Кирилл Алексеев - Пожиратель мух
«Какого хрена происходит? Где я? Почему такая темень? Почему так холодно? Чем так воняет?»
Вопросы вспыхивали один за другим, по мере того, как органы чувств просыпались и начинали поставлять информацию в мозг.
Он лежал на чем-то жестком и очень неудобном. Было сыро и холодно, как в склепе. И так же темно. Темнота вызывала беспокойство. Не хватало еще ослепнуть. Конечно, ни с того ни с сего зрение не потеряешь… Но вся беда в том, что события последних часов начисто стерлись из памяти. Последнее, что помнил Виктор – как они с Андреем и Катей свернули с шоссе на проселочную дорогу, ведущую к деревне. И все. Дальше – одно большое белое пятно.
Но за память Виктор пока не волновался. Куда больше заботили глаза. Что, если он получил какую-то травму и ослеп? Виктор надавил пальцами на веки и резко отпустил. Перед глазами вспыхнули цветные всполохи. Нет, не похоже. Насколько он знал, у слепых не бывает никаких кругов или точек на мертвой сетчатке. Значит, со зрением все в порядке, палочки и колбочки исправно делают свою работу. Выходит, темнота вокруг. Это немного успокоило. Ненадолго. Как обычно бывает, на смену одному вопросу пришел десяток.
Нужно выяснить, где он находится. Виктор пошарил руками вокруг и понял, что лежит на шершавых досках. Но полом назвать это было нельзя. Щели между досками были шириной в несколько сантиметров. Рука нырнула в щель, и под досками Виктор нащупал что-то твердое и холодное. То ли камень, то ли плотно утрамбованная земля. Он лежал на грубо сколоченном деревянном настиле, который немного возвышался над полом.
Ладонь скользнула чуть дальше и влезла во что-то мокрое. Виктор брезгливо отдернул руку. Но потом любопытство взяло вверх. Он поднес ладонь к лицу и принюхался – ладонь пахла огуречным рассолом.
«Господи, что же это за дерьмо такое? Где же я? На консервном складе?»
Он, кряхтя, перевернулся на бок. Потом неуверенно сел, опираясь руками о доски. Голова закружилась, желудок судорожно сжался несколько раз, но это быстро прошло. Виктор немного отдышался, потом тщательно ощупал себя – нет ли переломов и открытых ран. Ничего подобного, насколько он мог судить в кромешной темноте, не оказалось. Ушибов, видимо, хватало, причем досталось и голове – он нащупал здоровенную шишку на затылке, но это не пугало. Если они угодили в аварию – можно сказать, дешево отделался. Только какая связь между аварией и огуречно-рассольной темнотой?
«И все-таки, где я оказался?»
– Эй! – позвал Виктор. – Есть тут кто-нибудь?
Слова затихали, едва слетев с губ. Тишина, окружавшая Виктора, была такой же густой и вязкой, как темнота. Нарушало ее только тихое попискивание. Очень похожее на крысиное.
Он огляделся. Везде было одно и то же – ничего. Пошарил рукой по сторонам, но нашел только пустоту.
«Хе-хе, а может, я умер?» – мелькнула шальная мысль. И, несмотря на идиотский смешок, четко прозвучавший в голове, она не показалась такой уж смешной. Сердце сделало резкий скачок и ухнуло куда-то вниз.
«Не мели ерунду, – сердито одернул он себя. – Покойники не мерзнут. Попытайся вспомнить, что произошло перед тем, как ты угодил сюда. Ответишь на этот вопрос, поймешь, где ты сейчас сидишь».
Но это было не так-то просто. Как ни напрягал Виктор память, последним более или менее ясным воспоминанием был поворот на проселок. Да, они ехали на день рождения Сергея. В деревню. Был вечер. Кажется, около семи, может немного позже. Шел дождь, и видимость была очень плохой.
Этот момент показался Виктору важным. Плохая видимость… Что-то с ней было связано. Что-то неприятное. Они слетели с дороги? Не вписались в поворот? Возможно, очень возможно. Тогда потеря памяти объясняется очень просто – удар головой, и в результате ретроградная амнезия. Иногда, в результате черепно-мозговой травмы, человек начисто забывает последние часы или минуты, предшествовавшие несчастному случаю. Все остальное вспоминается легко, но этот небольшой временной отрезок оказывается стертым.
Похоже, именно это и произошло. Авария – удар головой – ретроградная амнезия. Но какого черта он не в больнице? Или, на худой конец, не в доме Сергея? Откуда этот могильный холод и огуречный рассол на полу? Откуда вонь тухлятины? Сюрреализм.
Виктор потер виски. Всему должно быть объяснение. Всему. И если невозможно найти его с помощью логики, придется прибегнуть к эмпирическим методам.
Виктор еще раз ощупал себя. Куртка была на нем. Пошарил по карманам. Паспорт, права, техпаспорт, бумажник – все было на месте. Кроме сигарет. Пачка «Кэмел» осталась в машине. Вместе с зажигалкой. Виктор выругался про себя. Сейчас старенькая «Зиппо», привезенная знакомым прямиком из Бредфорда, очень бы пригодилась.
Телефона тоже не было. Как и ключей от машины. С ключами понятно – они, наверное, остались в замке зажигания. А телефон? Уж с ним-то он никогда не расставался. Вопреки всем правилам, номер сотового он давал клиентам, состояние которых вызывало опасения. Уж лучше быть разбуженным среди ночи, чем наутро, хорошенько выспавшись, узнать, что твой клиент сиганул с двенадцатого этажа только потому, что не нашлось человека, готового поговорить с ним по душам.
Инвентаризация ничего не дала. Никаких намеков на то, что произошло, и где он может сейчас находиться. Память тоже продолжала забастовку. Виктор знал, что зачастую достаточно малюсенького толчка извне, чтобы воспоминания вернулись. Одно слово, случайно брошенный взгляд на случайный предмет, какой-нибудь запах, особенно запах, – этого могло быть вполне достаточно, чтобы выстроилась цепочка ассоциаций. Но откуда взяться всему этому здесь, в подобии склепа?
Виктор рассовал обратно по карманам документы, застегнул молнию и медленно встал. На какой высоте потолок, он не знал и не хотел разбить голову о балку. Поэтому поднимался очень осторожно, выставив одну руку вверх. Ноги были еще полусогнуты, когда рука уперлась во что-то твердое. Судя по всему, сверху тоже были неоструганные доски. Он выпрямил ноги и коснулся макушкой потолка.
Следующие несколько минут Виктор примерял на себя роль крота. После пяти минут блуждания во мраке с вытянутыми вперед руками, как при игре в догонялки, Виктор так и не смог понять, где находится. Время от времени под ногами хрустели стеклянные осколки, один раз он наткнулся на нечто вроде квадратной колонны, дважды чуть не упал, когда дощатый настил вдруг закончился. Вот и весь результат.
Обойдя вокруг колонны, Виктор решил, что напрасно теряет время. Он, подобно молекуле, участвующей в броуновском движении, метался туда-сюда, без всякого плана и четкого направления.
– Так дело не пойдет, – сказал Виктор вслух. Звук собственного голоса придал бодрости. – Хватит без толку шастать.
