно.
Элис потянула меня за руки, и я покорно поплыла за ней.
Музыка заиграла громче. Мелодия плыла по лестнице вместе с благоуханием миллиона цветов. Только одна мысль — внизу ждет Эдвард — заставляла меня переступать ногами и двигаться вперед.
Знакомая мелодия. Традиционный марш Вагнера в праздничной аранжировке.
— Моя очередь! — пропела Элис. — Сосчитай до пяти — и спускайся следом.
Плавно и грациозно, как в танце, она двинулась по ступенькам. Я вдруг поняла, чем рискую, получив Элис в единственные подружки невесты. После нее я покажусь совсем деревянной и неуклюжей.
Внезапно в ликующую мелодию ворвались фанфары. Теперь точно мой выход.
— Папа, смотри, чтобы я не упала, — шепнула я. Чарли крепко взял меня под руку.
«Осторожно, по шажочку!», — напомнила я самой себе, и мы стали спускаться в медленном темпе марша. При виде меня гости начали оживленно перешептываться, но я не поднимала глаз, пока ноги не ступили на ровный пол. Румянец заливал щеки. Розовая от смущения невеста-скромница — это я, во всей красе.
Как только коварная лестница осталась позади, я забегала глазами в поисках Эдварда. На миг взгляд запутался в облаках белых цветов, гирляндами обвивавших все неподвижные предметы в помещении, и струящихся нитях белых газовых лент. Но я заставила себя оторваться от пышного навеса и заметалась глазами по рядам обтянутых атласом стульев. Под устремленными на меня взглядами я покраснела еще больше — и тут наконец отыскала его, рядом с аркой, обрамленной настоящим водопадом цветов и лент.
Рядом с ним стоял Карлайл, а чуть поодаль — папа Анжелы, но я их не замечала. Я не видела маму, которая сидела где-то в первом ряду, не видела своих новых родственников и гостей — сейчас не до них.
Единственное, что я видела, было лицо Эдварда, заполнившее все мои мысли и чувства. Его глаза горели расплавленным золотом, а прекрасные черты казались почти суровыми от обилия переживаний. Но стоило ему встретиться со мной взглядом, и лицо озарила счастливая улыбка.
В этот миг только крепкое пожатие Чарли помешало мне кинуться сломя голову к алтарю.
Теперь я, наоборот, большим усилием заставляла ноги двигаться медленнее, подстраиваясь под размеренный ритм марша. К счастью, до арки было недалеко. Вот и она, наконец! Эдвард протянул руку. Чарли древним как мир символическим жестом накрыл его перевернутую ладонь моей. Я почувствовала прикосновение холодных пальцев, и на сердце воцарились мир и покой.
