Генри Уайтхед - Ботон
Обзор книги Генри Уайтхед - Ботон
Ботон
Генри С. Уайтхед и Говард Ф. Лавкрафт
Мой вольный перевод рассказа «Bothon» (1932). Совместное произведение Генри С. Уайтхеда и Говарда Ф. Лавкрафта. Я несколько лет ждал, что его кто-нибудь переведет, но в итоге пришлось сделать это самому. Судя по стилю и содержанию рассказ на 99 % написан Уайтхедом, а Лавкрафт лишь добавил «пугающие прилагательные». В официальном списке сочинений Лавкрафта «Bothon» не значится. У Г. Уайтхеда есть всего два рассказа, переведенных на русский язык: Ловушка (тоже в соавторстве с Лавкрафтом) и Губы. Так что мой перевод будет третьим. Сам рассказ кажется каким-то недоработанным, в нем есть сюжетные и смысловые несостыковки. Непонятно откуда Уайтхед взял, что столицей Атлантиды был город Алу, когда всем «известно», что главным городом был Метрополис.
Пауэрс Мередит, незадолго до ужина, находясь в ванной, примыкающей к его комнате в клубе «Нью-Йорк Сити», выронил кусок мыла на мраморный пол. Пытаясь поднять его, он ударился головой об умывальник. Ушиб был сильным, и почти сразу на голове Мередита всплыла заметная шишка.
Поужинав в гриль-баре, и не имея никаких планов на вечер, Мередит отправился в тихую клубную библиотеку, пустующую в этот час. Он расположился с новой книгой возле затененной лампы. Время от времени случайное касание головой о спинку кожаного кресла напоминало Мередиту о неприятном инциденте в ванной. Когда это повторилось несколько раз, и стало действовать Мередиту на нервы, он сел поперек кресла, закинув ноги на подлокотник. Никто больше не заходил в библиотеку. Слабые щелкающие звуки доносились до Мередита из бильярдной комнаты, где играли двое мужчин. Но поглощенный своей книгой, он не замечал их. Единственным звуком, достигающим его сознания, был шум дождя на улице. Успокаивающее журчание проникало в комнату через высокие полуоткрытые окна. Мередит продолжал читать.
Перелистнув девяносто шестую страницу книги, он услышал глухой звук, похожий на взрыв, пришедший с большого расстояния. Насторожившись и удерживая палец на странице, Мередит прислушался. Вскоре он услышал грохот, как будто обрушилась стена бесконечной высоты, и неисчислимые тонны кирпичей рухнули вниз. Не было сомнений, что где-то вдали произошла страшная катастрофа. Мередит бросил книгу и, повинуясь импульсу, бросился к двери. Он никого не встретил, пока бежал вниз по лестнице. Но в раздевалке, через которую лежал его путь, два человека болтали как ни в чем не бывало. Мередит мельком глянул на них, удивившись их спокойствию, затем толкнул дверь на улицу и замер в изумлении. Ни одного человека!
Дождь уменьшился до измороси. На мокром асфальте отражались огни уличных фонарей. На Бродвее прохожие уже должны были бы вопить! Но когда Мередит добрался до Таймс-Сквер, то обнаружил там только обычный одиннадцатичасовой хаос. Вдоль Шестой Авеню бесчисленные такси переплелись в разноцветный поток. Перемещаясь из одной колонны в другую, машины выискивали место в этом водовороте ночного движения вокруг Ипподрома. На углу одинокий, одетый в резиновый плащ полицейский размахивал длинными подвижными руками как парой семафоров, умело управляя ползущими машинами. К своему возрастающему удивлению Мередит обнаружил, что с городом всё в порядке. Но что за звук катастрофы он слышал?
Вернувшись к дверям клуба, Мередит задержался, нахмурив брови. Нерешительно поднявшись на три ступеньки, он вошел в фойе и задержался у конторки.
— Пришлите мне, пожалуйста, экстренный выпуск газеты, если он выйдет, — сказал Мередит клерку. Затем, всё ещё озадаченный, он вернулся в спальню.
Через полчаса, когда Мередит лежал в постели, думая о странностях этого вечера, он вдруг осознал, что слышит отдаленное, беспорядочное жужжание. Самым заметным в этом жужжании было глубокое, мягкое и настойчивое смешение бесчисленных голосов, сквозь которые пробивалась доминирующая нота ужаса. От этого жуткого звука стыла кровь.
Мередит обнаружил, что вслушивается, задержав дыхание, напрягая все свои силы, чтобы уловить слабые крики страха и отчаяния.
Он не помнил, как погрузился в сон, но когда проснулся на следующее утро, — тень страха еще витала в комнате, и рассеялась только, когда он принял душ и оделся. После пробуждения Мередит не слышал никаких звуков. Никаких экстренных газет не лежало у двери, и чуть позже за завтраком Мередит нетерпеливо просмотрел несколько изданий, тщетно выискивая в них сведения о вчерашней катастрофе, отзвуки которой он слышал. Постепенно к Мередиту пришло осознание — он был единственным свидетелем некой катастрофы, и никто больше не знал о ней! Вечером он уснул сразу же, как лег в постель.
На следующее утро было воскресенье. Читальный зал был заполнен посетителями, и Мередит, взяв свою книгу, вернулся в спальню после позднего завтрака, чтобы почитать в тишине. Вскоре после того, как он погрузился в чтение, его внимание отвлекло раздражающее хлопанье развеваемой ветром шторы. Мередит прервал чтение, намереваясь подняться и поправить её. Но едва он оторвал глаза и внимание от книги, как тут же услышал новый звук — словно где-то далеко резко распахнули звуконепроницаемую дверь. Пока Мередит зачарованно прислушивался, его охватил холодный парализующий страх. Казалось, этот страх не остановить. Мередита закачало от легкого чувства тошноты. Теперь он мог различить высокие и низкие голоса, крики битвы, удары, свист мечей и стрел. Штора вновь захлопала по оконной раме. Мередит очнулся в знакомой обстановке своей спальни. Он чувствовал себя слабым и больным. Шатаясь, он прошел через комнату в ванную, и, расплескивая воду, умыл лицо. После чего он на минуту замер с полотенцем в руках, прислушиваясь. Но больше не было никаких звуков, кроме хлопанья оконной шторы под воздействием свежего ветра. Мередит повесил полотенце на вешалку и вернулся обратно в кресло.
До обеда был еще час, но ему срочно нужно было попасть туда, где есть люди, хотя бы официанты, которые не были бы слуховой галлюцинацией! Чтобы не расставаться со старым Каваной, единственным посетителем столовой в столь ранний час, Мередиту пришлось есть не то, что обычно. Непривычно калорийная еда в такой час сделала Мередита сонным, и после обеда он растянулся на кушетке перед одним из двух каминов в незанятой в этот час гостиной, и сразу же погрузился в тяжелый сон. Незадолго до трех часов дня Мередит проснулся уставшим, и как только пришел в себя, так тут же начал различать сперва неотчетливо, а затем со все возрастающей громкостью и ясностью, вчерашние звуки войны, и ужасный, ревущий океан гнева, как будто чья-то рука приблизила к его голове громкоговоритель.
