Крис Картер - Выползень. Файл №102
Обзор книги Крис Картер - Выползень. Файл №102
Если вы хотите узнать подробности головоломных дел, раскрытых и нераскрытых неугомонной парочкой спецагентов ФБР, если вы хотите заглянуть за кулисы преступления, если вы хотите взглянуть на случившееся глазами не только людей, но и существ паранормальных, читайте книжную версию «Секретных материалов» — культового сериала 90-х годов.
Крис Картер
Выползень. Файл №102
Я не надеюсь и не притязаю на то, что кто-нибудь поверит самой чудовищной и вместе с тем самой обыденной истории, которую я собираюсь рассказать...
Эдгар ПоШтаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
1992 год
— Так ты уже специальный агент; — Скалли приподняла бровь. — С ума сойти. Два года как закончил Академию — и уже специальный агент! Не рано ли?
— Как посмотреть, — Коултон снисходительно усмехнулся. — Если сознательно к этому стремишься, то не так уж и трудно за два года заслужить звание.
— Да ты у нас просто талант! — заявила Скалли, отодвигая вилкой кружок огурца на край тарелки. Она терпеть не могла огурцы.
— Брось, — Коултон откинулся на спинку стула. — При таком начальнике, . как у меня, эта задачка не по плечу разве что полному идиоту. Наш старик — форменный неудачник. Кажется, он окончательно положил на свою карьеру...
— Говорили, ты расколол какое-то громкое дело?
— Ну, — Коултон сделал вид, что смутился. — Если об этом слышали даже в Вашингтоне, то дело, наверное, действительно было громкое...
— Просто я интересуюсь при случае, как идут деда у наших, — пояснила Скалли.
Коултон слегка увял.
— Да, — сказал он небрежно. — Я реконструировал психологический портрет преступника по обстоятельствам убийства, и этот портрет вывел нас прямо к разгадке. А у тебя как дела? Успешно ли устанавливаются контакты третьего рода? Скалли положила вилку.
— Ты что, думаешь, я только этим и занимаюсь?
— Да нет, что ты, — Коултон отвел взгляд. — Но ты же работаешь с этим... Молдером — Призраком...
— Ну и что? Молдер, конечно, не без закидонов, но он отличный агент.
— Вот-вот. Кстати, у меня как раз есть дело, которое тоже «не без закидонов». Возможная серия убийств. Все началось три недели назад. Жертвы никак не связаны между собой — ни пол, ни возраст, ни место жительства не коррелируют.
— А что связывает эти случаи?
— Ну, во-первых, не удается определить, каким образом преступник входит. Такое впечатление, что он попадает на место преступления, как Санта-Клаус, через дымоход. Например, последняя жертва, двенадцатилетняя девочка, найдена в квартире, запертой изнутри на замок и на цепочку. Это было чуть меньше двух недель назад. Здание, где она жила, охраняется. Ни мониторы службы безопасности, ни сами охранники не уловили ничего подозрительного — ни в тот день, ни до него.
— Самоубийство? — предположила Скалли.
Коултон открыл кейс, достал из него бумагу и протянул ей через стол. Скалли взяла документ и взглянула на шапку. Это была копия протокола вскрытия. Один абзац отчеркнут бледно-зеленым маркером.
— У каждой из жертв была удалена печень, — сказал Коултон. — И, как утверждают эксперты, без помощи каких бы то ни было режущих инструментов.
— Как, прямо руками? — Скалли покачала головой. — Тогда все это действительно начинает напоминать секретные материалы...
— Только давай сразу условимся, — быстро вставил Коултон. — Убийство раскрою я сам, а от тебя... от вас... потребуется покопаться в закрытых архивах. Возможно, удастся нарыть что-нибудь похожее на этот случай.
— Погоди. Ты что — хочешь, чтобы я попросила Молдера...
— Дэйна, — проникновенно сказал Коултон. — Я прошу о содействии не Молдера, а тебя. Если Молдер захочет помочь тебе, никто возражать, понятное дело, не будет. Но это дело — мое. Понимаешь? Если я его раскрою, то зеленый свет моей карьере обеспечен. А тебе... Вполне возможно, что после этого тебе уже не придется быть миссис Призрак.
Возникла тягостная пауза. Впрочем, тягостной она была только для Скалли. Коултон просто ждал ответа, барабаня по столу кончиками пальцев.
— Я подумаю, — сказала наконец Скалли.
— Ну, вот и ладненько! — Коултон снова широко улыбнулся, потянулся через стол и взял у Скалли копию протокола вскрытия. — Я возьму, не возражаешь?
После того как Коултон попрощался и ушел, Скалли еще минут пять сидела, запоздало нащупывая наиболее правильный ответ на его предложение. С одной стороны, случай как раз в духе Молдера и нет смысла упускать возможность раскрыть эту загадку. С другой стороны, она чувствовала, что просто обязана была отказаться от предложения, сделанного в такой форме. И правильнее всего было бы кинуть в самоуверенную физиономию Коултона чем-нибудь увесистым, но из увесистого в пределах досягаемости наблюдался только овощной салат. Оскорбление салатом выглядело бы совершенно по-идиотски. Не говоря уж о том, что никак не пошло бы на пользу делу.
Ясно, что с этим случаем Коултон прочно застрял. Если бы у него были хоть какие-нибудь зацепки, разве обратился бы он к ней — и тем более к Молдеру! — за помощью? Да никогда в жизни…
Дэйна вдруг поняла, что уже давно сидит, бесцельно ковыряя вилкой салат. Она ясно представила, какой дурой выглядит сейчас со стороны, бурно покраснела, едва не отбросила вилку и, прижав к столу солонкой пятидолларовую банкноту, пулей вылетела из кафе.
Балтимор
День первый
Весь этот нескончаемый день я следовал за ним в кромешной тьме и тесноте труб уличных водостоков.
Я видел, как утром вошел он в огромный дом, в который каждый день ходил на службу. Я знал, что ближе к вечеру, когда заходящее солнце вздумает заглянуть в окна его кабинета, он закроет плотные тяжелые шторы, потом к нему зайдет женщина, которая сидит у него в приемной, они коротко переговорят, попрощаются, и женщина уйдет. После этого он будет около часа сидеть в кабинете один, что-то записывая на листках желтоватой плотной бумаги и подолгу вглядываясь в слегка выпуклое стекло стоящего на столе прибора.
Я решил, что именно в это время, перед закатом, я и схвачу его.
Когда утром он вошел в дом, я приготовился ждать до вечера, остудил дыхание и замер. Над головой была нагретая поднимающимся в зенит солнцем мостовая, по которой непрестанно шаркали башмаки. Этот звук помогал сосредоточиться и одновременно расслаблял. И запахи — запахи — запахи, — стекавшие ко мне с улицы сквозь отверстие водостока… Я искал среди них аромат настоящей чистой крови, крови тумса, но твари, топавшие по мостовой наверху, все до одной были людьми, и их плоть не могла смирить сосущий меня голод.
Погрузившись в полусон, я ждал вечера, когда голоду моему суждено будет хотя бы на время стихнуть.
Но мой тумс вышел из стеклянных дверей дома гораздо раньше — около полудня. Запах его крови ворвался в мои ноздри и разбудил меня. Я глядел, как тумс подходит к своей механической коляске, и лихорадочно пытался согреть дыхание. Он уезжал! Кровь и печень, мне нужны были его кровь и печень! Я испугался, что и сегодня мой голод не будет утолен.
